И снова Пачкуля!
Шрифт:
— Ты меня слышал. И раз уж мы об этом заговорили — я больше не собираюсь оплачивать твою свиту. Твоего дворецкого, и шофера, и телохранителей. Придется тебе с ними распрощаться.
— А кто будет делать всю работу? — в ужасе воскликнул Шеридан. — Я профессиональный диктор! Мне нужна хоть какая-то прислуга. Что подумают мои поклонники?
— Хмм. Ладно, посмотрим. Я просто хочу сказать: не искушай судьбу. Так. Вернемся к нашим баранам. Идеи для новых передач. Зав по шику? Какие будут предложения?
— Ась? —
— Бренда, я только что назначил тебя зав по шику. Тебе положено транслировать женскую точку зрения и предлагать модные идеи.
— Что, прям щас? Я тут как бы педикюр себе делаю.
— Не отвлекайся, милочка, — язвительно сказал Шеридан Немоч. — Нашла свое призвание — следуй ему.
— Как насчет Сногсшибательной Лулу Ламарр, артистки? — предложил Амедео Вампирьяни. — Может, позовем ее? Можно под нее сделать специальную передачу. Она будет петь, танцевать, демонстрировать свои таланты. Как считаешь, ДД?
— Да вообще! — просиял древесный демон.
Шеридан Немоч нахмурился. Ему не хотелось, чтобы на его лавры покушались знаменитые артистки.
— К сожалению, она нам не по карману, — вздохнул Али Пали, и Шеридан расслабился. — Кроме того, я спрашиваю себя: а так ли нам нужна звезда? Чего на самом деле хочет зритель? Да, спасибо, Шеридан, я знаю, что он хочет тебя. Но чего еще он хочет? Знаете, что я думаю? Он хочет программ, близких к народу. Он хочет видеть на экране таких же простых существ, как он сам.
— Угу, — задумчиво протянул Амедео. — Значит, нам нужна передача, которая понравится всем.
— Именно. И желательно по дешевке. Так что на тропические острова мы никого отправлять не будем и раздавать деньги на викторинах тоже.
— Может, спортивное состязание? — продолжал размышлять Амедео. — Марафон или что-нибудь в этом роде?
— Хмм. Спорт не всем по нраву. Но конкурс, вообще, хорошая идея. Может… например…
Вдруг — слепящая зеленая вспышка и густое облако зловонного дыма. Али Пали поперхнулся чаем, Бренда разлила лак для ногтей, а Рёбрышко с клацаньем спрыгнул с колен хозяина и юркнул под стол.
— Поющие ведьмы, — закончила реплику Пачкуля, выступив из зеленой пелены. Она убрала свою волшебную палочку и оглядела ошарашенных колдовизионщиков, которые энергично откашливались и подтирали пролитое. — Вот что вам нужно.
— А, — сказал Али Пали, промокая слезящиеся глаза. — Это ты, Пачкуля. Вместе со своим нелепым хомяком. — Тон у него был мрачный.
— Эй, — сказал Хьюго с Пачкулиной шляпы. — Попрошу.
(Небольшое отступление. У Пачкули с Али Пали богатое прошлое. Их пути уже пересекались. Они относятся друг к дружке с опасливым почтением, но добрыми друзьями их не назовешь. То же можно сказать и об Амедео Вампирьяни, древесном демоне, Бренде и Нечто в футболке «Лунобзик» — все они в свое время имели дело с Пачкулей.)
— Я, кто ж еще. Как житуха, Али? Как же я сразу не поняла, что за всем этим колдовизионным фуфлом стоит джинн. Очень в твоем духе. Ты нутром чуешь, где можно поживиться. И посмотрите, какая компания собралась! Амедео Вампирьяни и древесный демон, кто бы мог подумать. Ну и ну. Эй ты! — Она ткнула пальцем в Нечто в футболке «Лунобзик». — Чай пьете? Плесни-ка мне кружечку.
— Что ты здесь делаешь, Пачкуля? — устало спросил Али Пали. — Это закрытое совещание. Нельзя вот так вламываться.
— У меня послание от Достопочтенной Чепухинды. Она велела передать, что мы, ведьмы, хотим, чтобы нас показали по колдовизору, и вы должны прийти и снять, как мы поем, иначе она потребует объяснений.
— И я ей объясню, — сказал Али Пали. — Я ей объясню, что мы не будем это показывать, потому что никто не станет смотреть.
— Ведьмы станут, — резонно возразила Пачкуля.
— Но не все зрители — ведьмы, правда? Как насчет остальной аудитории? Ты представляешь, чтобы еще кто-то стал слушать поющих ведьм? Амедео. Ты вампир. Ты вот стал бы их слушать?
— Да я скорее лягу в шезлонг загорать и буду есть бутерброд с чесноком, — сказал Амедео Вампирьяни.
— Но мы хороши! — запротестовала Пачкуля. — Лучше, чем весь этот хлам, что вы показываете. Скажи им, Хьюго. Разве мы не хороши?
— Неважно, хороши вы или плохи, — пустился объяснять Али Пали. — Важно, чего хочет зритель. Если на то пошло, я действительно ищу новые идеи. Если бы я думал, что поющие ведьмы привлекут аудиторию, я бы немедленно отправил к вам съемочную группу. Но, к сожалению…
— Тссс, — шикнула на него Пачкуля. — Хорош болтать. Нам с помощником надо посовещаться.
Спрыгнув на хозяйкино плечо, Хьюго тянул ее за мочку. Пачкуля слегка наклонила голову вбок, и хомяк зашептал ей в ухо. По ее лицу медленно расползалась широкая улыбка.
Шеридан Немоч, единственный из присутствующих, кто не был знаком с Пачулей, завел было высокопарные бархатистые речи:
— Сударыня, не имею чести быть с вами знакомым, но полагаю, что…
— Ты что, не слышал? — сказала Пачкуля, смерив его ледяным взглядом. — У нас совещание.
Шеридан умолк. Нечто сунуло Пачкуле в руку кружку с чаем. Она отхлебнула, причмокивая, и продолжила, кивая и улыбаясь, слушать Хьюго. Так прошла минута-другая.
— То что надо! — победно воскликнула Пачкуля и стукнула кулаком по столу. Чернильница Али Пали грохнулась на пол. — Конкурс песни!
— Что?
— Конкурс песни «Колдовидение». Гениально. Песни — только новые. Участвовать может любой желающий. — Хьюго снова зашептал ей в ухо. — То есть все, кроме гоблинов, само собой. Вы будете снимать конкурс, а потом народ проголосует за лучшую песню.