И с привкусом соли на губах
Шрифт:
Лиана быстро приходит в себя подо мной.
— Нет… я не готова так! — поспешно шепчет она, вся сжавшись в комок подо мной.
Но я и сам не готов брать ее в таком состоянии. Зачем брать силой то, что все равно завоюю лаской, терпением и любовью!
— Хорошо, не так. Я не войду в тебя. Повернись и сожми бедра.
Сам поворачиваю ее на живот, ставлю на колени во всем известную позу. Вид потрясающий. Но нельзя. Я обещал и сдержу свое слово. Поэтому осторожно вторгаюсь меж ее сведенных бедер в нескольких сантиметрах от главного источника наслаждения.
— Вот
Я двигаюсь медленно и осторожно. И хотя я всего лишь по сути трусь о ее ноги, но не хочу пугать резкостью и страстью. Но по мере нарастания напряжения убыстряю темп. Бурно изливаюсь ей на кожу. Уставшая Лиана падает на кровать. Я опускаюсь на нее, накрыв полностью своим телом. Пусть привыкает к моему весу, к моей тяжести. И это все на несколько мгновений, чтобы просто поймать дыхание, восстановиться, осознать, что же сейчас произошло между нами. Затем мое сокровище шевелится подо мной, я же поспешно приподнимаюсь, чтобы прилечь рядом и привлечь ее, устроив голову у себя на плече. Счастливый и удовлетворенный дарю ей успокаивающие поглаживания. И хотя победу в наших постельных баталиях праздновать еще рано, но эту битву мы определенно выиграли.
Лиана
Лежу в его объятиях, слушаю мерное дыхание и спокойное биение сердца. Зверь давно уснул, насытившись, взяв свое. Но и мне он тоже отдал. Подарил наслаждение, проследив и убедившись, что я получила его сполна, до конца, до дна.
Мысленно возвращаюсь к разговору с Македовым и его предложению. Сейчас у меня есть реальный шанс отомстить за себя Артему. Утопить его, засадить по полной. А если я озвучу то, что произошло между нами в поезде пять лет назад, а Андрей согласится мне помочь, подтвердив факт насилия, то ехать Полянскому обратно на зону в Сибирь по этапу…
Но хочу ли я этого? Да, справедливость должна торжествовать, Полянский за те грехи не успел ответил, как сделал новый, изнасиловав меня, а потом жил эти пять лет припеваючи, ни о чем не думая, гОря не зная, в то время как я мучилась от страха и боли, жила с нелюбимом мужчиной, воспитывала насильно сделанного мне ребенка…
Но как я могу это допустить после всего добра, что сделал Артем для Вероники и для меня за последние недели?!
Утром Полянский сама заботливость. После вчерашней ночи он удовлетворен и счастлив. Кормит Веронику, играет с ней, рассказывает нереальные байки. Я смотрю, как им хорошо вместе и план Македова не укладывается у меня в голове.
— Лиан, все хорошо? — замечает мое состояние Артем. — Ты такая задумчивая все утро… Хочешь, оставайся дома, если плохо себя чувствуешь.
— Нет, я поеду на работу. У меня встреча в обед. Мне нужно будет выйти…
Артем ожидаемо хмурится и внимательно разглядывает меня.
— Куда тебе нужно будет выйти?!
— Подожди. А я разве в плену нахожусь? Мне каждый свой шаг нужно с тобой согласовывать? У меня не может быть своей личной жизни? Встреч? Общения?
— Не говори глупостей,
— Мой кто? Кто ты мне, Артем?
— Первое и главное — я отец твоего ребенка.
— И по этому я должна тебе отчитываться о каждом своем шаге?!
— Нет, Лиан. Я просто не хочу, чтобы ты попала в беду!
Нет, нужно определенно сейчас выяснить наши отношения. Время идет, мы живем с ним под одной крышей несколько недель, а я до сих пор не определила ни для себя ни для него, в каком статусе нахожусь сейчас рядом с ним.
— А я, Артем, хочу чтобы ты мне доверял!
Вероника очень удачно убегает упаковывать печенье в свой рюкзачок, а мы со Зверем остаемся на кухне наедине.
— Ты правда хочешь, чтобы я тебе доверял? — он осторожно кладет ладони на мои плечи и начинает разминать их.
— Я не животное, пойми! Не собака и не кошка, которую хозяин не выпускает на волю, устроив комфортабельные условия в квартире. И я не твоя личная постельная игрушка!
— Нет, Лиана, я так и не думал!
— Я выйду в обед по своим делам. И не хочу, чтобы ты или кто-то из твоих людей следили за мной!
Руки Артема осторожно обхватывают мой подбородок, его лицо приближается к моему.
— Ладно. — говорит он, щекоча дыханием мои губы.
— Что ладно?
— Ты пойдешь на свою встречу и никто не будет следить за тобой.
Смотрим друг на друга. Пауза затягивается. Я не верю ему.
— Если я замечу слежку, то перестану доверять тебе окончательно.
— Не заметишь.
Зверь целует меня. По-утреннему нежно и осторожно.
— Только трубку бери, если я позвоню. И сама звони, если тебе понадобиться помощь.
— Я отказываюсь это делать. — обедаем с Македовым в том же ресторане, что и вчера.
— Но почему?!
— Я поговорила с ним. И верю ему. Не хочу лишать свою дочь отца. Уже второго.
— Что он наговорил вам? Почему вы поверили ему?! Вам мало доказательств, что я предоставил? Мы стопроцентно выиграем это дело и вы с дочерью будете на свободе, да еще с его деньгами.
— Мне не нужны его деньги! — возражаю эмоционально. Встаю из-за стола, показывая что наша аудиенция подошла к концу.
Александр вскакивает за мной.
— Лиан, он построил свой бизнес на вашей крови и вашем страхе. Он обворовал вас тогда, в поезде! Это — целиком и полностью ваши деньги. Ваши и вашей дочери!
Мужчина стоит близко ко мне, нарушая границы моего личного пространства. Отхожу от него. Он порывается приблизиться, но я выставляю вперед руку.
— Я все сказала. Не буду свидетельствовать против Полянского.
— Лиана… Лиана — повторяет мое имя, будто пробуя, перекатывая на языке. — Я очень хочу вам помочь. Ради своей убитой жены, ради ее светлой памяти хочу спасти беззащитную девушку, вытащить ее из беды! Но пока вы сами не поймете, что это нужно вам в первую очередь, оказать помощь я вам не смогу.