Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Кривачек Пол

Имя царя, царствующего над ними, Иосиф, – рассказали гости. – Корабли приходят к нам из их страны и привозят рыбу и кожу и всякого рода товары. Они с нами в дружбе и у нас почитаются. Они обладают силой и могуществом, полчищами и войсками, которые выступают на войну по временам.

Разумеется, кордовский визирь не мог удержаться, чтобы не войти в контакт с хазарами как можно скорее. В письме царю Иосифу он писал, что желает

…узнать истину, а именно, существует ли где-либо место, где имеется светоч и царство у израильской диаспоры и где не господствуют над ними и не управляют ими. Если бы я узнал, что то, что я слышал, верно, я бы пренебрег своим почетом и отказался бы от своего сана, оставил бы свою семью

и пустился бы странствовать по горам и холмам, по морю и суше, пока не пришел бы к месту, где находится господин мой, царь… [35]

35

Koestler A. The Thirteen Tribe: The Khazar Empire and its Heritage. London: Hutchinson & Co., 1976.

Не стоит воспринимать эти слова слишком серьезно. Использование высокого поэтического стиля было в те времена общепринятым в официальной переписке. В действительности письмо было составлено от имени Хасдая Менахемом ибн Саруком, главным еврейским поэтом и филологом Кордовы (впоследствии он впал в немилость и был сменен – Дунашем ибн Лабратом, автором стихотворения «Он провозгласит свободу»). Менахем начал письмо с пиюта – сложного литургического гимна, содержащего хвалы в честь хазарского правителя, в котором начальные буквы каждой строки образуют акростих, складывающийся в полное имя Хасдая, а затем Менахема.

Кордовец сообщал хазарскому царю о процветании мавританской Испании, где евреи живут в благоденствии. Однако письмо оканчивается вопросом об ожидаемом со дня на день приходе Мессии – вопросом, всегда близким благочестивому еврейскому уму, не вследствие преследований и угнетения, но потому, что отсутствие у евреев своей страны унижало еврейский народ даже в его собственных глазах – «обесчещенные и униженные нашим рассеянием, мы вынуждены молча выслушивать тех, кто говорит: “У каждого народа есть своя страна, и только у вас одних нет даже тени страны на этой земле”».

Ибн Шапруту понадобилось много времени, чтобы найти способ переслать это велеречивое послание хазарскому кагану. При первой попытке курьера Хасдая не пустили дальше Константинополя – император, без сомнения, рассматривал всякий союз между мусульманами-арабами и евреями-хазарами как двойную угрозу. Однако посланец Хасдая встретил ученого хазарского еврея, который утверждал, что он близок к своему правителю, и которого он уговорил написать короткое эссе о своей стране и ее отношениях с соседями. Копия этого текста, называемая «Кембриджским документом», хранится в Кембриджском университете.

В следующий раз Хасдай послал свое письмо более сложным путем, передавая его из рук в руки, из своей общины он передал его евреям, жившим на территории современной Хорватии; письмо прошло через руки евреев Венгрии и Руси, а затем булгарских евреев, уже имевших контакты с хазарами. На этот раз письмо дошло до адресата, потому что сохранились две копии ответа, хотя и неизвестно, когда ответ был доставлен в Кордову и читал ли его вообще Хасдай. Впрочем, не стоит проявлять скепсис по этому поводу, ведь даже в так называемые «темные века» люди вели переписку, находясь на значительном расстоянии друг от друга, и письма доходили до адресатов.

Иосиф писал:

Я живу возле дельты реки Волги, с Божьей помощью охраняю вход в нее и препятствую русским, прибывающим сюда на кораблях, войти в Каспийское море, чтобы добраться до страны арабов. На том же пути я останавливаю этих врагов, приближающихся к воротам Дербента по суше. Поэтому я воюю с ними, и если бы я позволил им пройти хотя бы однажды, они бы разрушили всю страну арабов вплоть до Багдада.

