Идет розыск
Шрифт:
— А ворота он не открыл?
— Нет… Пошел открывать… а потом… не открыл…
Она совсем ослабела, и врач, присутствовавший тут же, попросил следователя закончить допрос.
В этот момент Женя еле слышно спросила:
— Может быть, он… Нечаянно?.. Тогда…
— Разберемся, — сдержанно пообещал следователь и, поблагодарив, ушел.
Словом, все тут было ясно и преступника вот-вот должны были задержать. Правда, оставалось непонятным, зачем, почему он совершил такое страшное преступление.
Так и было в тот же вечер доложено по всем милицейским инстанциям и, естественно, включено в суточную сводку происшествий по городу, которая на следующее утро обсуждалась на оперативном совещании в кабинете начальника МУРа.
— Ну, теперь с этим наездом, — недовольно сказал генерал. — Преступление серьезное. Кто из наших выезжал на происшествие?
Он посмотрел на Цветкова.
Федор Кузьмин потер ладонью ежик седеющих волос на затылке, что всегда означало у него крайнее недовольство, даже сердитость, и сухо доложил:
— Шухмин.
— Машину на выезде из города не задержали?
— Нет.
— Поздно город закрыли, — заметил кто-то из начальников отделов, — проскочила.
— По трассе дали указание? — спросил генерал.
— Так точно, — кивнул Цветков. — Сразу же.
— Гм… — с сомнением покачал головой генерал. — За ночь они могли хорошим ходом уже Орел миновать. Это сколько же постов ГАИ, а? И ни один не среагировал.
— Я полагаю, — задумчиво сказал Цветков, вертя в руках очки, — водитель мог госномер сменить.
— Номера на дороге не валяются, — возразил генерал. — Выходит, у него с собой был? Он что ж, по-вашему, собирался заранее давить вахтера?
— Мог номер снять и с какой-нибудь машины в Москве. Темно уже было, когда удирал-то, — упрямо возразил Цветков.
— Погоди, погоди, Федор Кузьмич. Тут, выходит, еще одно существенное обстоятельство возникает, — генерал многозначительно поднял палец. — Второй человек в кабине. Этот самый… как его?
— Борисов, — подсказал Цветков и с ударением отметил: — Свидетель.
— А если не свидетель? — азартно осведомился генерал. — Если соучастник? Он что же, как бобик, сидел?
— Руль был у водителя. Пока преступник он один.
Этот неуступчивый спор, который генерал любил, втянул и других, заставив внимательнее вникнуть в ситуацию, заинтересоваться ею, отодвинув на минуту свои собственные дела и заботы. А как же иначе? Ведь на твоих глазах спорят опытные, умные люди, и каждый из них вроде бы по-своему прав. Что-то тут явно не сходится в этом странном происшествии.
— Нет, — покачал головой начальник одного отдела подполковник Вахрушев, большой, полный человек с копной вьющихся черных волос, — не бобик рядом сидел. Это ясно.
— Тут вопрос в том, — вмещался начальник другого отдела полковник Сильвестров, живой, худощавый, невысокий, казавшийся рядом с Вахрушевым еще меньше, — почему они совершили наезд? Внезапно решили, это же видно. Перед тем показали документы, ждали, когда ворота откроют, так, ведь? — он посмотрел на Цветкова.
— М-да, — задумчиво кивнул Цветков. — Испугало их что-то, не иначе. Что-то старик в последний момент заметил.
— Это, которого они задавили? — быстро осведомился полковник Сильвестров.
— Деться им все равно некуда, — махнул рукой Вахрушев. — Такие данные. И на что люди рассчитывают?
— Задержим — узнаем, — пожал плечами Сильвестров, мысленно уже опять погружаясь в собственные дела, которые не давали ему покоя ни днем, ни ночью. По его «линии» преступлений тоже хватало.
— Словом, так, — прихлопнул ладонью по столу генерал. — Тебе, Федор Кузьмич, это дело на контроль взять. Думаю, забирать его к нам резона нет, на раскрытие легко идет. Как полагаешь?
Со старыми работниками, своими давними друзьями и коллегами, генерал иногда, незаметно для самого себя, переходил во время таких совещаний на «ты», потом, правда, спохватывался и на себя за это сердился.
— Так и полагаю, — согласился Цветков. — Забирать смысла нет. Пусть заканчивают в районе. Хотя… — он снова досадливо потер ладонью затылок.
— Груз вывозили дорогой.
— А причем здесь груз? — удивился толстяк Вахрушев. — Наезд, ведь? Пока, во всяком случае.
— А какой груз? — поинтересовался кто-то.
— Лимонная кислота. Десять тонн.
— Дорогая она?
— Тысяч на полтораста, пожалуй, — недовольно ответил Цветков.
— Ото! — удивился Вахрушев. — Это тебе не квартирная кража. Хотя… — он усмехнулся. — Как говорят, возможны варианты.
— Давайте, товарищи, по-деловому, — заметил генерал. — Мы с этим наездом подзадержались. — Он надел очки и посмотрел на лежавшую перед ним сводку:
— Дальше по вашему отделу, Сергей Прокофьевич, — укоризненно кивнул он Вахрушеву. — Еще эпизод. Одна ведь группа-то! У меня уже печень нагревается, когда я о ней слышу.
— У меня она, Олег Николаевич, вообще скоро лопнет, — тяжело заворочался на своем стуле Вахрушев и угрожающе прогудел: — Мы вот что с ребятами надумали…
Утренняя оперативка потекла в своем обычном, напряженном ритме. И через каких-нибудь пятнадцать минут генерал энергично объявил:
— Значит, все. В бой!
И Федор Кузьмич Цветков отправился привычным путем по длиннейшим коридорам МУРа к себе в отдел, рассеянно здороваясь по пути с товарищами и по привычке размышляя о предстоящих на сегодня делах.