Идеальные
Шрифт:
В конечном итоге, им удалось усадить дочь в машину. Селеста умудрилась натянуть через ее неподатливую головку чистую футболку и закрепить волосы ободком. Через несколько минут Луи – со скорченным от усилий лицом – доставил ее маленькое тельце в гараж без всякой видимости хоть какой-то помощи от самой Беллы.
До футбольного поля было двадцать минут езды. И за это время никто из них троих не проронил ни слова. Поначалу единственными звуками в салоне были только шмыганье носом да прерывистые всхлипы Беллы с заднего сиденья. А потом их заглушило радио, которое включил Луи, уже больше не способный выносить эти звуки.
Когда
Белла перестала плакать к тому моменту, как они заехали на стоянку. Правда, когда они дошли до поля, глаза девочки все еще оставались опухшими, придавая ей сходство с ребенком, только что оправившимся от аллергической реакции.
– И какое чадо ваше?
Селеста опустила сложенную «домиком» руку со лба и повернулась к женщине, мило улыбавшейся справа. Лицо у женщины было практически идеально круглым, как у взрослой версии кукольной «малышки с капустной грядки» [2] .
– О… Хм… Белла, – указала Селеста на пурпурные маечки. – Она играет за команду «Фиолетовых людоедов».
– А-а, – кивнула незнакомка. – А мой Дэклан играет за «Бобров». – Женщина, прищурившись, оглядела поле, а потом махнула рукой: – Вон там. Он… ой, ну надо же… мы такого никогда не делаем с нашими бутылками воды.
2
Cabbage Patch Kids («Малыши с капустной грядки») – линейка тканевых кукол с миловидными круглыми головами, впервые выпущенная Coleco Industries в 1982 году.
Вдохнув полной грудью воздух, женщина наклонилась вперед, как будто собралась закричать. Проследив за ее взглядом, Селеста увидела мальчонку, почти утопавшего в своей оранжевой футболке. Он использовал бутылку так же, как ее охочие до развлечений братцы, когда, будучи навеселе, мочились на парковках при барах.
– А знаете что? – сказала женщина, снова откинувшись на спинку своего стула. – Я, пожалуй, не буду вмешиваться. Пусть судьи с этим разбираются. Для этого их и назначают, разве не так? На сорок пять минут это не наша проблема. Пусть судьи судят мальцов, верно?
– Верно, а мы будем судить судей, – сказала Селеста.
Почему она это сказала, Селеста и сама не поняла. Как правило, она не позволяла себе язвить, тем более при незнакомых людях. Однако женщина запрокинула голову и во весь голос расхохоталась.
– Я Огюста Уоттерс, – сказала она, протянув Селесте руку. На груди ее пестрого серо-лилового свитшота красовалась надпись: «НЕЙПЕРВИЛЛСКАЯ ЦЕНТРАЛЬНАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА». – Большинство людей зовут меня Огги.
– Селеста. – Селеста пожала руку Огги, оказавшуюся намного меньше ее собственной. – А это… – обернулась она, но обнаружила стул мужа пустым. Подняв глаза, Селеста обвела взглядом шеренгу людей, стоявших вокруг них. В нескольких футах она заметила Луи, разговаривавшего с другим отцом – то ли Дэном, то ли Томом, то ли с каким-то другим созвучным именем. – Вон там мой муж, Луи.
Огги привстала, чтобы выглянуть из-за Селесты.
– Хорошо, что вы оба приходите на эти матчи, – сказала она.
– Это первая игра Беллы, – быстро ответила Селеста, почему-то застыдившись, как будто Огги ее в чем-то обвиняла.
– Первая игра, вот как? – улыбнулась та. – Что ж, тогда это все объясняет.
Селеста приподняла бровь:
– Что объясняет?
– Вы не взяли с собой напитков, – сказала Огги, кивнув на маленький переносной холодильник у своих ног. – Поверьте мне, вам обязательно захочется что-нибудь выпить. Я сегодня захватила только газировку. Но, судя по тому, как проходит игра, я в следующий раз возьму с собой «Белый коготь».
Селеста не поняла, шутила Огги или нет. Но это было даже волнующе – и неопределенность, и мысль о «Белом когте» до полудня.
Некоторое время они продолжали болтать. Огги общалась с помощью рук и вела разговор, интуитивно угадывая степень участия, отвечавшую собеседнице. И Селеста с удовольствием заполняла паузы, не ощущая, что ее торопят с ответом или допрашивают с пристрастием, с чем она обычно сталкивалась в беседах с незнакомыми людьми.
– Похоже, Белла в запасе, – встрял вдруг Луи. Он наконец вернулся на свой стул, вызвав заминку в их разговоре – достаточно долгую для того, чтобы Огги и Луи протянули и пожали руки друг другу.
Селеста проследила за взглядом мужа и совсем не удивилась, увидев и Беллу, и Дэклана под разными тентами. То, что их дети сидели на скамейках запасных, отстраненные от игры силами, управлявшими юными спортсменами, еще больше расположило Селесту к Огги; между ними появился новый связующий мостик.
– Как они решают, кому из пятилетних играть, а кому – сидеть в запасных? – полюбопытствовала Огги. Она уже открыла вторую банку кока-колы и потягивала ее через толстую соломинку, пригодную для многократного использования. – Наши дети что, так и проведут всю игру, ковыряя в носу?
– Не знаю, – пожала плечами Селеста. – Если Белла чем-то и похожа на меня, так это зрительно-моторной координацией столового ножа.
Огги фыркнула, Луи покосился на жену озадаченно. Селеста редко шутила, по крайней мере, целенаправленно.
Трель свистка огласила утро, становившееся под лучами солнца все теплее. Все родители вокруг них подались вперед и в едином порыве выдохнули.
Предсказание Огги оказалось верным. Дети, похоже, делились на две категории. Одни сидели на траве и ковырялись в носу, а другие с упоением катали яркий желтый мяч. Эта игра лишь отдаленно походила на те футбольные матчи, которые Селеста смотрела по телевизору – только наличием двух ворот и общей установки направлять мяч к ним.
– Интересно, почему команду так назвали – «Бобрами»? – спросила Селеста, сдвинув солнцезащитные очки с макушки на лицо.
Огги прихлопнула муху, заинтересованно кружившую вокруг ее содовой.
– Наверное, потому что пятилетним девочкам нравятся эти пушистые лесные существа, – опустив банку наземь, она захлопала в ладоши: – Есть! Мяч в воротах! – воскликнула она и тотчас снова сфокусировалась на Селесте. – У них было голосование на первой тренировке. Вариантов было два: «Бобры» или «Терминаторы». Девочки победили, потому что их было больше. Не думаю, что мальчишки считают бобров достаточно грозными.