Ибэ
Шрифт:
– Для того, чтобы взять власть только в свои руки, чтобы избавиться от вечного контроля Богов…
– Но это же может привести к воцарению кромешного Хаоса.
– Именно. Только Гарнар слишком уверен в непогрешимости своих деяний. Он наивно полагает, что сможет контролировать все не хуже, а то и лучше… Ему нужен свой порядок. – сказал Клеонор.
– И то верно, правитель… – подтвердил Роррес.
Огромный предводитель ангелов и совсем небольшой на его фоне правитель Аэлеоргеса сидели на краю парящего в облаках острова, молча смотря в пространство перед собой. Каждый понимал, к каким последствиям
– Что бы ни задумал Гарнар, для осуществления замыслов ему необходим священный артефакт, люди, и бранденберги. Получается так?
– Вероятнее всего, да. Я думаю, что в прошлую битву, когда у него гостили земные люди, он что-то заметил, нечто примечательное, что дало ему надежду на возможность осуществления своей вожделенной мечты о независимости. И, вполне вероятно, что его надежды оправдались, и тогда он попытается осуществить свой план в момент активации артефакта. – предположил Клеонор.
– Мы выиграем эту битву, правитель, не сомневайтесь. – сказал со всей уверенностью Роррес.
– Нам не дано знать это наверняка, мой друг. Но вот что сражение обещает быть жарким – это точно. Как твои ангелы? Готовы? – спросил Клеонор.
– Да, правитель. Вы же нас знаете! Но я еще думаю, что пришло время использовать одно тайное средство… – сказал Роррес.
На лице Клеонора изобразилось неподдельное удивление. Ни о каком «тайном средстве» он ранее не слышал. Более того, он и представить не мог, что ангелы хранят еще какие-то тайны.
– Понимаю Ваше удивление, правитель. Пойдемте, я Вам кое-что покажу…
***
Вскоре они оказались в храме Тысячи солнц, перед сакральным изображением Древа Жизни.
– Определенные слова, сказанные ангелом, перемещают его в особое измерение. Этот параллельный мир был создан когда-то очень давно нашими предками. Дайте мне Вашу руку, правитель.
Роррес наклонил голову вниз и прошептал слова на совершенно незнакомом Клеонору языке. Правитель Аэлеоргеса знал наречие ангелов довольно хорошо, но этот язык имел с ним мало общего, как и любой другой язык Верхних и Низших миров. «Правлю в Верхних мирах вот уже больше половины Эры, а сейчас открывается столько всего, чего я еще не знаю», – только и подумал Клеонор, прежде чем они исчезли из храма и появились на том же острове, только совершенно пустом.
Вся поверхность острова была покрыта высокой серебристой травой, которую гнул космический ветер, оттого казалось, будто волны одна за другой приводят в движение причудливую морскую гладь. Клеонор огляделся по сторонам. Повсюду мерцали миллиарды звезд и сотни галактик и сам остров оказался парящим в открытом космосе.
– Но здесь же совсем ничего нет! – с недоумением воскликнул Клеонор.
– Нет ничего из того, что можете увидеть Вы. Мы же видим несколько больше. – сказав это, Роррес направился к краю острова. Остановившись на полпути, он вдруг протянул руку, как будто желая что-то взять, и тут медленно стали вырисовываться очертания серебристой чаши, которую крепко сжимал ангел. Он подошел ближе к Клеонору, чтобы тот смог заглянуть внутрь. Внутри в самой обычной голубой воде беспорядочно кружились миллионы светящихся микросфер.
– О существовании этого напитка знают только предводители ангелов. Он был создан для тех времен, когда мир окажется под угрозой. – сказал Роррес.
– И что же он делает? – спросил Клеонор.
– Он наделяет ангелов огромной силой, умениями, дающими небывалое превосходство над любым противником, кем бы он не был. – ответил Роррес.
– И какими же, например, умениями?
– Правитель, должен признать, что я не знаю. Его никогда никто до этого времени не употреблял, а предки оставили лишь общее описание. – признался Роррес.
– То есть ты даже не уверен, подействует ли он? – уточнил Клеонор.
– Ну что Вы! В этом я как раз абсолютно убежден. – ответил Роррес.
Клеонор тяжело вздохнул и заметно поник. Роррес на минуту было дал ему новую надежду. А теперь… Кто знает, может это обычная вода? Может, таким образом просто проверялась выдержка и ответственность предводителей? Надо было срочно возвращаться к более реальным делам.
– Правитель, Вы что, сомневаетесь в её силе? Вы мне не верите? – спросил Роррес.
– Роррес, тебе-то я верю, и тому, что ты веришь в мощь этой воды, я тоже верю. Но её сила слишком туманна и неясна. Нам нужно думать о более реальных вещах… Или ты можешь сейчас опробовать её воздействие?..
– Увы, правитель… Предание гласит, что только в нужный час вода даст силу, необходимую для победы над противником, кем бы он ни был.
– Да, слишком все сомнительно… Давай возвращаться, Роррес.
– Не огорчайтесь Вы так. Вот увидите, она не подведет, когда настанет решающий момент.
Роррес поставил чашу на невидимую поверхность, после чего та немедля исчезла из виду, взял Клеонора за руку, произнес тоже заклинание, и они очутились дома.
***
За окнами шел первый дождь после засухи. Капли воды падали на иссохшую почву, стекая сначала в трещины, которые постепенно наполнялись и образовывали повсюду небольшие лужицы. Вода не могла сразу проникнуть в затвердевшую от сильного зноя землю, но понемногу, медленно пропитываясь влагой, почва размокала, и вода стала поступать в её глубь, давая жизнь растениям. Все обитатели Орнуса вышли из домов, чтобы подставить свои лица долгожданному дождю. Лишь Гарнар без особого интереса наблюдал за движением капель воды по стеклу, сидя в своем кресле в тронном зале.
Со стороны сложно было сказать, о чем он думал, ведь его лицо редко говорило о сокровенном. Еще в детстве, когда он впервые понял, что его мысли не доступны даже Богам, он стал упражняться в самоконтроле, чтобы его тело не выражало того, до чего не может достучаться никто во Вселенной, и он достиг больших высот в этом искусстве. Но все же оставалось одно существо, способное предугадать ход его мыслей и намерений – это был его брат.
Клеонор не умел заглядывать в души, он не анализировал язык тела, он просто чувствовал брата, он просто знал его, оттого Гарнар боялся Клеонора. И сейчас, когда его цель так близка, когда оставалось только дождаться нужного часа и протянуть руку, Гарнар знал, что брат может помешать ему. Не потому, что Клеонор не любит его, не потому, что так страстно хочет власти сам, и даже не потому, что хочет выслужиться перед Богами.