I Will Be The End of You
Шрифт:
– Ну, медитация медитацией, но пора приступать к практике. Будем учится создавать “пустую” Хаос энергию.
– А, так это поэтому мы сегодня занимаемся не в обычном месте. – кивнула мобианка.
– Абсолютно верно. Не так близко, чтобы МИ успел тобой овладеть, но и не так далеко, чтобы ты сумела перехватить его поток. Круто, да? – Наклз, весь день ходивший без дела, был чрезвычайно активен и жизнерадостен.
– А что значит “пустая”? – Эми не стояла на месте, а делала небольшую разминку. На улице было довольно прохладно.
– Это значит, что ты не трансформируешь энергию Хаоса в молот, оставляешь её “неиспользованной”. Сейчас покажу. Дай минуту. – Наклз сел на скамейку.
Через полминуты на его ладони стали проступать зеленые “капли”, из-за чего сперва ежиха удивилась. Ещё через минуту они соединились в одну небольшую лужицу, и как бы стали парить над ладонью хранителя.
– Примерно так. Видишь? Она переливается, и я её удерживаю в таком состоянии без особых усилий. Это кажется сложным, но это не так. Главное уловить момент, когда твоя энергия начнет меняться, и “остановить” этот момент. Потом на автомате будет получаться. Присаживайся, – он указал на место рядом с собой. Роуз послушно села. – Так, бери меня за руку, настраиваемся на частоту…
– Погоди. А как же “поза лотоса”? – недоуменно спросила девушка.
– Это не так важно. Главное, правильное дыхание и хороший кровоток в башке. И спокойствие, конечно. – ежиха пожала плечами.
Взявшись за руки, и закрыв глаза, они начали “ловить волну”. Благодаря Наклзу, уже через несколько минут на ощутила в голове странное покалывание. Сперва она подумала, что это просто от воспоминаний о Сонике, но чуть позже пришел звук. Короткий писк, как в томографе. И подёргивание пальцев Наклза, в унисон этому явлению.
Эми уже не раз чувствовала это погружение “в себя”, но каждый раз её удивляло то, насколько “внутри” может быть интересно. Образы, становившиеся столь явными. Слова, которые можно было перематывать несколько раз. Но она училась очищать “шум”, как говорил ехидна. И это порою получалось, не без усилий.
И всегда ощущение пустой комнаты. Ничего не тревожит. Несколько белых стен. И пол. Из которого можно было сделать свой замок из песка.
– Ты чувствуешь, да? – дошел вкрадчивый голос Наклза. – А теперь медленно открой глаза, и, не теряя концентрации, начинай активировать молот. Из раза в раз. Пока не сумеешь поймать нужный момент. Ты сама поймёшь, что у тебя получилось.
Ежиха очень странно себя чувствовала. Этот звук. Словно ритм сердца. Сердца девушки-ехидны Тикал, заточившей себя в Мастер Изумруд. Спокойное, обнадеживающее.
Открыла глаза. Деревья, шум листвы, скользящие лучи солнца по далеким полям, что открывают простор для пересечения всей земли. И словно казалось, что всё так далеко, и близко одновременно…
– И пока твой собственный внутренний голос не поглотил тебя, я начну раздражать тебя своим внешним голосом. Это нужно, поверь.
Эми словно снова оказалась на той лестнице. Действительно, когда Наклз заговорил, та пелена, которая окутывала её, мгновенно исчезла. И она начала активировать молот. Пытаться уловить тот краткий миг, между щелканьем пальцев и появлением орудия.
