Идеальная жизнь
Шрифт:
— Мои родители тоже мало чем напоминали Оззи и Харриет, но это не мешает мне хотеть ребенка.
Я закрыла глаза, представляя красивого маленького мальчика, бегающего по лужайкам нашего дома, — его ноги мелькали, как ветер. Представила его здесь, в Танзании, играющего рядом со мной пластмассовым ведерком и лопаткой. Я знала: придет время, и я смогу убедить Алекса.
Он сжал меня в объятиях, приняв мое молчание за возмущение.
— Кроме того, — возразил он, — как ты станешь следующей Маргарет
Я ставила под сомнение весомость его аргументов, но в некотором смысле Алекс был прав. Может быть, в скором будущем, но пока еще не время…
Я повернулась лицом к нему на узкой кровати.
— И кто из нас будет спать на полу?
Алекс засмеялся.
— Дорогая, ты когда-нибудь слышала о русской рулетке?
Я вернулась в Штаты и прочла курс лекций в нескольких университетах, обсуждая выводы об эволюции человеческого мозга, которые напрашиваются после обнаружения этой руки с орудием труда. Я не любила надолго оставаться вдалеке от Алекса, но он был слишком занят на съемках «Антония и Клеопатры». И неважно, где я находилась, — в Бостоне, Чикаго или Балтиморе. Алекс работал двадцать часов в сутки, поэтому, даже если я оставалась в Лос-Анджелесе, у меня не было возможности проводить с ним время.
Голос Алекса прокатился по лестнице из спальни.
— Иногда мы видим в небе облака, похожие на дракона, химеру, временами напоминающие медведя или льва, крепость с башнями, свисающие скалы, вильчатую гору или голубые мысы с растущими на них деревьями, которые кивают миру и смеются нам в глаза.
Когда водитель такси внес мою сумку в дом, я вздохнула с облегчением. Я не заставила себя ждать. Алекс занимался тем, чем обычно вечером перед съемкой решающей сцены, — репетировал. Я знала, что найду его в гостиной возле спальни в растянутой футболке с эмблемой университета Луизианы и трусах. Я улыбнулась, припомнив знакомую картину.
Мой вылет из Чикаго отложили из-за шторма, и около девяти часов я позвонила, чтобы сообщить Алексу, что не знаю, сумею ли вообще попасть сегодня в Лос-Анджелес.
— Ложись спать, — посоветовала я. — Если я прилечу, то поймаю такси и сама открою.
Я знала, что у него завтра тяжелый день: снимают сцену, в которой Антоний узнает о предательстве Клеопатры, а потом о ее мнимом самоубийстве. Кроме того, с фильмом возникли очередные проблемы. Первоначальный ажиотаж, возникший вокруг него, вызвал негативную реакцию зрителя. Алекс рассказал мне об этом по телефону.
— Они смеялись! — недоумевая, говорил он. — Они смотрели, как я выпускаю себе кишки, и смеялись!
Жаль, что меня не было рядом с ним, чтобы помочь с дублями, чтобы взглянуть со стороны на негативные отзывы в прессе: даже в чикагской «Трибюн» вышла статья, в которой говорилось,
Кроме того, у меня была новость, которая напрочь заставит его забыть о фильме. Пока я еще не была на сто процентов уверена, поскольку не хватало времени сходить к врачу и была всего недельная задержка. Но все же у меня было предчувствие. Возвращаясь в самолете домой, я снова и снова думала об этом, понимая, что у Алекса случится удар, когда я сообщу ему о ребенке. Мысленно я уже прокрутила в голове с десяток сценариев развития событий. По первому он просто стоял, лишившись дара речи. По второму я говорила ему, что даже тщательно продуманные планы не всегда развиваются так, как нам хочется. В третьем варианте я терпеливо напоминала Алексу, что именно он захотел поиграть с огнем. Но все сцены заканчивались одинаково: мы, обнявшись, сидим у окна, и он прижимает руки к моему животу, как будто может помочь мне вынашивать ребенка.
Я посмотрела на чемодан и решила оставить его прямо здесь, потому что, в конце концов, мне нельзя поднимать тяжести. Я делала шаг за шагом и слушала, как Алекс произносит новую реплику, иногда повторяет ее по нескольку раз, делая ударения на разных словах: «Я воевал ведь только для нее… По милости ее я без оружья» [16] .
Я улыбнулась, подумав, что Антонию не хватило мужественности, а потом о сюрпризе, что приготовила для Алекса. Собравшись с духом, я переступила порог нашей спальни.
16
Перевод Б. Пастернака.
— Привет, — поздоровалась я.
Алекс повернулся ко мне, его глаза почернели от гнева.
— «По милости ее я без оружья». — Он сделал два шага и остановился как вкопанный всего в нескольких сантиметрах от меня. — Ну, — требовательно произнес он, — я надеюсь, ты хотя бы попытаешься извиниться.
Я от удивления даже рот приоткрыла.
Алекс схватил меня за плечо и развернул лицом к себе.
— Твой самолет не опаздывал, — продолжал он. — Я звонил в аэропорт.
— Конечно, опоздал, — отрезала я. — Тот, кто тебе ответил, ошибся. Зачем, ради всего святого, мне тебя обманывать?
Алекс поджал губы.
— Это ты мне скажи.
Я потерла виски, подумав, какой же стресс испытывает Алекс, что в его голове бродят столь дикие фантазии.