Идеальный ген

Руда Александра

***

Матильда проснулась на койке в своей каюте. Память тут же услужливо подбросила подробности вчерашнего вечера, а голова взорвалась запоздалой болью. Мигренью организм Матильды реагировал на сильные нервные переживания, а вчера пришлось пережить ту еще встряску.

– Идиотка, – сказала Матильда, глядя в зеркало на свою помятую физиономию. – Кретинка! Дура! Все! Ближайшие два года никаких праздников! Чуть было не спустила в унитаз всю свою жизнь!

Кстати, о жизни!

Вчера, в результате напряженного противостояния, Матильда стала обладательницей элитного

питомника. Да, фермерское прошлое тянется за ней, как проклятие! Хозяйкой чего она стала? Будет кроликов разводить или пуховых коз? Гоночных ящеров?

Пытаясь пригладить пальцами торчащие во все стороны короткие темно-русые пряди, Матильда налила себе тонизирующий напиток и выползла к пульту управления, давая искину (искусственному интеллекту корабля) команду показать происходящее рядом. Каждое утро по стоянке грузовых кораблей шатались неприкаянные, которых горячая Хотская ночь лишила либо работы, либо груза, либо корабля. На их несчастье можно было хорошо заработать, этим и собиралась заняться Матильда.

Однако вместо этого поперхнулась напитком, уставившись на происходящее возле ее трапа.

Там, на коленях, возле самого силового поля, защищающего корабль, стояли четыре фигуры. Рядом с ними топтался полицейский космопорта, единственного места, где на Хоте существовали закон и относительный порядок. Чуть поодаль столпились активно жестикулирующие зеваки.

Матильде совсем не нравилось пристальное внимание. Много лет она работала на свою репутацию и отдать ее на растерзание Хотским посетителям не собиралась. Поэтому выскочила наружу, желая поскорее разобраться во всем происходящем.

– Госпожа Ренко? – обрадовался полицейский. – Почему Вы не впускаете своих рабов вовнутрь? Они так простояли всю ночь!

– Моих – кого? – пролепетала Матильда.

Зеваки подтянулись ближе.

– У меня нет рабов, я гражданка ФПП!

– Они, – полицейский кивнул на четырех… хм… мужчин, продолжавших стоять на коленях, – утверждают, что ваши рабы.

– Чушь какая! – возмутилась Матильда.

Сразу после выигрыша она сбежала на корабль и совершенно точно не могла нигде приобрести себе рабов! Конечно, она знала, что рабство кое-где разрешено, а в некоторых местах вообще процветает, но она-то все свои дела вела только с честными торговцами родной Федерации, и прослыть рабовладелицей – это прямой путь к краху ее транспортной компании!

– Госпожа вчера выиграла в карты элитный питомник, – проговорил, не поднимая на Матильду глаз, мужчина с иссиня-черными прямыми волосами, доходящими до пояса. – Элитный питомник «Осси». Это мы. Элитные рабы для эскорта, досуга и разведения.

Ноги Матильды подкосились, и если бы ее не поддержал полицейский, она бы там и упала. Рядом с элитными рабами для разведения.

Полицейский побрызгал в лицо девушки жидкостью из специального баллончика. Перед глазами неожиданной рабовладелицы перестали плавать мушки.

– Я думала вы – кролики, – слабым голосом сказала она. – Или, на худой конец, скаковые ящеры… Я не знала, что есть питомники для людей!

– Мы не совсем люди, – мягко сказал черноволосый. – Мы – рабы.

– Да какая разница! – махнула она рукой. – Для разумных! Так… мне надо подумать… А вы не стойте здесь, идите, присядьте на… трап, что ли!

– Вы пришли в себя? – уточнил полицейский. – В таком случае, я передаю рабов под Вашу ответственность. Надоело их стеречь, знаете ли!

Матильда поняла намек и похлопала по карманам куртки, отыскивая завалявшиеся кредитки. Хоть какая-то польза есть от того, что рухнула вчера спать в том же, в чем и была.

– Извините, что доставила Вам проблем, – она сунула в ладонь полицейского кусочек пластика.

Видимо, номинала кредитки было достаточного, потому что полицейский заулыбался и признался:

– Да ладно, что уж там. Как хозяйка их привела, так они всю ночь у нас в офисе и просидели, я только недавно их сюда пригнал. Я про всю ночь на коленях немного… преувеличил.

Матильда криво улыбнулась и достала еще одну кредитку.

– Вы толпу разгоните? – поинтересовалась она.

И так понятно, что нажиться на чужих проблемах не удастся, со своими бы разобраться!

Бросив нервный взгляд на рабов, Матильда вбежала на корабль и рухнула в свое кресло, послав сигнал вызова лучшему другу, с которым когда-то начинала свой трудовой путь. Иван Сахаров теперь был преуспевающим адвокатом, но по-прежнему вел все дела Матильды.

– Мотя, – заспанное лицо Ивана появилось на экране. – У нас три часа ночи! У меня завтра два суда!

– Ваня!!! – закричала Матильда. – Я в полной заднице!!!

Ваня потер лицо ладонями и велел:

– Рассказывай.

Пока Матильда жаловалась на жизнь, Иван покинул спальню, где продолжала мирно спать супруга, привыкшая к ночным звонкам клиентов, сделал себе кофе, считал посланную с чипа информацию с документами из питомника и даже посмотрел на планшете законодательство ФПП.

– Ты действительно в заднице, Мотя, – подтвердил он. – Как гражданка ФПП ты не имеешь права ни продать этих рабов, ни дать им вольную, потому что владеть ими ты вообще не можешь! Но, так как владелицей ты стала случайно, то теперь ты несешь за этих лиц полную ответственность. Потому что по нашим законам они идут в категории «недееспособные».

– Видел бы ты их! Такие бугаи! В каком месте они недееспособные? – буркнула Матильда.

– Это тебе, Мотя, проверять, – хохотнул Иван. – Они – личностно недееспособные, потому как рождены рабами. Ты же не выпустишь комнатную собачку в лес к волкам? Да и закон тебе это не позволит, потому как за издевательство над животными положен штраф.

Матильда уронила голову на скрещенные руки и застонала. Очень хотелось побиться лбом обо что-нибудь, но пульт управления было жалко.

– Не дрейфь, прорвемся, – мягко сказал Ваня. Так пятнадцать лет назад он в трущобах Кайли утешал девчонку, скулившую от боли в натруженных мышцах и от рези в голодном желудке. – У тебя есть два варианта. Либо отказаться от гражданства ФПП и стать, к примеру, жительницей Вольного союза, где рабство очень даже приветствуется…

– А мои планы? А торговые связи? Кредит, наконец! Да и Беральд никогда не подпишет мое прошение об отказе от гражданства!