Идеальный кандидат
Шрифт:
– Готова? – спросил он, и от его глубокого ленивого голоса у нее сжалось все внутри.
Она вцепилась в его руку. Чтобы не споткнуться, разумеется.
– Более чем.
Подбадривая себя мыслями, что скоро все это закончится, Селия обернулась и поправила подол платья, чтобы ненароком не наступить на него каблуком.
– Эти туфли на вид убийственны, – шепнул он.
– Так и есть.
– И совершенно невозможны.
– Верно.
– Неудивительно.
И тут самообладание покинуло Селию. Невозможно больше себя
– А ты почти не опоздал, – прошипела она. По счастью, они миновали опасные ступеньки, и можно было не держаться за Маркуса так крепко.
– Я торопился.
– Да-а? И что же тебя задержало? Пьяная оргия?
Подобными шпильками его не сразить. Известный своими многочисленными романами, сердцеед и плейбой, моральные принципы которого бесконечно далеки от идеала, мог расценивать их скорее как комплименты.
– Не завидуй, – сказал он.
И Селия растаяла от его мягкой улыбки. Ну что за невыносимый человек? Говорит гадости с таким видом, будто восхищается. Надо бы не отставать.
– Плохое чувство.
– Надо же, какой заботливый, – пропела она медовым голосом, изо всех сил сопротивляясь его обаянию. Ну почему из всех мужчин мира только Маркус заставляет ее сердце биться чаще? – Прямо ангел во плоти.
Маркусу и эта роль понравилась.
– Да вот, видишь ли, только усядусь удобнее на облаке, как ты спихиваешь меня обратно.
– Это моя главная цель в жизни. – Селия понимала, что проигрывает сражение в остроумии, но отступать уже поздно.
– Да неужели? – Он удивленно поднял брови. – А я думал, работа.
– У меня, как всем известно, много задач.
– Это верно. Хорошо бы, ты не справилась ни с одной из них.
Они шли так близко, что между ними не проползла бы и улитка. В зловещей тишине Маркус вдруг прошептал:
– А знаешь, что еще я тебе скажу?
– Интересно, что же?
Селию совершенно не интересовало, что скажет ей этот человек. Она вообще решила придавать его словам как можно меньше значения.
– Я очень удивлен, что ты пришла.
– Почему же? – поинтересовалась Селия, не переставая натянуто улыбаться.
– Как же ты заставила себя оторваться от особо ценных бумаг?
– Знаешь что, – она вспыхнула, – это все-таки свадьба моего брата!
– Вот как? Приятно слышать, что для тебя это так важно. Я все жду, когда же зазвонит твой мобильный?
Лицо Селии болело от натянутой улыбки. Но она старалась. Очень старалась.
– Не такой уж я трудоголик.
– Нет?
– Нет, – отрезала она, стараясь не принимать во внимание тот факт, что все утро действительно провела отвечая на звонки и письма. Дела просто не терпели отлагательств.
– Кстати, я слышал об успешном слиянии компаний. Мои поздравления.
Несмотря на раздражение, Селия ощутила немалый прилив гордости. Последние полгода она усердно работала на благо этого партнерства,
– Спасибо, – скромно отозвалась она, не желая думать об убийственной близости к телу Маркуса. – А ты, я слышала, продал свой бизнес?
Если верить глянцевому журналу, который она листала у парикмахера, один из самых завидных женихов Лондона выручил за свое предприятие несколько миллионов. В статье, к сожалению, очень скупо описывались подробности сделки, зато весьма детально рассматривались планы перспективного холостяка на будущее.
– Так и есть.
– И что же ты теперь собираешься делать?
– Тебе правда интересно?
Не особенно и интересно. Она готова поклясться своей квартирой в Клеркенвилле, он ничуть не изменился.
– Видимо, всерьез сосредоточишься на пьянстве и разврате?
– Я такой предсказуемый? – спросил он.
– Предсказуемей не бывает.
– Вот жалость!
– Еще бы! Наверное, скучно тебе живется?
– Не сказал бы. Но у тебя, должно быть, и без того немного радости в жизни, а тут еще я порчу все удовольствие от издевательств.
– Ты думаешь, мне это доставляет удовольствие?
Он удивленно посмотрел на нее:
– А разве нет?
Селия задумалась на минутку и решила, что жалкие попытки выразить ему глубочайшее отвращение с большой лишь натяжкой можно назвать удовольствием. Весьма, естественно, сомнительным. Куда лучше вообще с ним не общаться.
– Во всяком случае, не больше удовольствия, чем тебе.
– Что ж, я всегда за равноправие.
– Ну да, это видно из таблоидов, – сказала Селия мрачно, ей на память пришло интервью в том же журнале с одной из его любовниц. Та восторженно делилась впечатлениями о том, какой Маркус фантастический любовник. Если верить этой женщине, он в этом плане просто потрясающий, но уж об этом точно не следует задумываться.
– Ты что-то невысокого мнения обо мне, милая Селия, – вздохнул Маркус, – и мне ужасно хочется искупить вину.
Не успела она уяснить значения его слов, как парочка женщин, мимо которой они проходили, принялась шептаться, бросая на него восхищенные взгляды, и сбила Селию с мысли. Так всегда. Маркус – любитель женщин. Любимец женщин.
Но она не из их числа. Пусть даже пятнадцать лет назад он чуть не лишил ее невинности. Какое это теперь имеет значение?
– Что ж ты вцепилась в него мертвой хваткой?
Селия отогнала от себя непрошеные мысли, которые привели бы неизвестно к чему, и поинтересовалась, во что именно вцепилась.
– В букет. Что тебя так волнует? Общественное мнение?
Селия и в самом деле сжимала роскошный букет роз до того крепко, что побелели костяшки пальцев.
Никакие нервы бы не выдержали. Новобрачные то и дело останавливались, чтобы обменяться любезностями с гостями, и, казалось, никогда в жизни не дойдут до алтаря. За час едва ли продвинулись на метр.