Идеальный агент
Шрифт:
«Вот теперь нас поимеют, – думал он про Белый дом, – как Клинтон Монику, только не так нежно, не в те места и в особо извращенной форме, причем все, кому не лень. Ролик-то наверняка разослали по всем телекомпаниям».
Лейтенант морской пехоты дядюшки Сэма Генри О'Хара опять оказался прав, скандал удался на славу. Госдепартамент пытался делать хорошую мину при плохой игре, но получалось скверно, никто ему не верил. Пресс-служба Пентагона упорно стояла на своем, утверждая, что иракские террористы первыми открыли огонь с минарета, а солдаты лишь оборонялись и тоже понесли потери. Но Пентагону тоже никто не верил. Во-первых, Пентагону вообще никто не верил, кроме
Как ни дальновидны и самонадеянны были военные чиновники Пентагона, ох, если бы только Пентагона, даже они понимали, что подобная провокация не первая и не последняя, что дальше будет только хуже, подобные инциденты будут происходить все чаще и чаще. Однако, как выбраться из этого болота, они не имели ни малейшего представления и с надеждой взирали на Белый дом. А в Белом доме наконец-то начали осознавать патовость иракской ситуации, когда любой последующий шаг способен лишь ухудшить положение. Но тем и славен Белый дом, что он легко и храбро вступал в драку, не удосужившись просчитать последствия своих действий хотя бы на несколько шагов вперед. И теперь, несмотря на крайнее напряжение многочисленных аналитических служб Белого дома, сколько-нибудь осмысленного решения не было.
Один из законов Мерфи гласит: «Существует игра, выиграть в которой нельзя, свести в ничью нельзя, нельзя даже выйти из этой игры». Вот как раз в эту игру и играли американцы в Ираке.
Глава 2
США, Лэнгли, штаб-квартира ЦРУ
Дорога, ведущая к штаб-квартире ЦРУ, утопала в зелени. Казалось, шикарный серебристый «Линкольн» Джорджа Хемптона мчится сквозь девственный лес Вирджинии, но иллюзия быстро заканчивалась изящным, хотя несколько угловатым сооружением собственной полиции ЦРУ, контролирующей въезд на территорию штаб-квартиры. Оно напоминало огромную светлую букву «Е», лежащую на правом боку. Благополучно миновав полицейский кордон, Джордж выехал на аллею, ведущую на служебную автостоянку. Автостоянка занимала значительную, едва ли не большую часть всей территории цэрэушного городка, плавно обтекая с запада и севера комплекс из двух светлых зданий, в которых и находилась штаб-квартира.
Джордж оставил машину на северной стоянке и направился к центральному входу старого корпуса. Проходя мимо одной из двух шестиэтажных башен нового здания, он вспомнил, с какой помпезностью в 1985 году начиналось строительство, первый камень в фундамент заложил сам Буш (отец нынешнего президента).
Вход в старое здание прикрывал огромный бетонный навес, немного напоминавший крыло самолета, поддерживаемый тремя внешними колоннами в виде четырехугольных усеченных пирамид, тонкими концами упиравшимися в землю. Джордж легко поднялся по ступенькам и, толкнув одну из стеклянных дверей, оказался в просторном холле, отделанном светлым мрамором. На полу холла красовалось панно с символикой ЦРУ – орлом, восседающим над розой ветров. Он пересек холл, направляясь к турникетам, через которые осуществлялся проход в само здание.
Вопреки голливудским фильмам, никаких сканирований сетчатки глаза, никаких голосовых кодов и хитроумных паролей и двойных замков в ЦРУ никогда не применялось. На проходной установлены самые что ни на есть обычные турникеты, через которые сотрудники проходят с помощью личной карточки. За процедурой прохождения внимательно наблюдали бдительные полицейские. Джордж оставил свой портфель в камере хранения, находящейся здесь же, в холле (портфели и сумки проносить в здание было запрещено), и поднялся в свой кабинет.
Джорджу было немногим за пятьдесят. Одет он был в безупречный светло-серый костюм и белоснежную рубашку, выгодно оттенявшую загар его породистого лица. Начинающие седеть темные густые волосы, зачесанные назад, и тонкий с горбинкой нос придавали его профилю сходство с хищной птицей, красующейся на гербе его родной организации. Роста он был среднего, но благородная осанка и изысканность манер делали его выше. Джордж Хемптон больше походил на английского лорда, чем на чиновника разведки. Но он не был отпрыском знатного рода, а похожесть эта являлась благоприобретением, стоившим ему многих трудов.
В кабинете Хемптон опустился в кресло перед одним из компьютеров. Вставив свою карточку в сканер и набрав личный код, запросил кучу информации с центрального компьютера, который моментально зафиксировал в своих электронных мозгах, кто, когда и что именно запрашивал. Через несколько секунд Джордж получил доступ к требуемой информации. Первыми он просмотрел биржевые сводки. Котировки, интересующие его, не умещались на экране дисплея, приходилось двигать страницу, из-за этого терялась целостность, трудно было отследить тенденцию, и он распечатал несколько страниц. Взяв страницы, бесшумно появившиеся из принтера, Хемптон уселся за соседний стол, стоявший ближе к входной двери, и принялся внимательно изучать распечатку. Он несколько раз согласно кивал головой, выделяя некоторые строчки желтым маркером. Закончив просмотр котировок, Джордж вновь направился к компьютеру, выражение его лица говорило: «Да, именно это я и ожидал увидеть».
Он вызвал на монитор отчет аналитического отдела о возможных фигурантах, претендующих на роль «теневого лидера» в Ираке. Кто-то ведь руководит происходящими провокациями и кто-то их финансирует.
На заглавной странице отчета значилось «Top secret». Джордж уже изучал материал, но сейчас, перед встречей с агентом Алексом Бэром, который должен был появиться менее чем через пятнадцать минут, хотел освежить некоторые моменты. Просмотрев отчет, он задумался, походил по комнате, вновь сел за стол, барабаня пальцами по его полированной поверхности, что-то явно не нравилось ему в этом отчете. Раздумья его прервал появившийся в точно назначенное время агент Алекс.
– Доброе утро, шеф. Надеюсь, я вовремя, – поздоровался улыбающийся молодой человек.
Алекс Бэр – высокий, широкоплечий красавец лет тридцати, с ясными голубыми глазами, длинными чуть вьющимися темными, почти черными волосами, мужественным, немного грубоватым лицом. Грубоватым ровно настолько, чтобы не быть приторно-смазливым, был одним из самых успешных и талантливых агентов Оперативного директората ЦРУ.
– Вовремя, Алекс, вовремя. Присаживайся, – сказал Хемптон, указывая рукой на одно из кресел рядом с собой.
Агент уселся в предложенное ему кресло, шеф пододвинул ему коробку настоящих кубинских сигар, пепельницу и изящную гильотину. Появление сигар на столе означало серьезность и длительность предстоящего разговора. Алекс сигар не любил, в особенности кубинских, но не отказываться же от угощения шефа.
– Это ж контрабанда, шеф, – проговорил он, отсекая гильотиной кончик сигары. – Как же вы их сюда пронесли?
– Подкупил полицейских, – подмигнул Алексу Джордж.
Мужчины раскурили сигары, и, только когда комнату заволокли облака вонючего голубоватого дыма, шеф начал разговор. Начал издалека.