Идеалис
Шрифт:
Шаман ударял в бубен, сотрясаясь всем телом, и не переставал бормотать непонятные слова. Он поднимался и обходил вокруг кострища, падал на колени, вскакивал и ртом воспроизводил разнообразные звуки: рев, жужжание, стон, клекот, трескотню, жалобный плач и шипение, гоготание и визги.
Зачарованная княжна слушала и узнавала в суетной шаманской разноголосице и раскаты грома, и шум воды, и крик кукушки и хлюпанье пьющего коня.
Шаман начал извиваться и издал звук конского ржания.
Неизвестно откуда Велимире пришло: он «поймал» лошадь.
Шаман перестал колотить в бубен и «поскакал».
Девушка и ее
Велимира скосила глаза, чтобы посмотреть на сотника: Дэлгэр сложил руки на груди и стоял у костра застывшим каменным идолом. Его черные брови сошлись у переносицы, глаза неотрывно следили за шаманом.
Шаман перестал изображать конную поездку и быстро заговорил низким голосом, словно что-то объясняя невидимому собеседнику. Тело чародея напряглось. Он издал волчий вой.
В глазах Велимиры все поплыло, воздух стал густым и непрозрачным. Княжна зажмурилась и потерла веки, открыла глаза, но это не помогло: шамана стало хуже видно, будто его окружил дымок от костра. Княжна перевела взгляд на огонь и поняла: он давно погас.
Дымка тем временем собралась у ног шамана, потемнела, поклубилась и уложилась в форму волка. Зверь встряхнулся.
–Господи Иисусе, помилуй, – пробормотала Смеяшка, озвучив просьбу, которую княжна произнесла про себя.
Это был не морок и не сон, поняла Велимира, осенив себя крестом, и ее обуял трепет. Но княжна не нашла сил оторвать взор от колдовского обряда.
– Следуй за волком, – замогильным голосом просипел шаман, обратившись к Дэлгэру.
Сотник сделал знак рукой своим монгольским дружинникам и те, встрепенувшись, кинулись к зверю.
Волк терпеливо подождал своих спутников, а затем неспешно развернулся и потрусил в сторону леса.
Шаман вновь заговорил с невидимым. Он тяжело и глубоко задышал, задвигал конечностями, зашатался и чуть было не упал. Через мгновенье голос его изменился, он вступил в диалог с кем-то, говорящим низким сиплым басом. Через минуты убеждений и уговоров шаман успокоился, а затем страшно закричал и забился в диком быстром экстатическом танце. Металлический скелет, нашитый на кафтан, зазвенел потусторонним перезвоном.
Шаман выронил бубен и упал, обессиленный, на землю без сознания. Все замерли. Наступила тишина.
Княжна отпустила полог и медленно возвратилась в юрту.
Смеяшка также развернулась и всплеснула руками: похлебка, побулькивающая в котелке, почти вся выкипела.
– Как ты сам видел, багатур, я призвал и собрал в бубен духов-помощников и принялся ловить дух коня, – рассказывал шаман Дэлгэру, принимая пиалу из рук нойона.
Он отхлебнул горячего напитка и одобрительно зажмурился. Сутэй цай, соленый чай с молоком, мукой и курдючным жиром, был заварен ровно в тех долях, что нравились шаману. Он с наслаждением отпил еще глоточек.
Дэлгэр почтительно ожидал, пока мудрейший подкрепит силы. Разговаривать во время чаепития было не принято.
Шаман медленно тянул чай вприкуску с жаренными в жире кусочками теста. Наконец пиала опустела и шаман вернул ее Дэлгэру.
– Выпью, пожалуй, еще, – сказал он.
Нойон принялся собственноручно смешивать напиток.
– Ох и строптивая лошадь попалась, – причмокнул шаман, облизывая губы. – Но я поймал ее и повел на вершину, чтобы передать в дар Великому Тэнгри,
Дэлгэр-багатур нарочито медленно заваривал чай. Ему хотелось услышать больше, прежде чем шаман снова надолго замолчит за трапезой.
– Шли мы долго, трудно, проходили по очереди все небеса, нас опаляло солнце, поливали дожди, овевали ветра, головой я пробивал звезды, – сообщил шаман и отправил в рот еще кусочек жареного теста.
Нойон сочувственно покивал.
Шаман облизал пальцы и требовательно протянул руку за чаем. Выпив еще пиалу он продолжил:
– Тэнгри-хан принял наш подарок и был добр и благорасположен. Чтобы указать путь из болот, он послал предка всех хунну, волка.
– Только очень могучий шаман, как ты, мудрейший, может придать бесплотному духу осязаемость, – отдал сэчэну должное Дэлгэр.
– Это так, – с достоинством принял заслуженную хвалу шаман. – Ты послал за волком дозорных?
– Послал, сэчэн, – ответил нойон. – Они оставят метки и, если на то будет воля Тэнгри, проложат путь.
– Воля будет, – согласился шаман. – Милосердный господь Небо всемилостив и всемогущ. А вот дайчинов у него не оказалось, – произнес он через паузу.
Дэлгэр удивленно вскинул бровь.
– Они так быстро провалились в черную воду, что попали к Эрлик-хану в Преисподнюю.
Нойон потрясенно смотрел на шамана.
– Я, конечно, отправился туда, чтобы уговорить Эрлик-хана вернуть дайчинов наверх, к Тэнгри, – ответил тот. – Я поднимался на высокую Мировую Гору, выбивался из сил, подвергался опасностям, гора усыпана побелевшими костьми шаманов и их коней, что не смогли преодолеть вершины.
– Но ты преодолел, – польстил нойон.
– Да, – важно заявил шаман. – На вершине – вход в Преисподнюю, дымящееся Отверстие Земли. Я спустился в него и Эрлик-хан принял меня в своем дворце из черного камня. Он сообщил мне, что место, где погибли дайчины, проклято, да ты и сам видишь. Теперь дайчины – бесприютные души умерших неестественной смертью. Чутгуры. Невидимые для людей, они обречены рыскать по земле злокозненными духами.
– Чутгуры, – потрясенно повторил Дэлгэр…
– И-и, снято! – воскликнул режиссер.
Довольный, он поднялся со стула и распорядился:
– Сцену с волком снимаем с рук, в движении. Монгольские всадники идут через лес по следу и находят выход с болот.
Оператор кивнул и напомнил ассистентам:
– Не забудьте стедикам [12] .
– Что с волком? – спросил режиссер у помощника.
– Дрессировщики наготове.
– Хорошо. Стало быть, снимаем живого волка, а материализацию потом в студии специалисты нарисуют. Военный, княжна, готовьтесь пока к следующей сцене, – скомандовал режиссер, а сам в сопровождении свиты направился к лесу, начинавшемуся сразу за «лагерем монголов». – И, ради бога, кто-нибудь, скажите дрессировщикам, чтобы расчесали волка! Мне нужно идеальное благородное животное, небесный проводник, а не сирота лохматая!.. – послышалось из леса его следующее распоряжение.
12
Переносная система стабилизации съемочной камеры для съемки в движении. Компенсирует дрожание, возникающее от движений оператора.