И снова магия (Возвращение магии)
Шрифт:
Алина хотела лишь одного: найти иной способ сделать его свободным, способ, который не принес бы им так много боли. Но, увы, его не было...
Она увидела большую тень за тонкой кружевной занавеской – Маккена стоял на балконе. Дверь была чуть приоткрыта, он пнул ее ногой, но, как и прежде, не посмел переступить порог. Алина тихо зажгла свечу около постели и наблюдала, как задрожало ее отражение, оживая в зеркальном стекле на фоне темной фигуры Маккены.
Она присела на край постели рядом с балконом, не смея подойти ближе.
– Ты говорил с графом, – сказала
Маккена хранил молчание, хотя заметил напряженность ее позы, словно она не хотела подпускать его к себе. Что происходит? Она уже должна быть в его объятиях!
– Он сказал мне...
– Да, я знаю, что он сказал, – мягко перебила Алина. – Ты должен уехать из Стоуни-Кросс-Парка. Что ж, так будет лучше... для тебя.
Маккена попытался возразить, замотав головой.
– Но я не смогу без тебя, – прошептал он и впервые переступил порог ее комнаты.
Алина поднялась и жестом остановила его.
– Нет, – сказала она и, набрав в легкие воздуха, продолжила: – Все кончено, Маккена. Единственное, что мы должны сделать сейчас, – это сказать друг другу «прощай» и расстаться.
– Я найду способ вернуться, – глухо проговорил он, не сводя с нее глаз. – Я сделаю все, о чем ты попросишь...
– Это будет неразумно. Я... – Ненавидя себя, она нашла в себе силы продолжить: – Я не хочу, чтобы ты возвращался. Я больше не хочу тебя видеть.
Глупо уставившись на нее, Маккена отошел на шаг, ничего не понимая.
– Не говори так, – пробормотал он. – Не важно, куда я уеду, я никогда не перестану любить тебя. Скажи, что ты тоже будешь... Алина! Господи... я не смогу жить без этого проблеска надежды.
Все верно, если он не перестанет надеяться, это грозит ему гибелью. Он вернется, и тогда отец его уничтожит. Единственный способ спасти Маккену – отправить подальше... уничтожив веру в ее любовь. Если она не сделает этого, то никакая сила на земле не удержит его от возвращения...
– Я прошу прощения за своего отца, – сказала Алина чужим голосом, вдруг ставшим очень высоким. – Это я просила помочь мне избавиться от тебя, освободить от этого объяснения... Он рассердился, сказав, что мне следовало выбрать кого-то получше, чем конюх. Он прав. В следующий раз я буду более разборчива.
– В следующий раз... – механически повторил Маккена. У него был такой вид, словно его ударили и он никак не может прийти в себя.
– Ты развлекал меня, но мне все это уже надоело. Я бы хотела, чтобы мы расстались друзьями. Не забывай, ты всего лишь слуга. Так что давай поставим все точки над i. Будет лучше для нас обоих, если ты уйдешь, прежде чем я вынуждена буду сказать вещи, которые нам обоим будут неприятны. Уходи, Маккена. Ты мне больше не нужен.
– Алина... ты любишь меня?
– Я играла с тобой. И научилась всему, что хотела. Теперь я должна найти джентльмена, чтобы испробовать свои познания на практике.
Маккена стоял молча, глядя на нее взглядом раненого животного. Алина отчаянно соображала, сколько еще это будет продолжаться?
– Как я
Повисло молчание. Алина опустила голову и ждала, дрожа и молясь о чуде, чтобы Маккена не подошел к ней. Если он прикоснется, скажет что-то, ее сердце разорвется от боли. Она старалась глубоко дышать, лишь бы сердце не выпрыгнуло из груди. После долгой паузы она открыла глаза и увидела, что в дверях никого нет.
Он ушел.
Поднявшись с постели, она с трудом подошла к туалетному столику и обхватила обеими руками фаянсовую раковину. Тошнота поднималась к горлу болезненными спазмами, и она уступила сильным позывам, пока ее желудок не стал совершенно пустым, а колени не потеряли способность держать ее. Спотыкаясь, она доплелась до балкона и прижалась к перилам, обхватив железную решетку.
На тропинке она увидела удаляющуюся фигуру Маккены... на той тропинке, что вела в деревню. Он шел наклонив голову и ни разу не оглянулся назад.
Алина пристально следила за ним через фигурную решетку, понимая, что больше никогда не увидит его.
– Маккена, – шептала она, – Маккена...
Она провожала его взглядом до тех пор, пока он не исчез за поворотом дороги, которая навсегда увела его от нее. Тогда она закрыла холодное, покрывшееся потом лицо рукавом халата и зарыдала.
Глава 4
Миссис Фэрклот вошла в будуар Алины – маленькую комнату, примыкавшую к просторной спальне. Своей оригинальностью она была обязана стилю, распространенному в замках семнадцатого века. Много лет назад граф и графиня привезли ценные предметы обстановки из путешествия по Европе. Настенные панели, картины, потолки и даже паркет – все было упаковано в деревянные ящики и полностью восстановлено в Стоуни-Кросс-Парке. Такие интерьеры редко встречались в Англии, но были обычны для Франции, где аристократия подобным образом обставляла комнаты, предназначенные для послеобеденного отдыха, чтения или интимных встреч.
Алина свернулась клубочком и смотрела в пустоту, лежа на кушетке около старинного окна. Узкий подоконник был уставлен маленькими предметами: миниатюрная металлическая лошадка, пара солдатиков, один из которых потерял руку, простая деревянная пуговица от мужской рубашки, маленький складной нож с костяной ручкой, – все эти вещи когда-то принадлежали Маккене, Алина бережно хранила их. Ее пальцы сжимали карманного размера книжечку стихов, по которой детей обучали грамоте и правописанию. Миссис Фэрклот помнила, что часто видела Алину и Маккену склонившимися над этой книжкой, их детские головки соприкасались, когда Алина пыталась научить его грамоте. А Маккена слушал, хотя и неохотно – он скорее предпочел бы бегать по лесу, как дикарь.