И сядет солнце на Востоке
Шрифт:
Я решила не заострять на этом внимания, и отыскав что надеть, продолжила:
– Мне нужно понимать, как себя вести. К подобному меня никто не готовил, а твой дражайший Государь, кроме как бурчать и хмуриться ничего не объясняет. Потому...
– Вы хотите знать всё о том, что происходит? Мне докладывать вам обо всём?
Встав у настенного зеркала я посмотрела через него на Арысь.
– Не только. Сперва скажи мне, как Катя?
– сняв с себя сорочку стала осматривать нижнее белье.
– С ней всё в порядке. Воевода успел вернуться
Арысь опустила голову, а её призрачное лицо наклонилось. Берегиня опять стала похожа на фигуру сотканную из золотистой крошки, поэтому различить выражения на её лице я не могла.
– Он ранен?
– замерла сжав в руках платье, - Арысь?
– Сегодня утром Воевода Радолир скончался, Государыня! Да не будет Морана к нему строга.
Платье выпало из моих рук, а в голове словно что-то встало. Замерло всё вокруг, а разум перестал воспринимать нормально окружающую действительность. Однако лишь вспомнив церемонию коронации, мне стало действительно не по себе.
"В это время один из его друзей умирал! А он совершенно спокойно стоял на главной площади и возлагал на меня эту проклятую корону..."
– Он знает?
– только и прошептала, смотря в одну точку, на что Арысь тихо ответила:
– Да, Государыня. Князь знает, что почил его старший военачальник. Его и пытался спасти Государь в перестрелке. Но не успел и пострадал сам. Перед вами было велено не подавать и виду.
Я села на стул и спросила:
– Катя?
– Она в доме семьи Яренычей, Государыня. Это двор рода Воеводы Радолира. Он связался с братом и передал Катерину из рук в руки своей семье. Она уже знает. Поскольку нападение решили скрыть от общественности, гроб с телом Воеводы отправили на двор его семьи. Вессарий был уверен, что ранения не смертельны и он спасет его, ведь никто и не предполагал что пули способны отравить. Однако... Доза оказалась слишком высокой, ведь Воеводу ранили несколько раз.
– Мне нужно увидеть Катю!
– я вскочила и стала наспех одеваться, - Но прежде...
– Не сейчас, Государыня. Нельзя так поступать. Вы нанесёте оскорбление этим поступком Государю. Подобные вещи... Вы должны делать это вместе. Дождитесь погребального дня и тогда поговорите с ней. Я слежу за Катериной.
Ткань строгого пиджака холодила кожу. Стало жутко страшно и больно за Катю. Как она? Такая нежная и тихая девочка, почти получившая то, что желала. Ведь я уверена, Всеслав придумал бы что-то... И Радолир - бедный парень, ведь он так молод.
– Какой ужас...
– я еле сдержала слезы, закрыв глаза.
– Вам нужно знать ещё кое-что, Государыня. Матушка Мирослава устроила вчера вечером настоящий скандал. Когда вы закрыли княжеский уровень, а в тронном зале начался пир, она явилась туда и повздорила при всех с князем Ярополком. Его Величество Московский князь принял вашу сторону и молвил, что обвинения Матушки смотрительницы беспочвенны, покуда вы молодая супружеская пара и в такие дни вольны поступать по своему усмотрению.
Я открыла глаза и скривилась так, словно мне в рот натолкали перца. Стало противно, а ярость опять далась в знаки, как только передо мной всплыло лицо этой женщины.
– Сколько прислуги во дворце и как мне найти верных людей, Арысь? Таких чтобы не служили этой женщине и не следили за мной?
– прошептала почти мертвым голосом, а злость так и пожирала будто изнутри.
– В общей сложности штат прислуги дворца составляет четыреста человек. Из них триста пятьдесят находятся в услужении Матушки смотрительницы. Остальные пять десятков служат непосредственно на княжеском уровне. Однако вся эта прислуга подобрана самой Мирославой, - ответила Арысь, а я сощурилась, уже придумав нечто, что явно очень не понравится этой старой карге.
– Где сейчас князья? Они ведь не могли уехать не попрощавшись с Государем?
– повернув голову, я посмотрела на красивое бордовое платье из парчи.
– Конечно же нет. Они на внутреннем дворе. В саду дворца упражняются на мечах с самого утра. Однако увидеть их без Государя, или без присутствия старших женщин запрещено.
– Даже та-а-ак?! Отлично!
– я схватила платье, отбросив в сторону более тёмное и свободное.
"Всё-таки это мужчины. Покажись я перед ними в почти что военном кителе, это вызовет вопросы..."
– Ну, погоди, тварь. Я тебе устрою сегодня такой спектакль, что ты меня надолго запомнишь, - зло прошептала и посмотрела на своё отражение, придя к выводу, что выгляжу нормально: и не вызывающе, и на серую моль не похожа.
– Пришли кого-то, кто мог бы провести меня в сад, Арысь! И найди двух человек, совершенно не связанных с делишками добродушной старушки. Проверенных и надёжных!
– Государыня!
– Арысь! Просто делай то, что говорю!
– устало посмотрела на фигуру берегини в центре гардеробной, заметив как она пошла рябью.
– Будет выполнено! Однако... Вы хотели посетить тюрьму сегодня. И по этому поводу у меня к вам тоже предостережение...
– я замерла, когда поняла что она опять замялась на полуслове, - Государю это совершенно точно не понравится, Княгиня. Очень не понравиться, если он узнает. А рано или поздно он узнает!
Я выругалась и поджала губы, однако следом схватила тяжёлую бархатную накидку и кивнула своим мыслям:
– Сразу, как устроим встречу с князьями, поедем туда, и слышать ничего не хочу.
– Как прикажете. Наушник и ваш идентификатор на трюмо в вашей комнате. С этого дня, мы с вами постоянно должны быть на связи, Государыня!
– Это радует...
– я затянула шнуровки на корсете платья туже, и поправила колосок, который наспех попыталась превратить хотя бы как-то в прическу.
Спустя несколько минут, в дверь постучали и появились две девушки. Их я помнила ещё с экскурсии, которую мне устроила Катинка. При воспоминании о девушке, сердце сжалось только сильнее, причиняя боль и беспокойство о её состоянии.