Идору
Шрифт:
– Где ты был? – спросила она и медленно опустила бутылку.
– В туалете, – ухмыльнулся Лэйни.
– Ты пропустил весь спектакль.
– А что это было?
– Ну вот, пожалуйста, – сокрушенно вспомнила Арли, – я еще и плащ забыла.
– Двигайтесь, двигайтесь, – поторопил их Вилли.
Ступеньки, площадки, снова ступеньки, зеленоватые наросты постепенно исчезли, сменились гладким, безликим бетоном, а люди все сыпались и сыпались сверху, группами и поодиночке, перескакивая через две-три ступеньки. Саднящая боль в груди напоминала Лэйни о недавнем падении на столик, о громко хрустнувшем
– Комбинат, наверное, – сказала Арли. – Здоровенные мужики, кошмарно одетые, а морды, так вообще не приведи Господь. Не знаю уж, кто был им нужен, Рез или идору. Думали, наверное, что могут вот так вот заявиться туда и делать что угодно.
– А что им угодно?
– Не знаю. Но за двумя соседними столиками сидела сплошь охрана Куваямы, человек двенадцать. А Блэкуэлл, так тот, наверное, каждый день, отходя ко сну, просит Бога послать ему заварушку вроде этой. Я видела, как он сунул руку в карман, и сразу же свет потух.
– Ну да, – кивнул Вилли Джуд, – это он все выключил. Пульт какой-то дистанционный. Сам-то он видит в темноте получше, чем я с этими инфракрасными штуками. То ли глаза у него такие, то ли еще что.
– А ты-то как оттуда выбралась? – спросил Лэйни.
– Фонарик. В сумочке был.
– Лэйни-сан…
Пролетом выше Ямадзаки, левый рукав зеленого клетчатого пиджака полуоторван, в очках недостает одного стекла. Арли вынула из сумочки мобильник и негромко ругалась, пытаясь заставить его работать.
Ямадзаки догнал их на следующей площадке. Дальше они спускались все вместе, Лэйни все так же вел слепого барабанщика за руку.
Первый этаж. Входная дверь широко распахнута, все мрачные стражи «Западного мира» куда-то запропастились. Сиротливый полицейский в пластиковой накидке поверх плаща истерически бормочет в пристегнутый к лацкану микрофон. В процессе истерического бормотания он ходит тесными кругами, драматически жестикулируя белой дубинкой. Разноголосое улюлюканье нескольких сирен, мчащихся к «Западному миру» со всех четырех сторон света, сверху – рокот заходящего на посадку вертолета. Снизу вроде бы тихо.
Вилли Джуд отпустил руку Лэйни и отрегулировал свои очки на уровень уличного освещения.
– Где моя машина?
Арли опустила руку с заработавшим вроде бы телефоном.
– Слушай, Вилли, иди-ка ты лучше с нами. Сейчас здесь будет целая армия…
– Бесподобно, – сказал Рез; он вышел из «Западного мира», отряхивая темный пиджак от чего-то белого. – Настоящая, телесная жизнь. Мы столько сидим в виртуале, что начинаем ее потихоньку забывать. Вас ведь звать Лейнер?
Протянутая для пожатия рука.
– Лэйни, – поправил Лэйни, и тут же рядом с ними притормозил темно-зеленый мини-вэн.
28. Проблема доверия
Мэриэлис открыла изогнутый ящичек, вделанный в изголовье розовой кровати, и достала оттуда синее стеклянное блюдечко. На ней был черный костюм с большими, в стиле Ашли Модин Картер, золотыми розами на лацканах.
– Терпеть не могу эти забегаловки, – сказала она, пристраивая блюдечко на колене. – Есть уйма способов сделать секс безобразным, но тут и того хуже, просто
– Четырнадцать, – сказала Кья.
– Вот так я им и говорила. Четырнадцать, ну, может, пятнадцать, и думать нельзя, что такая малолетка меня окрутила. Это ж я окрутила тебя, верно? Все делалось по моей инициативе. Я сама придумала зарядить тебя. А они все равно не верят. Говорят, что ты вроде как агент, а я – дура набитая, что Рез нарочно подослал тебя в Си-Так, чтобы перехватить эту хрень. Говорят, что ты подстава, и только такая, как я, дура может думать, что ребенок на такое не способен. – Мэриэлис выпустила круглое облачко дыма и прищурилась. – А где она сейчас? – Взгляд вниз, на расстегнутую сумку, стоящую рядом с кроватью. – Здесь?
– Я совсем не хотела ее брать. Я и не знала, что она там.
– Да понимаю я, все понимаю, – вздохнула Мэриэлис. – Я так им сразу и сказала. Я не спешила снять ее с тебя, думала, в клубе будет удобнее.
– Я ничего в этом не понимаю, – сказала Кья. – И мне страшно.
– Иногда я провожу для Эдди всякую хрень. Мелкие услуги кому-то там еще, кто устроил ему клуб. Это незаконно, но, как бы это тебе сказать, не очень незаконно. Ничего жесткого. А на этот раз он решил приработать на стороне, связался с русскими, и мне это сразу не понравилось. Эта хрень меня попросту пугает. Она словно живая.
– Какая хрень?
– Эта. Ассемблеры, так их называют. Кья взглянула на свою сумку.
– Так эта штука в моей сумке – это нанотеховый ассемблер?
– Скорее это затравка, для начала. Нечто вроде яйца или маленького заводика. Включаешь ее в другую машину, которая их программирует, и они начинают мастерить себя из всего, что есть под рукой, а когда их наберется достаточно, они начинают мастерить то, что уж там ты от них хотел. Есть какой-то вроде как закон, запрещающий продажу этих штук Комбинату, поэтому они готовы на все, лишь бы их достать. А Эдди, он придумал, как это сделать. Я встретила двух этих жутких немцев в си-таковском «Хайате». Они прилетели туда откуда-то, я так думаю, из Африки. – Мэриэлис раздавила окурок о голубое блюдце, отчего табачная вонь стала еще хуже. – Они не хотели давать мне эту штуку, говорили, что ожидали увидеть самого Эдди. Начались звонки туда-сюда. В конце концов их уломали. Мне полагалось закинуть ее в чемодан вместе с обычными шмотками, но я замандражировала. Начала налегать на лекарство от мандража.
Она бегло осмотрелась по сторонам, поставила блюдце с раздавленным окурком на прикроватную тумбочку и сделала что-то такое, отчего передняя стенка тумбочки откинулась. Это был холодильник, заставленный маленькими бутылочками. Мэриэлис наклонилась и начала изучать ассортимент, хитрая зажигалка соскользнула с кровати на белый ковер.
– А текилы нету, – пожаловалась Мэриэлис, доставая из холодильника квадратную бутылочку с рыбой на этикетке. – Ну вот кто бы, спрашивается, мог назвать водку «Возвращение лосося»? Только японцы, это для них нормальный ход. А сделать зажигалку в виде пистолета, – она скользнула глазами по упавшей зажигалке, – это уж точно только русские могут, это для них нормальный ход.