И сядет солнце на Востоке
Шрифт:
Даниил вскинул голову, дабы блокировать молнию, которая зарождалась прямо над озером грозой, однако Фалько был быстрее. Колдун использовал тело Гелька, как плату, и успел предотвратить смерть монгольского хана.
Меч Даниила вошёл в столб дерева сквозь искрящийся поток электричества, а на месте, где стоял Шерхан остался только знак Перуна. Мольфар сжал челюсть и вернув себе клинок, взмахнул им в воздухе разрубая пополам корни деревьев, которые полезли прямо из земли под его ногами. Черная и густая тьма, клубами опутала тело Вершигоры, а из горла вырвалось рычание, прежде чем он произнес не своим голосом:
– За то, что сделал ты, колдун - иссохнут твои руки! И в свете старых древних рун - познаешь
– заговорил сотней женских острых голосов Даниил, обратившись в сосуд для своей госпожи, - Да будет волею моей, твоя кончина пред глазами. Я выпиваю смерть, и ты испей! Того, что станет кровью и слезами! Пускай земля теперь, сырою станет для тебя господой! Я забираю жизнь, и ты испей, холодной смерти вечность, а не годы!
Фалько как мог пытался вырваться из пут Мораны, но Даниил отпустил контроль и вокруг тела Вершигоры прямо из земли, на десятки метров вверх поднялись старые корни. Они единым потоком, как плетями обрушились сверху и обвили тело Фалько, зарывая заживо в землю.
– Тебе не спасти этот мир...
– прохрипел Фалько прежде, чем последний корень оплел его шею, а тело всё глубже погружалось в рыхлую почву, - Никто не спасет богов! За то, что они сделали - заплатят всем людям! Запомни это мольфар, и держи в уме! Междумирье будет уничтожено! И боги... все они!!! Все умрут!
Однако Даниил не слышал уже ничего. Как только госпожа покинула тело своего слуги, Вершигора упал на колени, рядом с местом, где теперь был погребен Фалько. Мольфар кашлял и хрипел, как столетний старик, сплёвывая кровь в траву и хватаясь рукой за грудь, в которую словно сотни раскаленных прутьев всадили, так она жгла и горела.
Оглушительный раскат грома вынудил Даниила упасть спиной на траву и закрыть глаза. Теперь он понимал всё произошедшее. С самого начала, Фалько и был тем, кто помогал монголам, вместе со своим учеником, которым оказался родной брат отца мольфара. Пропавшего давно на карпатских тропах, Гельнара посчитали мертвым. Эту историю Даниил помнил ещё с детства, когда отец учил его и братьев темному мастерству.
"Блуд увел моего брата горными тропами. Он был слаб и не мог противостоять силе карпатского злого духа. Тот и околдовал Гельнара, уведя за собой в междумирье..."
– Нет, отец...
– прошептал Даниил, открывая глаза и смотря на то, как молния летит прямо в него, - Всё оказалось иначе...
– закончил Даниил и сжав меч и ножны в руках, приготовился к переходу.
Даниил знал, что Морана использует тело Фалько как плату, и единственное место, куда своего слугу могла отправить госпожа - стольный Киев. Потому в раскатах грома и молнии, Даниил встал на одной из высоких крыш города, который не узнавал.
Мегаполис - огромный, высокотехнологичный и яркий город, который ласкали лучи закатного солнца, пробивающегося своим светом из-за грозных темных туч.
– Я опоздал, Стежа...
– прошептал Даниил, смотря вниз на широкую площадь, где на высоком холме стоял круглый стол.
Именно туда, минуя высокие ступени поднималась женская фигура в парчовом золоченом платье, подол которого двигался вслед за своей хозяйкой. Вершигора поднял медленно взгляд, осматривая Стежу, а подняв глаза выше по каменным ступеням вверх, взгляд Даниила замер на фигуре мужчины, который находился в окружении таких же князей. Справа стоял смотритель или языческий служитель, который и держал в руках корону Княгини возложенную на бархатную подушку.
