И сердце на куски
Шрифт:
Удерживать ее я не стал. Мне самому нужно было бежать. Но я стоял и не мог сдвинуться с места, проклиная сегодняшнюю встречу с недотрогой.
Я на сто процентов был уверен, что всем было бы лучше, если бы мы с ней никогда не познакомились.
Но было уже поздно…
Глава 5
Яна
Утром меня разбудил телефонный звонок. Это был Ванька.
– Если хочешь вкусно позавтракать вместе со мной, то у тебя пятнадцать минут. Я под твоими окнами.
Хотела ли я? Конечно!
Ночь была ужасной.
Мне срочно нужно было увидеть Смоленцева и восстановить душевное равновесие, которое вчерашней ночью покачнул Горячев. Весь мой недосып был из-за него.
Я хотела забыть время, проведенное с ним, поэтому встреча с Ванькой в половине восьмого утра была просто необходима.
Даже не стала заморачиваться с нарядом и прической.
Просто умылась, почистила зубы, натянула на себя белую майку и джинсовый комбинезон, а волосы стянула в хвост.
Папа еще спал, а мама заваривала чай на кухне. Она тоже только проснулась и выглядела, как и я, заспанной.
Я чмокнула ее в щеку и, быстро объяснив ей, что у меня завтрак с Ванькой, рванула на улицу.
Родители знали об отношениях со Смоленцевым и уже давно горели желанием познакомиться с ним. Особенно папа. Но все как-то не было повода. А теперь он появился. Причем довольно веский. Ведь предложение руки и сердца – это не шутки.
Я бежала по лестнице и думала о том, что вчера забыла у Ваньки в машине цветы и шары. Было бы неплохо, если бы он все это мне вернул сегодня. Было очень жалко розы, которые остались вянуть брошенными на произвол судьбы.
С этими мыслями я открыла подъездную дверь и в одно мгновение неожиданно оказалась в чьих-то крепких объятиях.
Мое сердце сделало кульбит, и я испытала чувство дежавю.
Я была уверена, что кроме Ваньки меня никто не мог так схватить. До вчерашней ночи.
На один короткий миг мне показалось, что это Горячев. Что он не ушел и всю ночь ждал меня здесь, чтобы завершить то, что начал.
– Доброе утро, соня, – прошелестел голос Смоленцева над моим ухом, и я расслабленно выдохнула и тут же почувствовала теплые губы Смоленцева на своих губах.
Он, как всегда, целовал нежно, медленно, скользя ладонями по моей талии вниз к ягодицам.
– Вань, тут соседи же, – я заглянула в глаза своего жениха.
Он был все тот же. И я была все та же. И, по-прежнему, была влюблена в него по уши. А то, что вчера я испытала с Климом – это просто дурной сон, не более.
– Да срать на них! Я соскучился, – резюмировал Ванька на мое напоминание, но все равно выпустил меня из своих объятий, при этом вложив мою ладонь в свою.
Я улыбнулась и отрицательно покачала головой.
– Ладно, поехали, скромняга. Я жутко хочу есть и спать. И пока не свалился с ног, хочу провести время с тобой.
Смоленцев потянул меня за собой. Но вместо привычной Субару мы подошли к огромному черному внедорожнику.
– Это твое?
– Нет. Взял погонять. Моя после гонок на станции. Надо кое-что проверить. Там, кстати, твои цветы и шары. Я все занес к себе в квартиру. Так что если хочешь увидеть свои подарки, то милости прошу, – Ванька открыл мне дверь со стороны пассажирского сидения.
Он уже давно звал меня к себе домой, но мне было немного страшно оставаться с ним наедине. Я доверяла Смоленцеву безоговорочно и знала, что без моего согласия он меня и пальцем не тронет, но никак не могла пересилить себя и заявиться к нему в гости.
– Ты неисправим, Смоленцев! – я села в машину и завороженно застыла.
Дорогая, мощная, красивая тачка. Я на такой еще ни разу не каталась.
– Надежда умирает последней, – Ваня сел за руль и с интересом посмотрел на меня.
Как истинный автоман, он испытывал безграничное удовольствие, наблюдая, как я медленно изучала панель легким прикосновением пальцев. Судя по его довольной улыбке, я неплохо разбиралась в тачках.
– Нравится?
– Очень.
– Хотела бы себе такую?
– Хотела бы. Но ведь это нереально. Я даже не могу представить себя за рулем этого зверя.
– Надо верить в чудеса, Суворова.
– Да какие чудеса? Уверена, этот малыш стоит немереных денег и принадлежит какому-нибудь наглому, зажравшемуся мажору.
– Почти в точку, – согласился Смоленцев.
– Чья она?
– Моя! – раздался голос из-за спины.
Это было так неожиданно, что я вскрикнула и подпрыгнула на месте от испуга.
Обернувшись, я увидела разлегшегося на заднем сиденье Горячева, который, криво усмехаясь, холодно смотрел в мои глаза.
Я не ожидала его увидеть так быстро. Я наивно верила, что вчера была наша с ним последняя встреча. И уж точно не хотела, чтобы он поехал с нами завтракать. Я была не готова проводить время с Ваней под тяжелым опасным взглядом Клима Горячева.
Увидев его вчера за рулем феррари, я испугалась просто до чертиков.
Я никогда не оставалась наедине с парнем, кроме Ваньки. А уж с таким наглым и самоуверенным тем более. Пусть он хоть сто раз друг Смоленцева. Мне было все равно. Я просто чувствовала эту дурную энергетику, исходящую от него тоннами и понимала, что надо бежать. Но тело словно парализовало, язык онемел, и я судорожно вцепилась в ручку автомобиля, ежесекундно молясь всем богам, чтобы мы не разбились на каком-нибудь крутом повороте.
Горячев гнал как сумасшедший, что означало ему и вправду не понравилось мое общество, и я была ему в тягость. Наше общение обещало быть кратковременным. И мне бы радоваться, но вместо этого я украдкой изучала Горячева, не в силах отвести взгляд.
Сильные, мощные руки с четко очерченными мышцами. Стоило ему чуть-чуть напрячься, как на них появлялись дорожки вен. Зрелище было захватывающим. Ладони с длинными ровными пальцами были ухоженными и как-то слишком бережно сжимали руль. Я даже не поняла в какой момент поймала себя на мысли, что хотела бы почувствовать их прикосновение к себе. И сразу же лицо и шею залила краска стыда, а воздух вокруг стал горячим, тягучим. И желание смотреть не пропало. Оно стало сильнее. До тех пор, пока Клим не поймал меня снова за разглядыванием своей персоны.