И жили они долго и счастливо
Шрифт:
Когда ребята, подняв Аню на простыни, перенесли ее на кровать, она благодарно протянула руку Даниилу, и тот нежно сжал ее пальчики в своей ладони. Марк, увидев такой явный знак, до боли сжал зубы. Он понял, что его брат и Аня уже выяснили отношения. Выскочив из палаты, словно ошпаренный он широкими шагами направился к выходу из отделения, едва слышно проговорив сквозь зубы:
– Тупица, как я мог надеяться? Конечно, он старше и талантливее меня! У них так много общего! О, Боже, как же больно! – он машинально потер левую сторону груди, затем растер горло – как трудно дышать! Марк выбежал на заснеженную аллею, ведущую
– Господи! Почему так случилось?! Я же не думал, что Данька тоже в нее влюблен! Думал, что они просто дружат. Аня же не раз говорила, что они друзья.
Марк почти бежал к остановке. Когда он был у самой дороги, подошел автобус, и он с разбега вскочил в него. Если бы не случайное стечение обстоятельств, он бы обязательно простудился. Стоя в полном автобусе, Марк согрелся и немного пришел в себя. Единственное, что сейчас хотелось парню, – закрыться в комнате и не видеть брата как можно дольше. Но он понимал, что спать Даниил придет в ту же комнату, и им придется общаться. Одно утешало, что брат пока не собирался уходить из больницы, и у Марка было время успокоиться и взять себя в руки.
Тем временем, Даниил сидел на краю постели Ани и, поглаживая руку любимой, которую держал в своей ладони, тихо произнес:
– Она сейчас такой хрупкой кажется, будто сломается, если я прижму ее хоть капельку!
– Ага, размечтался, – едва слышно прошептала Аня, – меня не так просто сломать! Я вот только чуточку оклемаюсь и тебя еще на соревнование по армрестлингу вызову.
Даниил не выдержал и рассмеялся.
– Ты явно переоцениваешь свои силы раз в тысячу, – ответил парень, глядя на свою крепкую ладонь, на которой лежала белая, почти прозрачная кисть девушки.
Аня подняла глаза на мать, которая сейчас стояла в сторонке, все еще не решаясь подойти после того, как ее дочь перенесли с каталки на кровать.
– Мам, он не верит, что я занималась армрестлингом, – обратилась она к матери.
– Да, наша чудачка, действительно занималась этим видом спорта, – подтвердила Лилия Романовна – и, даже какие-то там места занимала. – Женщина улыбнулась впервые за долгое время, вспоминая веселые времена, когда они с мужем ходили на соревнования по армреслингу, и наблюдая, как крепкие подростки с ужасом обнаруживали, что хрупкая девочка укладывала их руку на стол почти без видимых усилий.
– Никогда бы не подумал! – удивился Даниил.
– Я даже на районных соревнованиях, заняла первое место среди подростков, – слабо улыбнулась Аня. – Папа очень любил на мои соревнования приходить, он всегда говорил, что наслаждается, видя, как мои соперницы удивляются, когда я их побеждаю.
– Да, Слава всегда в такие моменты с гордостью произносил: «Моя дочка!» – вздохнула Лилия Романовна.
Она присела на стул, рядом с кроватью дочери, и задумалась, уносясь мысленно в то счастливое время, когда Аня еще училась в школе, а Вячеслав работал в ИЯФе (институте ядерной физики) старшим научным сотрудником. Женщина не подозревала, что на работе муж получает немалую дозу радиации и знает об этом, соглашаясь на риск ради науки.
Вячеслав надеялся, что сумеет дожить до пенсии, но не рассчитывал пережить выход на нее. Но мужчина недооценил вредоносную дозу радиации и умер от белокровия, когда ему еще не исполнилось и сорока лет, а его дочери едва «стукнуло» пятнадцать. Он успел порадоваться успехам дочери пока она училась в музыкальной школе, но дальше Анне с матерью пришлось жить без кормильца, и теперь в их доме почти никогда не было слышно смеха. Стоило Анне рассмеяться, как Лилия Романовна вздрагивала и осуждающе смотрела на дочь, будто своей радостью та предает память об отце. И Аня почти разучилась смеяться. Сейчас, вспоминая прошлое, Лилия Романовна сказала:
– А ты ведь всегда была хохотушкой, – женщина грустно взглянула на дочь.
– Тогда все было иначе, – Аня тихо закрыла глаза. – Можно, я посплю? Глаза слипаются, сил нет.
– Да, конечно! – спохватился Даниил, – я посижу тихонько рядышком?
– Нет, идите оба домой. Я теперь до утра буду спать. Мам, пожалуйста, иди домой, поспи. Сейчас уже поздно, скоро автобусы перестанут ходить.
– Я буду спать здесь, – ответила женщина. – А ты иди, Даниил. Я тебе потом позвоню, когда она проснется. И завтра иди на учебу. Узнай, что там да как. Может быть, мне нужно ноты занести тому, кто вместо Ани будет выступать на концерте?
– Нет, мама! Я буду играть, время еще есть. Я восстановлюсь. – Девушка посмотрела на Даниила. – Пожалуйста, скажи им, что я буду играть на этом концерте. У меня же только два произведения. Я не подведу Иосифа Рудольфовича. Он столько трудился надо мной!
Даниил ушел домой, а вошедшая медсестра предложила Лилии Романовне поспать на свободной кровати, рядом с дочерью. Парень вышел на улицу и плотнее запахнулся в пуховик. К вечеру температура упала, снег звучно хрустел под ногами. Даниил шел и улыбался. К кому-то любовь приходит весной, но у него первая влюбленность родилась осенью, а надежду на взаимность он получил в предрождественские морозы. И новое, волнующее чувство грело парня лучше всех пуховиков мира.
Он едва успел на последний автобус идущий в сторону дома, но сейчас не расстроился бы, даже если бы пришлось проделать весь путь пешком. Парень чувствовал себя почти непобедимым и не способным устать. Даниил вошел в дом и, сняв верхнюю одежду, направился в спальню.
– Сын, остановись, – почти приказала Галина, – ты не ужинал.
– Ах да, забыл, – спохватился парень.
– Идем в кухню, – позвала мать – мы все уже поели.
По опыту она знала, что, если сейчас не накормит старшего сына, тот уйдет спать голодным. Поэтому женщина сразу вошла в кухню и поставила на стол тарелку с котлетами и картофельным пюре. Помолившись и сев за стол, Даниил оглянулся, быстро встал, взял из ящика нож и вилку, сел обратно и принялся есть. Мать молча наблюдала несколько минут, затем улыбнулась:
– Ты ешь так, будто в топку забрасываешь уголь. Обычно ты можешь оценить мои кулинарные изыски. Разве не заметно, что пюре необычное? Да и котлеты, я сегодня по новому рецепту сделала.
– Прости, мамуль, я отметил, что сегодня ужин просто фантастический, но задумался и ничего не сказал, – спохватился Даниил.
– Ну да, но даже в этом состоянии про нож ты не забыл, – усмехнулась Галина. – Смотри, я под картофельное пюре положила немного яблочного. Поэтому вкус нежнее, – улыбнулась женщина. А в котлеты, кроме привычных ингредиентов, добавила немного томатной пасты, мне показалось, что с ней вкус ярче.