Идиотки

Великая Фаина Раневская советовала отпускать идиотов и клоунов из своей жизни, аргументируя это тем, что цирк должен гастролировать.

Я этого сделать не могу. «Почему?» – спросите вы. Все очень просто. От себя уйти невозможно. И сегодня начинается моя первая гастроль.

Именно об этом я думала, когда, пыхтя и отдуваясь тащила за ноги, обутые в сверкающие ботинки, моего бывшего босса.

– Что ты как недоеная? – подгоняла меня Галька, бодро волоча под мышки головную часть здорового, цветущего мужика, по имени Руслан Вольский. Чтобы он не брыкался, моя подруга Галина, по профессии ветеринарный врач и судя по меткому глазу и крепкой руке – прирожденный

киллер, сняла известного в стране олигарха из ружья заряженного дротиком с транквилизатором, которым она обычно успокаивала разбушевавшийся крупный рогатый скот. Олигарх не успевший пробежать и ста метров, спасаясь от разъяренной фурии, свалился к моим ногам, облаченным в туфельки из кожи молодого дермантина, и мгновенно затих. Именно так и начались мои идиотские гастроли, точнее наши с Галькой. И что то мне подсказывает, что они могут стать и последними в нашей карьере киднепперов.

– Галь, мне до ужаса страшно,– проныла я, прислушиваясь к звукам доносящимся из багажника Галькиной тарантайки, которой давно уже подготовленно почетное место в автомобильном аду. Даже люди столько не живут, сколько существует старенький форд Подвигалкиной. Багажник отдавался гробовой тишиной, и я боялась, что моя подруга просто не рассчитала дозировку и просто угробила несчастного Руслана Вольского до смерти. От этой мысли у меня жутко чесалась голова, и хотелось плакать.– Может давай его выложим в парке на скамеечку и черт с ним? Пусть и дальше богатеет…

– Да, правильно, пусть продолжает богатеть за твой счет. Пусть продолжает воровать чужие идеи и вышибает на улицу таких идиоток как ты. Сколько ты плакала, когда увидела это? – гаркнула Галька, одной рукой вертя облезлый руль, а другой ткнув мне в нос измятый глянцевый лист, с мясом выдранный из модного журнала. Я всхлипнула, в очередной раз прочитав заголовок «Владелец «Империи детства» Руслан Вольский со своим новым детищем, слоном Парусланом»– Это ведь ты этого Пердохана придумала.

– Паруслана,– машинально поправила я, вспомнив сколько часов провела за работой, рисуя моего любимого слона, с огромными ушами, одетого в комбинезон и яркую кепку. Как прорисовывала мельчайшие детали, мечтая, что он принесет мне счастье. – Галь, бог с ним. Как говорят, если получил по левой щеке…

– Нужно подставить правую …руку, предплечьем наружу, левым кулаком – со всей силы в солнечное сплетение, потом правым локтем в челюсть, и дальше по ситуации.– зло закончила Галька известную бтблейскую истину , с силой крутанув руль. От ее виража у меня потемнело в глазах. И я застонала.

– Мне страшно, нас поймают. Что станется с Ванькой, если его мать загремит на зону? – я вспомнила про сына, которому вот – вот исполнится девять лет. Ну зачем я поддалась на Подвигалкинскую провокацию? Почему всегда так слепо следую всем ее наполеоновским планам?

– А не страшно смотреть Ваньке в глаза и говорить ему, что в этом году он снова не получит в подарок этот чертов плейстейшен? Не страшно покупать лотерейные билеты на последние деньги, в надежде выиграть? Ты полная идиотка, Ева. Жалеешь зажравшегося нувориша, укравшего у тебя твоего Пердохана, а сама одеваешь любимого сына в секондхенде. Сына, ради которого решилась черте на что, теперь не можешь даже смартфоном обеспечить. А парню девять лет почти. И дальше, что будет? Ты вспомни, как рыдала, когда увидела эту фотку в журнале. Возьми в конце – концов свои булки в руки, и хоть раз в жизни сделай правильно.

