Идеальный кандидат
Шрифт:
В общем, со стороны они казались прекрасной парой. У них были все составляющие для полноценных отношений, кроме самой важной. Между ними еще не было близости. Не считать же близостью попытку Маркуса вытереть Селии губы от кетчупа.
Разумеется, при таком подходе было не особенно легко. Химия, о которой столько рассказывала Зои, совершенно не желала отступать на задний план. Разве можно куда-то от нее скрыться?
Нанося утренний макияж перед зеркалом в ванной, Селия думала только о Маркусе.
Конечно, ничто не мешало ей уступить ему. Но в глубине души, шестым чувством Селия понимала: это испортит все. Ведь он сам признался, что боится любви, а разве возможны гармоничные отношения без любви? Могут ли у них быть вообще какие бы то ни было отношения, кроме исключительно дружеских?
Конечно нет. Невзирая на огромное количество совпадений и общих тем для разговоров, они совершенно не подходили друг другу. Хотя бы потому, что Маркус плейбой и не хотел привязываться к кому бы то ни было, а Селия все еще помнила, как пятнадцать лет назад он разбил ей сердце, и теперь всерьез опасалась снова в него влюбиться.
Что-то дрогнуло в ее сердце, когда он рассказал о своей юности, неудачных отношениях и смерти родителей. Что-то дрогнуло, и это Селии не понравилось. Не для того она пятнадцать долгих лет пыталась вырвать эту любовь из сердца, чтобы снова поддаться чарам ослепительного лондонского плейбоя и тем обречь себя на новые страдания. Но факт оставался фактом, каждое утро она просыпалась счастливой, каждый вечер с нетерпением ждала новой встречи и даже старалась пораньше уйти с работы, чего с ней не случалось никогда.
Она подвела глаза карандашом и наложила бледно-голубые тени, которые, по мнению Маркуса, очень ей шли. Почему она так усиленно старается ему понравиться?
Любит ли она его? Селия несколько раз задавала себе этот вопрос, всякий раз не находя ответа. Возможно, она боялась ему отдаться еще и поэтому. Когда первые порывы страсти отступят, станет понятно, какие чувства она испытывает к нему на самом деле. Именно это пугало больше всего.
Их близость, пусть даже относительная, возбуждала сильнее любой другой. Когда Маркус брал ее за руку, помогая спуститься по лестнице, вдоль бедер тут же прокатывалась странная дрожь, и безумное желание оказаться во власти этого мужчины оказывалось сильнее всех убеждений и моральных принципов. В дежурном прощальном поцелуе она ему отказывала, поскольку была уверена: после этого совершенно потеряет над собой контроль. Даже случайные прикосновения и двусмысленные фразы сводили с ума, но она убеждала себя: это всего лишь влечение.
Селия нанесла на щеки нежно-розовые румяна. Ее кожа, всегда такая бледная, стала свежее.
«Это не любовь, – убеждала она себя. – Просто влечение». Маркус так сексуален, так привлекателен, а она слишком много времени провела в одиночестве. В ней говорит всего лишь страсть.
Но если она не боится влюбиться, почему бы тогда не поддаться этой страсти? Иногда нужно уступить себе.
Яркая розовая помада довершила образ. Сегодня Селия нравилась себе как никогда. А вот ситуация с Маркусом нравилась все меньше.
Бессонные ночи и жаркие сны становились все невыносимее, расшатывали нервную систему, что могло пагубно отразиться на ребенке.
Вне всякого сомнения, сегодня она выглядела просто очаровательно. Очень хорошо. Очарование понадобится ей вечером.
Подумаешь, единственный раз в жизни она пойдет на поводу у страсти. «Ну хорошо, не единственный», – уточнила она, вспомнив происшествие в саду. Раз в жизни изменила себе, и к чему это привело?
Но, с другой стороны, дружеский секс испортит ситуацию не больше, чем постоянное напряжение – следствие воздержания.
Она решила не отказывать себе и ему и провести с ним ночь.
Но только одну ночь.
Маркусу все это надоело. Бреясь в ванной, он думал о том, что пора бы прекратить ни к чему не приводящие прогулки и прочую ерунду.
Серьезных отношений с Селией он не хотел. Несерьезные ей не подходили. Она попросила его быть разумным, сдержанным и не допускать даже мысли о сексе. Но при этом стабильно каждый вечер звонила и приглашала на прогулку.
Хорошо, любовниками они стать не могут. Тогда кто он для нее? Приятель? Приятели не должны проводить столько времени вместе.
Он нанес на щеки густой слой пены и достал из шкафа новую опасную бритву. Чего хочет эта женщина, выводящая его из себя своим странным поведением, мучающая безнадежностью, томящая неизвестностью? Неужели это изощренная месть? Если так, она выбрала хорошее средство довести его до сумасшествия. Сделала вид, что безумно рада малышу, а сама тем временем решила понемногу расшатать нервную систему его отца. Талантливо, ничего не скажешь.
Конечно, он и сам виноват. Испортил ей жизнь. Вполне возможно, она решила отплатить ему той же монетой. Пусть так. Он тоже так просто не сдастся.
Он аккуратно водил бритвой по щекам, но мысли пребывали в беспорядке. В конце концов, он предложил ей помощь и поддержку. Она же убивает его таким жестоким отношением. Разве можно так издеваться над человеком, пусть он даже отец ее нежеланного ребенка? Разве можно так издеваться вообще над кем-нибудь?
Он почти не мог держать свои чувства под контролем, а Селия, несомненно, издевалась, назначая все новые и новые встречи. Под конец ему стало казаться, что лучше всего вообще не отвечать на ее звонки.
Свидания, которые не были свиданиями, выматывали его, а попытки узнать друг друга лучше приносили неожиданный и не всегда приятный результат. Однако томили его не только эротические фантазии, хотя и они стали совершенно невыносимыми. Каждую ночь обнаженная Селия являлась ему во сне. Каждое утро приносило осознание того, что сны никогда не сбудутся. Маркус не привык к подобному.
Мучило его и другое. Селия открывалась ему с новых и новых сторон, он представить не мог, что когда-то она казалась ему чопорной карьеристкой и занудой. Изящная, остроумная, обаятельная, ироничная, она могла поддержать любой разговор.