И с привкусом соли на губах
Шрифт:
Иду по коридору к нему и с каждым шагом понимаю, как смешны и по-детски наивны мои рассуждения. Захочет, перекинет меня через подлокотник кресла или на подоконнике прогнет и сделает все так как ему заблагорассудится.
В комнате его нет. Куда подевался? Вижу пустой рабочий кабинет, и на кухне тоже ни души. Остается только небольшой домашний спортзал.
Там-то я и вижу это чудовище. В промокшей насквозь борцовке, Зверь тягает могучие гантели. Мышцы и вены под бронзовой кожей напрягаются при каждом движении, перекатываются, бугрятся. Длинные сильные ноги упираются в подставку,
Долго простоять незамеченной у меня не получается. Попадаюсь на глаза Зверю и тот медленно отставляет штангу в сторону. Поднимается во весь свой недюжинный рост, подходит ко мне. Меня обдает страхом, я еле себя сдерживаю, чтобы не подорваться с места и не закрыться в детской.
— Что-то случилось, Лиан? — он подцепляет полотенце, что свисает с турника и вытирает им шею и лоб. — Вероника?
— Она спит.
— Хорошо. — Зверь вопросительно смотрит на меня, а я на него.
И как мне это предложить? Момент упущен, раньше надо было соглашаться на маленькую ласку, чтобы предотвратить крупное насилие.
— Я весь потный, Лиан, от меня наверно за километр разит. Давай я приму душ, а потом ты мне скажешь, зачем пришла.
Глава 15
Артем
Она пришла ко мне! И я готов что угодно поставить на кон, что пришла она за тем самым! Неужели совесть взыграла в ней и она решила наградить меня за старания?!
Никогда в жизни не принимал душ так быстро и так тщательно. Нельзя ее спугнуть. Нельзя заставлять долго ждать, не то передумает и себя лишит сладенького и меня…
Даже не одеваюсь. Какой смысл? Тем более видел, КАКИМИ глазами она оглядывала мое рельефное тело!
— Не зря стараешься, старик! — подмигиваю своему отражению в запотевшем зеркале и выхожу, обернувшись в полотенце вокруг бедер.
В спальне ее нет, и меня это расстраивает. Убежала? Струсила? Не дождалась? Ну уж нет! У меня есть законный повод разыскать ее и спросить, что случилось. Нахожу ее на кухне. Стоит у окна, прислонившись лбом к стеклу. Свет не зажгла. Смотрит куда-то на огни большого города.
Подхожу к ней близко. Кладу руки по обе стороны от нее, упираюсь в стекло. Проверяю границы дозволенного. Вздрагивает, но молчит. Не возражает. Уже хорошо.
Переставляю ладони поближе к ней. Начинаю поглаживать длинные тонкие пальчики. Лиана шумно втягивает воздух. Я сглатываю. От этой простой ласки возбуждаюсь так, словно ее пальчики уже там, на моем самом чувствительном месте, а не на холодном мраморе подоконника. От ее ладоней перехожу к запястьям. Ласкаю, щекочу их. Мечтаю каждое движение повторить языком, так нежно оно и невесомо.
Лиана вздрагивает. Кожа ее покрывается мурашками. Хочу поймать каждого из них, пригладить опять, чтобы не топорщили пушек светлых волосинок на мраморной коже. От ее запаха голова идет
Зарываюсь носом в ее длинные распущенные волосы. Они гладкие на ощупь, как шелк, а пахнут восхитительно южным бризом и тропическими цветами. Ни грамма косметики. Она свежа и красива естественной, природной красотой. И она не отталкивает меня.
Мои руки в нежнейшем танце ласки доходят до ее лебединой шейки. Лишь слегка напрягаю пальцы, чтобы развернуть ее к себе. Ее глаза прикрыты. От страха ли? А потом она толкается в мои объятия. Прижимается к моему обнаженному торсу крепко-крепко, словно ища моей защиты от меня самого же.
— Малышка, я не обижу тебя, клянусь! — шепчу, привлекая ее к себе.
Эрекция сейчас проделает дыру в полотенце. Слишком долго я ласкаю ее, но готов делать это столько, сколько понадобится.
Подхватываю ее на руки. Она сладко охает, от неожиданности этого естественного мужского поступка.
— Я отнесу тебя к нам в комнату. Сюда может войти Вероника.
— Я… Артем, я не готова!
— Я знаю, малышка… я просто сделаю тебе хорошо. Не нужно бояться!
— Только без проникновения. — шепчет она умоляюще.
Без этого, так без этого! Милая, ради того, что ты сейчас позволила мне взять тебя на руки и унести в свою спальню я потерплю на сухом пайке без самого главного, пока ты не попросим меня об этом сама!
Бережно опускаю ее на шелковые простыни. Полы ее халатика расходятся, беззащитно открывая полоску кружевных трусиков. Вот еще одно подтверждение! Она надела красивое женственное белье. Для меня надела, чтобы мне понравиться!
Ей не по себе, она пытается отползти, отодвинуться от меня, пока не упирается в изголовье кровати. Всё милая, далее отступать некуда.
Тянусь к трусикам, чтобы снять их уже, но ее руки останавливают меня.
— Не надо, я хочу остаться в них.
Ну хорошо, оставайся. Как будто трусики когда-то были для меня помехой! Хватаю ее за узкую лодыжку. Начинаю целовать, прокладывать долгую медленную дорогу до самого сокровенного, пока ее бедра сами не раскрываются для меня настолько, что я могу без труда дотянуться языком и губами до ее лепестков. Трусики мешают мне, и приходится сдвинуть их слегка в сторону. Ни одной женщине до этого я не хотел дарить подобного наслаждения. Всегда предпочитал, чтобы оральные ласки доставались мне, считая, что делать такое женщинам ниже своего достоинства. С Лианой же я сам парю на седьмом небе, едва сдерживая себя, чтобы не кончить в унисон с ней только от того, что ласкаю ее нежно там.
Я стараюсь. Девушка выгибается мне на встречу, качаясь на волнах наслаждения. В нашем распоряжении лишь мой язык и ее лепестки. И этого нам обоим достаточно, чтобы подарить друг другу неземной улетный оргазм.
Но кончив в пустоту, моя плоть не унимается. Уже через полминуты там все снова в полной боевой готовности. Нависаю на руках над все еще пребывающей в нирване девушкой. Умоляюще смотрю на нее. Мне необходимо трение. Хотя бы минимальное давление на ствол, иначе волком выть буду.