И снова дождь...
Шрифт:
— Красота какая… — выдохнула я.
— Сам не налюбуюсь нашей сибирской природой… — согласился Кот. — Когда я вижу такое, то мне становится по-настоящему жаль тех, кто никогда не увидит подобное…
— Эмоции оставляем при себе и не задерживаемся… — подал голос Кром. — Немного спустимся вниз — и там расположимся на ночевку, тем более что вечер близко.
Значит, в ближайшее время отдохнем, и хочется надеяться, что идти к месту отдыха нам недолго. Так и оказалось — очень скоро мы подошли к зимовью, которое находилось в распадке между двух небольших сопок, поросших сосняком. Судя по виду избушки, она была сооружена когда-то очень и очень давно, причем ставили ее на
— Можно заходить, внутри никого нет.
Ну, нет — и очень хорошо, просто замечательно! Я шагнула к двери, а Кром тем временем ковырнул стены ножом — оказалось, что у них нет и следа трухлявости, потому как бревна и тут из лиственницы, еще сотню лет без гниения простоят, не меньше.
Я попыталась, было, немного приоткрыть дверь, но такое впечатление, что она едва ли не вросла в крыльцо, и сдвинуть ее невозможно. Не беда, главное — мы и через полуоткрытую дверь вполне можем протиснуться внутрь зимовья.
— Вы тут поосторожней… — посоветовал нам Кот. — Половые доски, хотя и не прогнили полностью, то близки к этому…
Внутри зимовье очень напоминало тот домик, в котором обитал брат старосты, только вот здесь было полное запустение — ни мебели, ни посуды, никаких следов того, что здесь когда-то останавливались люди. Больше того — в углах зимовья уже начинала расти трава…
— Интересно, кто здесь поставил это зимовье?.. — спросила я.
— Неизвестные промысловики… — проворчал Кром.
— На это строительство в свое время было потрачено немало сил. Почему все это забросили?
— Трудно сказать… — пожал плечами Кот. — А строить предположения можно сколько угодно.
— Я слышала, что в отдаленных уголках тайги все еще хватает деревень со староверами. Может, это они построили зимовье?
— Деревни староверов в тайге есть… — согласился Кот. — Кстати, это очень честные, добропорядочные и законопослушные люди. Только вот я не слышал, чтоб в этих местах, где мы сейчас находимся, имеются какие-то поселения, хоть староверов, хоть кого-то другого. Кстати, Кром, сколько нам еще идти до Серых озер?
— Считайте, что большую часть пути мы уже прошли… — отозвался тот.
— Это хорошо… — невольно вырвалось у меня.
— Ника, пока что посиди здесь… — приказал Кром, снимая с плеч рюкзак. — А мы тем временем осмотримся, что тут и как.
Мужчины ушли, а я уселась на пол и прижалась спиной к стене. За сегодняшний день я устала так, как не уставала никогда в жизни, и последние пару часов держалась только на одном упрямстве. Иногда очень хотелось попросить моих спутников, чтобы они шли чуть помедленней или хотя бы почаще останавливались на отдых, но я знала, чем это кончится: Кот без слов заберет себе мой рюкзак (хотя и у него самого ноша весит немало), а Кром ничего не скажет, но посмотрит с раздражением — мол, так и знал, навязалась на наши головы… Тут уж лучше сжать зубы и потерпеть.
Молодые люди вернулись менее чем через четверть часа. Как оказалось, вокруг не было ни одной живой души, следов людей тоже не обнаружено, тишина и покой — во всяком случае, создается такое впечатление. Зато неподалеку отыскался родник с водой, так что я с удовольствием пила чистую воду.
— Так, сейчас перекусим — и отдых… — скомандовал Кром. — Я дежурю первым, а затем Кот.
— А я…
— Извини, но… — Кром подбирал слова, чтоб
— И потом, ты среди нас единственная дама, а мы, как верные рыцари, должны оберегать твой покой и сон… — добавил Кот. — Мы тебе даже лучшее место оставим — там, у стеночки, где окон нет и пол покрепче.
— Спасибо… — буркнула я. Особого желания разговаривать у меня не было, так что ужин прошел быстро и без ненужной болтовни, а затем я достала одеяло, расстелила его на полу у стены и почти сразу провалилась в сон без сновидений.
Когда ночью проснулась резкой боли и открыла глаза, то в первый момент не поняла, где нахожусь — вокруг сплошная темнота, ничего не видно. Как видно, Кром сидит в полной темноте и не включает даже небольшой фонарик. Впрочем, темнота меня сейчас занимала в последнюю очередь — дело в том, что ноги так свело резкой болью, что хоть кричи. Отстраненно подумала о том, что у каждого из нас имеется при себе аптечка, только вот как ее сейчас отыскать в рюкзаке — темень же вокруг, да и нужное лекарство в ней еще нужно найти, а как это сделать, если ничего не видно, а любое движение вызывает очередную боль… Да что это такое-то, а?! Болит, не перестает, становится только хуже… Я, конечно, пыталась сдерживаться, но все же не смогла удержать короткий стон.
— Что случилось?.. — донесся до меня голос Крома. А, верно, он же сейчас дежурит…
— Да так, ерунда… — через силу произнесла я, но Кром уже шагнул ко мне, присел рядом и негромко спросил:
— Что именно болит?
— Ноги… — выдохнула я. — Никогда такого не было… Мне бы аптечку достать…
Не обращая внимания на мои слова, Кром пробежался сильными пальцами по моим ногам, после чего скомандовал:
— Снимай штаны.
— Да что ты себе позволяешь… — начала, было, возмущаться я, но мужчина меня перебил.
— Не знаю, что ты себе навыдумывала, но мне сейчас не до эротики. Ты говорила, что раньше спортом никогда не занималась…
— И что?
— За сегодняшний день у тебя была большая физическая нагрузка — все же мы прошли немало, и вот результат. Что-то похожее я и предполагал — у тебя мышцы на ногах просто закаменели. В них скопилась молочная кислота, именно она и вызывает такую боль.
— А тебе откуда об этом известно?
— Это знают едва ли не все, кто хоть немного имеет дело со спортом. Сейчас сделаю массаж, и все пройдет.
— Ничего не надо! Кажется, уже стало немного легче…
— Ты сейчас не в том положении, чтоб капризничать, а уговорами заниматься я не намерен. Делай, что тебе сказано, и говори потише! Дай Коту выспаться, парень умаялся за день, да и на дежурство ему скоро подниматься.
— Лучше таблетку…
— У меня с тобой никакого терпения не хватит!.. — кажется, Кром злится. — Ты можешь, наконец, помолчать?
Я не успела ничего ответить, потому как он сдернул с меня штаны и пробурчал что-то похожее на «будь любезна, заткнись». Очень хотелось сказать в ответ что-то похожее, причем порезче, но я все же сочла за лучшее благоразумно промолчать, потому что Кром, и верно, принялся разминать мои ноги. Похоже, в свое время его кто-то обучил искусству массажа, и теперь сильные пальцы молодого человека умело мяли и массировали мои ноги. Вначале было больно, но постепенно боль стихала, и через какое-то время я почувствовала себя так, что готова хоть сейчас встать и идти дальше. Я уже пискнула было «хватит», но Кром не обратил на это слово никакого внимания, продолжая заниматься массажем.