Иди за мной
Шрифт:
Закат раскинулся над Лесом, яркими красками заполнив небо и расцвечивая его яркими полосами. В такие минуты прекрасно мечтается. Но я смотрела на зарево и мучилась сомнениями. «Почему Кит так странно на меня посмотрел? Откуда такая необъяснимая тоска в глазах? Неужели из-за моих слов, что я у него есть? Может, я всё себе надумала, на самом деле не нужна ему и навязываюсь? Может, я, как и Лес, просто приключение? Если подумать, ведь мы ничего не успели друг другу сказать тогда, после поцелуя.
Я так задумалась, что не заметила, как подошла Амелия. Только когда она дотронулась до моего локтя, я вынырнула из своих мыслей.
— Лиатрис, как ты?
— Я? В порядке, коленка уже не болит. — Пересилила я себя и как можно беззаботнее улыбнулась.
— Скажи, Кит тебе не безразличен? — вполголоса спросила Амелия. Я вздрогнула от неожиданности вопроса и опустила голову, не зная, что и сказать. — Можешь не говорить, всё и так понятно. То, как ты бросилась за ним в воду… — Она помолчала. — И сейчас на тебе лица нет. Не переживай, Кит поправится. — Она обняла меня.
Пока Кит спал, мы не находили себе места. То один, то другой из нас тихо подкрадывался посмотреть, как он там. Кит проснулся через несколько часов, когда уже стемнело. Он лежал без сил, с неохотой разговаривал и отказывался от еды.
Я сидела у костра и помешивала булькающую в котелке крупу, щедро сдобренную травами и кореньями, рассуждая про себя, что выхаживание больного мужчины не должно сильно отличаться от ухода за упрямым раненым зверем. Как там мама учила вести себя с Блохастиком? Ласково, но непреклонно.
Когда целебное варево превратилось в кашу и было готово, я подошла к Киту и села рядом. Зачерпнула ложку и поднесла к его рту. Кит опасливо принюхался, подумал и решился попробовать. Он набрал в рот каши, но так и остался с ней во рту, не в силах проглотить, скривился и обиженно на меня посмотрел. Каша была невкусной, пресной и противной, но зато могла очень ему помочь. Я твёрдо проговорила:
— Выплюнешь, заставлю съесть весь котелок.
Кит долго неотрывно смотрел на меня, но решил не рисковать и всё-таки проглотил кашу. После нескольких ложек он снова уснул.
Рофальд и даже Товианна, несмотря на титул, помогали мне заботиться о Ките. Они вместе толково и деловито что-то постоянно приносили, уносили, перекладывали, готовили. В заботах у Тови не было времени на смущение, а Рофальду приходилось больше разговаривать с ней. Смотрела-смотрела я на них, да и ляпнула:
— А знаете, из вас двоих получатся замечательные родители.
Оба остолбенели и ошарашенно посмотрели друг на друга. «Ого, — подумала я, — оказывается, Рофальда можно испугать».
Товианна густо покраснела и ненатурально рассмеялась:
— Ах, Лиатрис, ты необычайная выдумщица!
Тови и Рофальд, всё ещё глядя друг на друга, попятились, и каждый сделал вид, что занят очень важным делом.
Когда Кит снова проснулся, все приободрились,
Мы расселись около костра поужинать и поговорить. Кит ел нехотя и отмалчивался. Ларион обратился к нему:
— Нам надо удвоить бдительность и больше не разделяться. Сначала Амелия по глупости попала в болото. — Амелия недовольно поджала губы при этих словах. — Потом ты чуть обедом не стал. Что же тебе понадобилось так далеко от берега?
— Думал, размышлял, искал ответы, — хмуро проворчал Кит.
— Впредь, пожалуйста, думай, размышляй и ищи ответы, не отходя от нас ни на шаг. Мыслитель! — сердито бросил Ларион, но Кит не ответил на издёвку. Он сидел, глядя себе под ноги, мрачный, погруженный в свои мысли. Привычной перепалки не получилось, и Ларион смутился, обеспокоенно поглядывая на Кита.
— Странно, что вообще это животное нам встретилось. — Заполнила неловкую паузу Тови.
— Ничего странного! — безапелляционно заявила Амелия. — Мы всё дальше продвигаемся вглубь Леса, магии здесь больше, вот и с животным необычным встретились. Наверное, и мои огоньки такого же происхождения. Дальше ещё кого-нибудь встретим, Ларион прав, надо быть начеку. Вы знаете, что это за зверь такой? Я много размышляла и думаю, это представитель вымершего вида! Лиоплевродон или дакозавр, или нотозавр. Трудно себе представить, но раньше такие водились повсеместно. Теперь от них только окаменелые кости остались. Удивительно, чем он только питается в таком маленьком озере. Наверное, оно глубокое.
— Почему же это животное напало? — спросила Тови и поёжилась от страха, а может, от вечерней прохлады.
— Да потому что это дикий зверь. И как всякий зверь рождён убивать, — свирепо ответил Рофальд. — Кит, молодец, что выбрался. Но надо было убить эту тварь. Она не заслуживает снисхождения и прощения.
— Все заслуживают прощения или хотя бы понимания, — громко сказала я, Рофальд рассердил меня своими словами. Кит поднял голову, странно, с ожиданием на меня посмотрел. — Мне очень жаль, что всё это произошло. Это было ужасно. Я чуть от страха за Кита не умерла, но животные не нападают просто так. И если не простить, так хотя бы понять их можно.
— У тебя слишком мягкое сердце. — Товианна покачала головой.
— Тихо! — скомандовал Рофальд и поднял руку, призывая к полной тишине. Он взял из огня толстый сук, один конец которого ярко горел, и с этим подобием факела, подошёл к краю освещённого кострами пятна. Мы в волнении оцепенели. Рофальд долго вглядывался во тьму. Языки пламени плясали, длинные тени извивались и дрожали, производя зловещее впечатление. Мне стало не по себе, и я, не выдержав неизвестности, уже хотела спросить, что случилось, но Рофальд отступил обратно и снова сел.