Я промолчала. А что тут скажешь? Я и вправду всю жизнь косячу. Ваньку родила, когда поняла, что своего единственного, принца на белом коне так и не дождусь. Поняла я это в девятнадцать лет, кстати, что тоже не очень нормально по версии окружающих. Думала тогда, что

все смогу. Нет, я не уродка, и не убогая. Невысокая, стройная шатенка, довольно привлекательная. И мужчины всегда обращали на меня внимание. Но я все ждала настоящей любви, а потом решила, что не найду того единственного ради которого стоит отказаться от карьеры и собственного комфорта. Взяла и родила сына, для себя.Точнее говоря, по словам Гальки – наломала дров, не перелезешь. Или мать права, шлея мне под хвост попала. И я решилась не взирая на притворные материны припадки, и злые шепотки окружающих. Просто идиотка, права Галька. Зато у меня теперь есть ради кого жить, мой любимый единственный мальчик. Мой Ванятка, которому я и вправду не могу дать того, что положено. И виноват в этом лежащий в Галкином багажнике мужчина.

– Может это не он вовсе? Он не один владелец империи,– понимая, что проигрываю по всем фронтам, проблеяла я, используя последний аргумент.

– Но именно он, а не кто – то другой на фотографии,– вбила последний гвоздь в крышку гроба Галька, резко тормозя возле ворот моего дома. Странно, я и не заметила, как это мы так быстро долетели, предаваясь страхам и отчаяно себя жалея.

«Жалко будет расставаться с домом, когда нас поймают» – уныло подумала я, открывая ворота. Этот дом – единственное, что я нажила, работая на Руслана. И я им очень горжусь. Нет, это не домище в три этажа с терассой и балюстрадами. Маленький домик, именно такой, какой нужен для неполной семьи, состоящей из мамы идиотки и симпатичного лопоухого мальчика, отчаяно стесняющегося своих ушей. Я люблю сидеть во дворе, который превратила в утопающий в цветах сад. Даже нашла золотые шары – цветы из моего детства, и высадила их под окнами детской. Чтобы и Ванька рос, рассматривая их по утрам. Эх, все мои старания полетят под хвост рисованному слону.

– Ну, чего встала? Я одна что ли этого кабана должна таскать? Вон как разожрался на чужих то горбах,– пробубнила Галка, с громким скрипом, похожим на стон кающихся грешниц, распахнув багажник. Справедливости ради, она не права. Руслан Олегович не разожравшийся боров. Скорее он похож на олимпийского бога. И жира в нем нет ни грамма – эталон мужчины с обложки журнала для дам. Квинтэссенция сексуальности, литых мускулов и кубиков на прессе. – Ев, Ванюшка скоро вернется. Давай уж побыстрее закончим,– вырвала меня из мыслей вредная Галка.

Я посмотрела в сторону подвала, который уже был при покупке дома. Вырытый чуть поотдаль, он был похож на сломанный зуб и жутко меня раздражал. Ванятке я запретила к нему приближаться, так что даже не думала, что когда нибудь им воспользуюсь. И даже хотела сравнять уродца с землей. А вот поди ж ты, пригодился. Я снова ухватилась за ноги Вольского, и пошла в сторону подвала, слушая пыхтение Галки за своей спиной. С трудом открыла давно не пользованный замок, для чего мне пришлось выпустить из рук свою поклажу, и уставилась на крутую, уходящую вниз лестницу. «Это адские врата» – подумала я уныло, и схватилась за миллионерские конечности.

– Ну куда ты его, вперед ногами – то? – хихикнула Подвигалкина, – разворачивай давай.

Я подчинилась, и уже заходя на маневр, почувствовала, что что – то измненилось.

– Мать твою,– выдохнула Галька. Я почувствовала резкий рывок. Ноги в ботинках дернулись, больно пнув меня при этом чуть пониже спины.. Галька сделала шаг назад, так и не выпустив жертвы из цепких ручонок, но не удержала мычащее, дергающееся в ее руках мужское тело. Мы с ужасом смотрели, как связанный Руслан Вяземский – олигарх и один из богатейших людей, кубарем скатывается по крутой бетонной лестнице моего подвала, выписывая такие кульбиты, что кажется даже у Подвигалкиной закружилась голова. По крайней мере, я увидела, как лицо моей всегда решительной подруги, заливает мертвенная бледность.