Даниил вернулся взглядом к Всеславу, и заметив то, как князь смотрит на Стежу, закрыл глаза и опустил голову, лишь скривившись, когда отовсюду стал слышен бой барабанов и стук копыт княжеской конницы, на ряду со счастливыми выкриками толпы. Даниил зверел от этого звука, словно агонией изнутри наполнялась каждая часть его тела, но поделать Вершигора ничего не мог.
Покуда в момент, когда на голову Станиславы лёг венец Княгини ударили из старых пушек на холмах, а следом и сотни салютов разрезали своим светом грозовое небо.
Даниил смотрел на свою суженную, а другой мужчина целовал её и снимая накидку со своих плеч, покрывал хрупкую фигуру Станиславы своим плащом.
– И это я должен был видеть?
– зарычал басом Даниил, чуть не отпустив контроль, лишь следом ощутив, как его госпожа сжала горло мужчины словно своей рукой, сотней тихих голосов зашептав у его фигуры:
– Что судьбою отобрано, назад не вернуть! Что смертью унесено, не обратить вспять! Судьба такая у этой нечисти, которая стала человечкой. И в день тот, потерял ты право на неё! Смирись!
– невидимая рука сжала горло только больнее, - Смирись и не дай им умереть! От них зависит судьба этого мира! От них, от тебя и тех, кого уже нашел твой отец. Смирись! Ибо судьбу не изменить, а водой разбитый сосуд не наполнить, Вершигора! Теперь только в ваших руках, чтобы земли в царстве моем не заполнились кровью и плотью до краев!
8.1
Холодный сквозняк сумел пробраться даже под подол тяжёлого парчового платья. Казалось это пытка, настолько его шлейф был длинным, однако я продолжала стоять в комнате, как манекен и думать. Постоянно прокручивать в голове то, что произошло с Катей.
"Надо спасать девочку, иначе карга уничтожит её, а я не смогу простить себе ещё одной смерти близкого человека..." - шептало в голове, пока бедная побитая Катинка поправляла мои волосы, а когда решила надеть и серьги, я остановила её, сжав дрожащие руки девочки в своих.
– Я сама! Ты не рабыня, чтобы мне побрякушки на уши надевать, Катя.
Катинка поджала губы и ровно ответила, хотя её голос стал опять, как шелест листьев.
– Перестаньте, Государыня...
– девушка подняла на меня взгляд и посмотрела уже совершенно иначе, - Вы обязаны принять наши законы! Вы не можете изменить то, что нерушимо несколько веков. Я - сирота, которая служит при дворе твердыни княжеской семьи! Вы теперь Княгиня и главная женщина княжеского рода!
– продолжала говорить Катя, а меня словно каждым словом по лицу била, - Ваш ребенок станет одним из княжичей великого рода Рюриковичей! И однажды он, или она могут стать правителями нашей земли! Вы женщина Государя, и его супруга! Вы не просто княжна Станислава, которую я однажды повстречала в горной резиденции, и только потому что думала, будто вы чем-то похожи со мной, вела себя вольно. Теперь...
– по щеке девочки покатилась слеза и она глухо прошептала, - Теперь это невозможно, княгиня. Никак! Теперь я стану смердом, выброшенным на улицу и вам меня не спасти, покуда даже вашей власти не хватит, чтобы повлиять на внутренний двор. Ваше слово - закон! Но этот мир не прост. Вас будут окружать сотни интриганов. Каждый попытается втереться к вам в доверие, а на самом деле будет слугой матушки смотрительницы. Её власть безгранична в этих стенах, Государыня! Настолько, что мне страшно не за себя и сетует глупая Катинка не о своей судьбе. Мне страшно за вас, Государыня! Потому, просто сосредоточьтесь на Государе! Он, только он в состоянии защитить вас от всех этих порядков и законов. Пока он смотрит на вас так, как утром, когда я забирала Ярослава, вы сможете выжить в этом месте. Потому что потеряв его, вы погибнете точно так же, как жена князя Изяслава. Матушка довела бедную женщину до безумия! Уничтожила, и наша Государыня умерла в одиночестве в той самой комнате за этими стенами. Её не выпускали оттуда годами, Княгиня! А всё потому что Мирослава не хочет делить власть! Этот город - твердыня... Она считает его своим, Государыня! Как и всё княжество!