И тогда ты меня спасёшь
Шрифт:
– А ты таблетки не пей, тогда и почувствуешь сполна.
После завтрака раздался телефонный звонок. Барс бросил свои дела, чтобы ответить. Слушая собеседника, мужчина оживился, встрепенулся. В глазах заиграл озорной огонёк. Положив трубку, он довольно хлопнул в ладоши. До этого плавные и размеренные движения сменились на суетливые, нетерпеливые. Он засиделся в душной квартире с не самой приятной компанией, которой предпочел бы своих любимых тишину и одиночество, и предложение работы стало только в радость. К тому же, деньги никогда не бывают лишними.
– Что-то случилось? – подала голос
– Я на работу, не знаю когда вернусь, – Барс надел кобуру, – наверное, к вечеру.
Чёрная спортивная сумка из непромокаемой ткани наполнялась верёвками, несколькими прицелами и снайперской винтовкой. Саша украдкой наблюдала, как мужчина собирается, и пыталась понять, насколько ей самой повезло. Раньше Влад тоже уходил, но только в продуктовый, и не больше, чем на пятнадцать минут. Девушка боялась разворачивать спасательную операцию в такой короткий срок. Благодаря простреленной ноге, она бы даже не успела вернуться на диван и скрыть следы неповиновения.
– Надеюсь, ты не вздумала что-то предпринимать, – голос раздался прямо за спиной. Кожа Саши покрылась мурашками. Она и не заметила, как мужчина успел подобраться так близко. – Можешь не пытаться кричать, стучать, или что ты там уже запланировала. Не беспокой соседей зря, – Барс скептически окинул её взглядом сверху-вниз и изогнул бровь. – И даже не пробуй сбегать. Я не хочу потом собирать тебя по кусочкам из-за того, что ты не смогла ускакать на одной ноге.
Саша с опаской закивала.
– Я не шучу, Ласка, – мужчина обернулся, уже открывая входную дверь. – Если понадобится, я закую тебя в наручники в подвале и отрежу ноги. С ровным срезом возни явно будет меньше, чем с твоим переломом, да и не нужно будет беспокоиться о перемещениях, одни плюсы, получается. Для меня. А ты, думаю, этого не хочешь. Так что будь хорошей девочкой-ангелочком и веди себя тихо.
Только через пятнадцать минут после ухода Барса, Саша, наконец, смогла выдохнуть со спокойной душой. Быть послушным щенком и сидеть ждать, пока хозяин вернётся, она не собиралась. Хотя было страшно. Безумно страшно. Очень хотелось просто завернуться в пледик, включить очередной фильм, коих за последнюю неделю она, казалось, просмотрела десять миллионов, и пролежать так до возвращения мужчины. А там мог и ужин подвалить.
Было страшно что-то предпринимать. Было страшно, что Влад скоро вернётся. Было страшно, что Саша испробует все известные ей способы сбежать и потеряет последнюю надежду, которая ещё теплилась. Было страшно всё-таки сбежать и осознать, что бежать ей-то и некуда. И больше всего было страшно закончить так же, как и родители. В растёкшейся по грязному полу луже собственной крови, приправленной ошмётками разлетевшихся мозгов.
Ласкина, прихрамывая и чертыхаясь, начала обследовать квартиру. На кухне ничего интересного не оказалось. Холодильник заполнен овощами и сырым мясом. Никакого намёка на готовую еду, которую нужно только разогреть, не было. Девушка грустно вздохнула, также не обнаружив нигде ничего сладкого, и привычным движением скользнула пальцами одной руки по другой. Но вместо прохладного металла колец и крепко обвивающих запястье браслетов, которые всегда служили ей опорой, она почувствовал пустоту. Неприятно.
Доковыляв до спальни мужчины, в которой Саша никогда не была, она ахнула. Большую часть пространства занимала двуспальная кровать. Чёрное дерево, тёмное постельное бельё, множество подушек. Кровать короля, не иначе. Ласкина, неделю ютившаяся на узком диванчике, завистливо зашипела. «Ну вот нельзя было и мне на ней спать? Мог бы подвинуться, я много места не занимаю», – проворчала девушка и удивилась своим мыслям. С каких пор её ожидания от жизни так понизились, что пределом мечтаний является делить кровать, пусть и такую замечательную, с убийцей, похитившим её? Проклиная себя и всё на свете, она поспешила покинуть комнату. Ну её.
Осмотрев всю квартиру, Саша поняла, что никакого пути отступления, кроме входной двери, из квартиры не было. Нет, очевидный выход в окно никто не исключал, но удовольствие лететь несколько этажей прямо в объятия асфальта она решила отложить на крайний случай. Вариант привлечь внимание прохожих отпадал, потому что окна квартиры, как назло, выходили на дремучие заросли. Там даже с собаками не гуляли.
Входная дверь была двойной, причём внутренняя обита чем-то мягким. Невозможно постучать, чтобы в подъезде услышали. Идеальная квартира для содержания жертвы. Как взламывать замки она, конечно, не знала. На пробу поковырялась какой-то железкой в нём, но ничего этим не добилась. Оставалось единственное, что можно было сделать в её положении. И она закричал. Рвала глотку криками о помощи и бессмысленно колотила кулаками дверь.
Минут через пятнадцать Саша обессиленно затихла. Она тяжело дышала от нехватки воздуха в лёгких, стараясь перевести дух. Светлые вьющиеся волосы прилипли к вспотевшему лбу. Она уже было сдалась, понимая, что её тюремщик прав, и никуда ей отсюда не деться. И тут послышался щелчок, а за ним – шорох. Девушка с новой надеждой прильнула ухом к замочной скважине. Ну точно, кто-то вышел из соседней квартиры и в подъезде хлопнула дверь. Забыв про усталость, Ласкина принялась кричать, что есть мощи. Худощавое тело билось выпирающими костями о дверь, сотрясая стены.
– Помогите! Вызовите полицию, меня похитили! – шаги затихли прямо у двери, за которой, точно загнанное животное в попытках вырваться, билась девушка. Будто человек в подъезде прислушивался. – Помогите, он убийца!
Шарканье возобновилось. Кто-то, кто мог бы ей, молча уходил.
– Помогите… – хрипела Саша из последних сил.
Это конец. Она не сможет выбраться. Саня сползла на пол, прислонившись спиной к двери, и зарылась пальцами в забранные в низкий хвост волосы, избегая остриженного места у раны на затылке. В висках стучала кровь. Как ей сейчас не хватало ощущения тяжелых колец на пальцах и их успокаивающего холода. Как же ей не хватало материнских объятий, которые означали, что всё будет хорошо.
***
Барсов вышел из машины в хорошем расположении духа. Работа прошла быстро и аккуратно, так что любимое чёрное пальто не нуждалось в очередном визите в химчистку. В таком виде можно и куда-нибудь зайти, не страшась наткнуться на подозрительный взгляд.
Мыслями мужчина вернулся к девушке, одиноко коротающей свою юность в чужой квартире. Саня оказалась довольно умной. Она не визжала, не ныла по пустякам, роняя мерзкие слёзы вперемешку с соплями, не отвлекала зря, не молила отпустить, не мешала обрабатывать раны, пытаясь что-то доказать.