Ибица круглые сутки
Шрифт:
— Потому что, — Лео обнял Коннора за плечи и повел к выходу, — жизненные уроки лучше усваиваются, если ты разбираешься с ними сам, а не позволяешь какой-то старой мудрой заднице вроде меня их тебе разжевывать. Давай поедем ко мне, попьем пивка и посмотрим, как Шафф и Грант займутся делом…
Усаживаясь за стол, Марина спросила себя, заметит ли Бартоло, что она подкрасила губы.
— Бартоло, это просто фантастическое место. Как оно называется?
— «Пуйоль». Туристы здесь бывают редко. По большей части сюда захаживают
Бартоло налил вина, и они чокнулись бокалами. Тебе совсем не обязательно было так беспокоиться.
— Я должен быть осторожен. Я не хочу идти туда, где нас могут увидеть, чтобы сказать тебе то, что собираюсь.
— Да, — согласилась Марина, игриво хлопая его по руке, — но это не самое уединенное место на острове.
— Я должен был удостовериться, что за нами не следят. — В уголках его глаз собрались смешливые морщинки. Он дразнил ее. — А этот ресторан слишком дорогое место для полицейского, так что мы в безопасности. Хочешь выпить чего-нибудь еще?
— Нет, вина достаточно. Мне действительно нужно скоро возвращаться.
— О'кей. — Бартоло помолчал, потом подвинул стул ближе и наклонился к Марине:
Теперь расскажу, что я выяснил. — Марина тоже наклонилась вперед. — Мой шеф, мой начальник, он нехороший человек. Его зовут Оскар, и сегодня я услышал о нем много разных вещей. Мне еще нужно кое-что выяснить, но говорят, Оскар не очень доволен, потому что уже знает, что я спрашивал о нем.
— Бартоло, пожалуйста, не попади в беду. Лучше бы я тебя не просила.
Бартоло остановил ее жестом.
— Пожалуйста. Теперь я делаю это не только для тебя. Это моя работа, мой долг. А Оскар и раньше создавал мне muchas problemas.
— Да, но Люк мой друг.
— Это правда. Но Люк также друг моего дяди. Я поговорил с дядей, и он сказал, что Люк —хороший человек. Он уверен, что Люк не драгдилер. В противном случае я бы не смог помочь тебе, как бы ты мне ни нравилась.
— Кто твой дядя?
— Карлос, владелец «Раффлз».
— Босс Люка? — она рассмеялась. — Мир тесен.
— Просто остров маленький. Так что теперь я делаю это не только для тебя, но и ради моей работы, моей профессии. И лично для меня, для моей семьи, потому что Карлос сказал, бар терпит убытки без Люка. Правда, я думаю, вытащить Люка из тюрьмы невозможно. Но если Оскар занимается тем, что я думаю, тогда, возможно, есть способ его остановить.
— А что делает Оскар?
— Каждый год он устраивает рейд и находит одну или две квартиры, в которых живут ребята из Англии, и у них оказывается много наркотиков. Это помогает Оскару хорошо выглядеть в глазах начальства, и он быстро получает повышение. Но люди говорят, что они друзья с этим Кайлом Голдуэллом. Полицейские, которые не любят Оскара, сказали мне, что это Кайл подкладывает наркотики английским ребятам, а потом сообщает Оскару.
— И Коннор говорил то же самое! — крикнула Марина чуть громче, чем нужно. — Прости, — она понизила голос. — Но зачем Кайл использует свои собственные наркотики? Ведь он терпит убытки?
Бартоло пожал плечами:
— Думаю, всего пару тысяч евро. Это не так много за «своего» человека в полиции. И еще я слышал, что он дает работу членам семьи Оскара, на строительстве бара и тому подобное.
— Но если Оскар знает, что Кайл главный драгдилер, он должен что-то сделать? А вдруг Кайла поймает кто-то другой? Разве у Оскара не будет проблем, если выяснится, что он связан с преступником?
— Конечно. Но Оскар очень осторожен. Все, что я узнал сегодня, это только слухи. К тому же если он помогает Голдуэллу, то наверняка предупреждает его об опасности, так что поймать Кайла очень трудно, разве что он очень глупый или беспечный, а я так не думаю.
— Неужели ничего нельзя сделать?
— Только если полиция задержит его с большим количеством наркотиков. Не с таким, какое нашли дома у твоих друзей, а куда большим.
— А ты думаешь, Кайл действительно такой крупный дилер?
Бартоло поднял брови.
— Я знаю таких людей, и если он не замешан в очень, очень крупной торговле, я — как вы говорите? — съем свою шляпу. А ты бы видела, какиешляпы мы носим в полиции. Мне пришлось бы долго сидеть в туалете. Оба рассмеялись.
— Нам не пора попросить счет? — напомнила Марина.
Бартоло настороженно огляделся по сторонам.
— Думаю, если мы убежим, не заплатив, это будет весело, разве нет?
— Ты не можешь, — ответила Марина, ни на секунду не поверив, что он говорит серьезно. — Ты же полицейский.
— Меня здесь не знают. Пойдем, я сто лет мечтал это сделать. Мы на террасе, дорога совсем рядом, служащие все внутри. Это будет легко.
— Я не могу… — Бартоло встал. Марина поняла, что он не шутит. — Бартоло, нет! Мы не должны.
— Пойдем, или я уйду один. Скорее. Теперь он уже улыбался до ушей, протягивая ей руку приглашающим жестом. Марина оглянулась на вход во внутренний зал, но никого из обслуживающего персонала не увидела. Она вскочила, уронив стул.
— Черт!
Теперь у нее не было выбора. Мгновением позже они уже бежали по дороге, рука в руке, хихикая, как школьники. Примерно через минуту они остановились, Марина тяжело дышала.
— Не могу поверить, что ты сделал это! А как же то, что ты говорил раньше насчет присяги, или долга, или как там его?
Марина покачала головой и рассмеялась. Бартоло засмеялся еще громче.
— Марина… — Что?
Все еще смеясь, Бартоло потряс головой.
— Я оплатил счет, пока ты была в туалете, и сказал, что мы собираемся убежать. Вот почему они оставались внутри. Они мои хорошие друзья…
Изумление на ее лице сменилось деланной яростью.
Ты негодяй! Я должна была догадаться…