И возьми мою боль
Шрифт:
Я пытался дозвониться, но мой телефон отключили. Я даже послал старика-сторожа дозвониться до вашего брата, но и он не успел.
— А где девочка? — спросил Адалят.
— Я как раз отправлялся на ее поиски, — напомнил Стольников, — вчера на дачу напали человек пятнадцать. Судя по всему, они тоже понесли потери. Наших убито девять человек. Семеро охранников, Светлана Михайловна и кухарка. Джафар арестован за незаконное хранение оружия. Остальное вы знаете.
— Мы ничего не знаем, — разозлился Адалят. — Мы только знаем, что тебе была поручена охрана. А
— И тем не менее все было так, — упрямо повторил Стольников, — они устроили нам засаду на складе и потом напали на дачу. Очевидно, в их расчеты входило вывести меня из игры. Они устроили там настоящий погром, и теперь нам нужно найти тех, кто это сделал.
Адалят молчал. Он мрачно смотрел на сидевшего перед ним Стольникова.
Нужно было либо поверить ему и начать совместные поиски, либо не поверить и устранить последнего из тех, кто, возможно, остался верен его брату. Он вздохнул.
— Как Исмаил? — наконец спросил он.
Стольников понял, что его гость принял решение. Если бы он продолжал подозревать его в нечестной игре, он никогда бы не позволил себе узнавать у него о состоянии здоровья своего старшего брата. Такие вещи узнают только у близких людей. Это Стольников знал точно.
— Плохо, — честно и жестко сказал он, — лежит в реанимации. Все время бредит, зовет дочь. Но врачи считают, что он выживет.
— У него есть охрана?
— Стоит пост милиции. И наши люди. Но наши без оружия. Утром туда поедут новые люди, у которых будет оружие. Официально разрешенное.
— До утра, думаешь, никто не нападет?
— Не знаю. Но я предупредил наших, чтобы были наготове. У сотрудников милиции оружие есть. Рядом с больницей стоит машина с нашими людьми, у которых тоже есть оружие. Если понадобится, они могут вмешаться.
— Ты все придумал? — спросил Адалят.
— Я, — кивнул Стольников.
— Умный ты человек, — подвел итог его гость, — только Исмаила от пули не уберег. И дочь его спасти не сумел.
— Насчет дочери мы еще посмотрим, — упрямо сказал Стольников, — я думаю, ее можно найти. У девочки ни денег, ни паспорта. Она обязательно объявится. Ее и милиция ищет.
— Посмотрим, — поднялся со стула Адалят. — Я с адвокатом поговорил. Он говорит, Джафара могут отпустить. Завтра займется этим делом. Если его отпустят, ты сам его допроси. Узнай все подробности нападения. Он, говорят, был на даче с самого начала.
— Обязательно узнаю.
— У тебя есть какие-нибудь подозрения? Кто это мог быть?
— Только два или три человека, — твердо сказал Стольников. — Не так-то легко нанять пятнадцать человек, снабдить их оружием и устроить такое нападение. Здесь нужны очень большие деньги. А куда потом они дели оружие? Я думаю, вы сами можете вычислить, кому именно было выгодно это дикое нападение.
— Мы все выясним, — свирепо пообещал Адалят, — но если кто-нибудь из наших замешан в этом нападении!.. Клянусь аллахом, я лично отрежу мерзавцу голову.
— Не пугай, — поморщился Стольников, которому уже надоел этот разговор.
— Если бы я был виноват, вы бы уже лежали мертвыми у меня в квартире. Все трое.
Телохранители переглянулись. Адалят недобро усмехнулся.
— Смелый ты человек, Слава, — сказал он то ли одобрительно, то ли предупреждая, — очень смелый. Ты напрасно из милиции ушел. Как раз там твое место было.
— Это мое дело, — угрюмо заметил Стольников.
— Завтра будешь на сборе? — спросил Адалят, направляясь к двери.
— Обязательно. Мы уже всех оповестили. Все приедут. Все, кто может нам помочь, — пообещал Стольников.
— Я к брату поеду, к Исмаилу. Как думаешь, меня к нему пустят?
— Поздно уже, — посмотрел на часы Стольников. — Вы ему не поможете, только потревожите зря. Давайте лучше думать как девочку вытаскивать, как ее найти.
— Ты точно знаешь, что она в руки нападавших не попала? Может, она у них?
— Нет. Я говорил с офицерами милиции, которые там были Она успела сбежать. Если бы ее захватили, нам бы давно выдвинули условия. Прошли уже целые сутки после нападения.
— Ах, как жаль, — скрипнул зубами Адалят, — меня не было на даче. Я бы им показал.
— Их было пятнадцать человек, — покачал головой Стольников, — с гранатометами и автоматами. Они напали внезапно Что могли в такой ситуации сделать наши ребята? Лучше давайте Джафара поскорее вытащим из тюрьмы, и он нам расскажет вес подробности.
— Завтра вытащим, — на прощание пообещал Адалят. — А насчет Ирады сделаем так. Я сейчас позвоню в Стамбул, попрошу, чтобы по факсу ее фотографии выслали. И раздам всем нашим людям. Пусть начинают искать. Прямо сегодня. Куда она могла пойти в Москве, как думаешь?
— Это я у вашей семьи спрашивать должен, — зло ответил Стольников, — вам лучше знать, куда она могла пойти. У нее ведь здесь ни друзей, ни знакомых.
Да и деньги она, наверно, не успела взять, когда с дачи сбежала. Вот и думайте, где она теперь может быть. Хорошо, если на нее какие-нибудь сутенеры не выйдут.
Адалят резко развернулся и с диким криком прижал Стольникова локтем к стене, наваливаясь всем телом. Оба телохранителя сразу достали оружие.
— Думай, что говоришь, — прошептал Адалят, — если такое случится, я пол-Москвы уничтожу. Голову обрею, есть, пить не буду, пока не отомщу. Если кто-нибудь нашу девушку тронет, хотя бы пальцем, я всех родных этого человека уничтожу, весь его род. Ты думаешь, это шутки. В семье Махмудбековых шлюх никогда не было. Ты думай, что говоришь.
— Отпусти, — убрал его руки Стольников, — я тебя предупреждаю, а ты кипятишься, — иногда он переходил с Адалятом на «ты». — Чем здесь стоять и мне угрожать, лучше мозгами пошевели, подумай, куда она могла деться. Я ведь серьезно говорю, девушка в Москве может пропасть запросто. Если у нее нет денег, где она ночевала вчера, где будет спать сегодня, что ела, почему не звонила? Все не так просто, Адалят, а ты из себя оскорбленного родственника разыгрываешь.