И то4ка
Шрифт:
На кухне Гарик принялся проявлять настоящие чудеса «гостеприимства». Гремели кружки, ложки. Дёрганые движения и ненужная порывистость превратили обычные действия в невыполнимый квест. Банка кофе выскользнула из пальцев и с грохотом разбилась о кафельный пол. Уборка бардака заняла целую вечность. В итоге Лиза, вздыхая и что-то недовольно бубня, привела кухню в порядок и сама заварила две кружки чая.
– Вот смотри, я тут несколько штук сохранил, – Гарик тыкал в экран телефона. Потом подскакивал к соседке и показывал ей один ролик за другим. Лиза сначала вяло кивала, но вскоре начала заметно клевать носом. На просьбу глянуть всё это на мониторе делиркома она возмущённо ответила:
– Не буду я на это смотреть! Мне ещё «рождественского» видео не хватало! Хочешь, чтобы мне потом кошмары в духе «чужих» снились?!
– Что мне делать? Вдруг…
– Вдруг бывает только «пук», – перебила его Лиза. После чего встала и принялась мыть кружку.
– Кстати, как твоя новая работа? Коллектив лучше? – решил реабилитироваться Гарик, изобразив максимально искренний интерес.
– Лучше, чем где? – не оборачиваясь, спросила Лиза, выключая воду. – Гарыч, я в этом отделении уже больше года работаю. Глупо задавать такие вопросы.
Она убрала кружку на сушилку для посуды и, вытерев руки полотенцем, поправила криво запахнутый плащик.
– Всё так плохо? – попытался Гарик задержать соседку.
– Да как обычно, – лицо Лизы стало непроницаемым, а взгляд пустым. – Женский коллектив всё равно, что серпентарий. В лицо лижут, в спину ядом плюют.
– Сочувствую. Давай ещё по чаю?
Соседка выразительно посмотрела ему в глаза и, не дожидаясь нового всплеска дружеского идиотизма, решительно направилась к выходу.
– Бывай! – махнула Лиза и пошла к лестнице, но на полпути остановилась и спросила. – Когда на работу?
– В субботу, – машинально ответил Гарик и вдруг с ужасом осознал, что не уверен в том, какой сейчас день недели.
– Вот видишь. Сегодня считай уже пятница. Завтра на работу. Выспись уже. На тебя смотреть больно.
Лиза ушла, а Гарик с облегчением выдохнул: «Пятница!»
***
Реальность как в тумане или во сне. И где-то совсем рядом кто-то бродит. Краем глаза угадывается движение, но стоит повернуть голову, как оно исчезает. Этот бесконечный день или сон, или тень, или ещё какая-то неведомая хрень никак не исчезало, затягивало, обволакивая со всех сторон.
«Тело не слушается. Такое слабое, безвольное… Какое же медленное движение. Куда? Вниз. Вниз, значит…», – стоило Гарику подумать о падении, как всё закружилось и унеслось в чёрную высь. И тут же запахло чем-то вкусным. Похожим на жареный хлеб. Свет ударил в глаза…
Гарик проснулся и, потянувшись в кровати, ощутил себя живым. Отбросив в сторону одеяло, он лёг на спину, положив руки вдоль тела как оловянный солдатик. Удерживая стопы на весу, поднёс колени к груди и в верхней фазе слегка оторвал спину от постели. Контролируя тело и дыхание, вернул ноги в исходное положение, упираясь спиной в жёсткий матрац, чтобы прочувствовать все мышцы. Повторив всё три десятка раз в нарастающем темпе, Гарик довольно выдохнул. После чего перешёл к следующему упражнению.
Прижав подбородок к груди, он обхватил руками затылок и на выдохе оторвал лопатки от постели. Выдох, и спина коснулась простыни. Снова вдох. Движение вверх. Выдох – вниз. Кровь быстрее побежала по телу, разогревая и будоража каждый мускул.
«Теперь скручивание, – сам себе скомандовал Гарик. – Раз, два…»
Завершилась зарядка для лентяев короткой серией отжиманий от кровати: сначала лицом в пол, затем, перевернувшись на спину, понеслось отрывание пятой точки от пола.
«А говорят, что так нельзя, – думал Гарик, направляясь в душ. – Всё можно. Если захотеть».
Тело наполнилось силой и бодростью. А вместе с этим и в голове прояснилось. Все страхи вынужденного акушерства исчезли без следа.
После «ленивой» разминки и утреннего туалета Гарик в хорошем настроении пришёл на кухню и замер с открытым от удивления ртом. За столом сидел Валерка и увлечённо пялился в ноутбук. У плиты шаманил Юлий, покачивая головой в такт музыке, ревевшей в его наушниках. Он никогда не отказывался помочь в игре, да и в реальной жизни сразу приезжал, если Гарик об этом просил. Хороший и надёжный друг. Правда, не без своих монстров в голове.
– А где Соня? – поинтересовался Гарик. Голос прозвучал хрипло. Может, просто в горле пересохло, а может, это всё догадка, которая вертелась в голове, пугая своей актуальностью.
– Скорая забрала. Записка в комнате на столе. Рожает она. Может, уже родила. Я как раз приехал узнать, что случилось, – сказал Юлий, сдвинув один наушник за ухо. – Ты весь вечер писал в лингво-чате какой-то лютый бред. А потом внезапно исчез.
– Я тоже беспокоился. Да и утро не заладилось. Вот, отпросился с работы и заехал. Думал, у тебя что-то серьёзное стряслось.
– Паранойя у него стряслась, – прокомментировал Юлий, выкладывая на тарелки жаренные с луком и яйцом ломтики хлеба. – Кстати, ты в курсе, что у тебя дверь чуть ли не нараспашку была открыта?
От вида и запаха еды Гарика повело, он оставил вопрос Юлия без ответа. К тому же после свалившегося с плеч груза акушерства голова совсем пошла кругом. Все бдения и страхи стали нелепыми, смешными и глупыми. Настроение устремилось к отметке: отлично! Даже часы на стене поддержали внутреннее ликование Гарика, V-образно держа стрелки на пять минут двенадцатого.
– Гарыч, у тебя нет среди друзей водителей с газелью? У меня срочный переезд намечается, – обратился Валерка, смакуя горячий бутерброд за кружкой чая. – Я не за бесплатно прошу. Отплачу, сколько скажешь.
Гарик тоже взял горячий ломтик хлеба, и тот почти мгновенно исчез у него во рту, оставив лёгкий луковый привкус. Вслед за ним отправился второй и третий.
«Какой же я голодный. Однако. И не скажешь, что плотно поужинал, да ещё ночью с Лизой чаёвничал», – только на пятом бутерброде Гарику удалось распробовать вкус и насладиться им в полной мере. После чего мысли пришли в порядок, а вместе с тем и Валеркин вопрос обрёл осмысленную форму.