А между тем, Наклз начал рассказывать что-то своё, над ухом. И, похоже, ему самому становилось интересно от рассказанного…
– Каждый видел эту странную хрень, на северо-востоке Драконьего Королевства, с границей Адлоньих Хребтов и Мерсии. Гладкое, как лезвие, побережье, на протяжении тысяч и тысяч километров. Как рассказывал мой отец, по поверьям, в незапамятные времена, на Мобиусе, помимо покорителей силы Хаоса, были и те, кто мог управлять энергией Сол. К ним относились Первородные Псы и северные племена Кошек. Псы были настоящими фуриями, и не каждый зверь, или уж тем более мобианец, мог вступить с ними в сражение. Они были великанами, их рост был почти под два метра. Они не были похожи на волков, а то, что сейчас именуется “псами” - лишь потомки союзов с мобианцами. Оскал и рык Первородных Псов мог заставить бежать врага с поля боя. Они постоянно воевали с Клаурикатанцами. Енотами, жившими в плодородных долинах южного Адлонья. Псы постоянно совершали набеги на поселения енотов, проходя сквозь ущелья. Первородных Псов можно по праву считать великими Нордами, давшими нам тот мир, который есть сейчас в Северной Мерсии. Между тем, в открытую войну не вступал никто. Псы были воинами, им были чужды обыденные вещи вроде фермерства, запасливости. Им было легче сесть на драккар и отправится по побережью, нападая как на Кошек, так и на всех остальных. А еноты были слишком слабы. Их армия была малочисленна, и даже если бы они вступили в схватку, они бы проиграли покорителям энергии Сол. Поэтому они откупались от псов. Клаурикатанцы могли воевать лишь с моим кланом, кланом Кулака, одним из сотен племен, проживающих на пустынной части Даун-Анды. По одной простой причине. Наше войско, в лучшие времена, состояло всего из двух-трех тысяч воинов и берсеркеров. В то время как у енотов… Ах, неважно. В то же время у Псов был один большой враг - племена Кошек. Те жили на побережье, на островах, архипелаге Сатома. Кошки обладали мощнейшим артефактом Сол, его называют “Зеон”. Его так назвали в честь первого покорителя огня. В тоже время, у Первородных Псов были так называемые Осколки Камня Душ, имя ему – Оникс. Их ошибочно называют Сол Изумрудами, из-за странной правильной формы. Оба эти артефакта давали мощнейшую силу, именно это заставляло и кошек, и псов идти на смертный бой. И однажды Псам удалось попасть на главный остров Кошек - Номиаксит, где располагался священный храм Сол. Именно там находился артефакт Зеон. Кошки проигрывали. И тогда верховный Жрец пошел на кардинальные, и невообразимые меры. С помощью энергии Сол ему удалось создать меж-пространство размером с исчезнувшую часть континента Мобиуса. Вместе с землями северных племен Кошек, Перворожденных Псов, и нескольких поселений ежей, енотов и коал. Все коты, которые есть сейчас на земле, всего лишь предки кошек из южных племен, ни разу не касавшихся энергии Сол, а Первородные Псы оставили… Э-э, ты чего не активируешь молот?!
– Блин, Наклз! Кто ж мог подумать что ты так интересно рассказываешь!..
21 Сентября.
Белое поле. Посреди черного моря. Красный свет маяка, застывший в одной точке. Волны, бьющиеся о скалы единственного острова. Словно стены замка, гряды камня и мрамора защищали белое поле от нападок стихии и воров.
Колоски чистейшей и высокой травы трепетали перед мельчайшим ветром, сумевшим пробраться через защиту, созданными во множестве лет. Непоколебимый страж маяка, готовый отдать жизнь за каждое зерно этой травы.
Пролить кровь, чтобы омыть свою неспособность защитить само миролюбие и страдание каждого сердца, заточенного в растениях. Обившиеся корни вокруг сгнивших трупов, пульсирующая вязкая жидкость, что давала пищу этому стражу.
Но в этот день единственная пища его оказалась ядом, сильнейшим, из когда-либо возникшим посреди сумрака предательств своего разума. Он медленно растекался по сосудам, словно говорил создателю спасибо, создавая новое сырье для белого поля. Мощнейший приток. Его душа стала тем, что уничтожила колоски. День за днем они погибали, поникали землей. Зерна высыхали, и трескались, листья превращались и в гниль и тлели под влажностью бурь, которых ничто не могло остановить.
Пёс Саб стоял посреди гниющего сердца. Он восстал из мертвых стражей покинутого Богом места. Его борьба с своими страхами могла подойти к концу. Но он не мог умереть сам.
Всегда была нужна рука, которая сможет в нужный момент толкнуть покрывшееся трупными язвами тело пса. Скинуть его в море. Но сейчас море было яростно, как никогда. Оно не могло дать и малейшего шанса прийти кому-нибудь на помощь этому жалкому существу.
Его единственной зацепкой стало мертвеющее поле. Как его существование.
– Так тихо…
Буря становилась сильнее. Волны были такой высоты, что могли покорить эти скалы. Истереть их в пыль. Дождь превращал истерзанную и уничтоженную душу в кучи дряхлых и сгнивших мышечных масс, что он изрезал, пытаясь вытянуть своё сердце.
Край пропасти. Бури нет.
Есть лишь город. Город, в котором он родился. Город, который превратился в пепел. Зеленая роща, отделявшая его и эти постройки.
Сотни судеб, как сотни колосков. Восстановить картину. Истоптать траву. Выжечь.