Именно его предок каган Булан, сообщил Иосиф, принял еврейскую веру в результате сна или видения, в котором Бог научил его устанавливать скинию для семисвечника (символ иудаизма до наших дней), а также алтарь, священные сосуды и инструменты.

После

этих дней из сынов его сынов явился царь по имени Обадия. Это был прямой и справедливый человек. Он реорганизовал царство и установил еврейскую веру. Он построил синагоги и школы, привез много израильских мудрецов, заплатил им серебром и золотом, и они объяснили ему двадцать четыре книги [Библии], Мишну, Талмуд и порядок молитв. Это был человек, боявшийся Бога, любивший Закон и заповеди [36] .

Переписка между визирем Омейядов и царем Иосифом, которая велась в середине Х века, является последним ясным документом по хазарской истории. По обрывочным упоминаниям в позднейших мусульманских, еврейских и христианских источниках известно, что нападения с севера усиливались и что к 1000 году русские достигли своей цели и разрушили хазарский город Саркел, закрывавший для них путь к Каспию. Было ли это концом хазарской независимости или евреи-тюрки еще удерживали часть своих земель около сотни лет, как полагают некоторые историки, – вопрос остается нерешенным. Во всяком случае, теперь полное исчезновение хазар с карты мира и со страниц истории было лишь вопросом времени, хотя турки, арабы и иранцы до сих пор называют Каспий Хазарским морем.

36

Brook К.А. The Jews of Khazaria…

Сеннан и Зиппан

Велось много споров о том, какая часть простых хазар вместе со своими правителями приняла еврейскую религию. Каганат населяло много народов, исповедовавших разные веры: тюрки, персы, славяне, германцы и кельты – евреи, христиане, мусульмане и шаманисты. В результате такой толерантности все иммигранты, исповедовавшие иудаизм, продолжали притекать в Хазарию из самых недружественных районов Византии с таким же энтузиазмом, как говорившие на идише стекались в Америку из нетерпимой России в конце XIX века. Письмо хазар из Киева Х века подписано одиннадцатью именами, из которых семь еврейских и четыре тюркских. Одно из ивритских имен – Леви, а два тюркских имеют аффикс Коген.

Тысячелетнее движение народов с востока на запад путем последовательных завоеваний кочевниками – гуннами, аварами, булгарами, хазарами и мадьярами повлияло не только на крымских евреев. Массовое движение населения, начавшееся в IV веке и закончившееся в Х веке, изменило этнический состав Евразии, перемещая целые народы, подобно гигантским приливным волнам подхватывая общины и перенося их на громадные расстояния. Отступая, волны выбрасывали общины, как драгоценные камни, на берег – в новые условия, среди незнакомых людей, далеко от первоначальных мест их обитания.

Волны гуннов и авар шли на запад и на Балканы, вытесняя славян-земледельцев из их родных краев на восточном берегу Вислы: на запад вплоть до Гамбурга и Эльбы и на юг до греческого Пелопоннеса. Когда орды уходили, первопроходцы оставались. Великое переселение народов имело далеко идущие исторические последствия. Центральная Европа, включая территории современных Австрии, Чехии и Словакии, даже большую часть Германии, стала говорить на славянских языках. Возникли южнославянские народы – сербы, хорваты и словенцы. К ужасу византийцев вся Греция стала этнически скорее славяно-тюркской, чем греческой. Теперь славянские диалекты можно было услышать на всем пути от реки Заале возле Лейпцига (последнее название имеет славянское происхождение) до нынешней Москвы на востоке, от Финского залива до Коринфского, от горных склонов Тироля и поросшей травами Венгерской низменности до холодных холмистых земель нынешней России и выцветших степей Украины. Фольклорная легенда говорит о трех братьях-славянах – Лехе, Чехе и Русе, ставших родоначальниками соответственно польского, чешского и русского народов; вместе они отправились в путешествие в поисках земли, чтобы там поселиться, а затем расстались: один пошел на восток, другой на запад, третий на север, и каждый обрел свою новую родину.