Идущая к солнцу
Шрифт:
– Почему я должна переезжать к нему?
– капризно спрашивала Кристина у матери, которая помогала ей собираться.
– Я уже была у него, но мне не понравилось. Повсюду вещи этой проклятой Лизы, которые выводят меня из себя. А серый цвет в таком большом количестве вгоняет меня в тоску!
– Успокойся, рано или поздно он забудет о ней. Надо немного потерпеть. Со временем ты все сделаешь так, как тебе нравится.
– Не лучше ли жить отдельно и видеться только в определенные дни?
– буркнула Кристина, с трудом сдерживая
– Ты что! Это не семья.
– Ты прекрасно знаешь, что наш брак - просто сделка.
– Значит, не нарушай правила сделки, - подмигнула ей Ольга и вышла.
– Легко сказать!
– бросила Кристина ей вслед и со злостью отшвырнула один из своих многочисленных нарядов.
Ее мучило чувство обреченности. Неужели ей придется уехать туда, где ждут безмолвные чужие стены и комнаты, заполненные призраками прошлого? Что она выиграла от этого брака? Помогла восстановить семейный бизнес и перестала беспокоиться о деньгах. Но ту беззаботную, веселую жизнь, которую она вела, будучи незамужней, уже не вернуть. Появились определенные обязательства, которые ее тяготили. А еще - муж, которого она была не в силах выносить.
Уже поздно сожалеть, нужно смириться. Но смирение никогда не было ее добродетелью. Вот и сейчас она яростно бросала вещи в сумку и успокаивала себя: "Я все исправлю". Она решила пока подчиниться обстоятельствам, хотя все ее существо противилось этому.
Такси давно ожидало под окнами. Бронислав не любил ездить за рулем, видимо, это было связано с автокатастрофой, в которой погибла его первая жена. Но Кристину это мало волновало. "Поскорее бы уже пересесть в свою машину, - подумала она.
– Как только разберусь с вещами, сразу же отправлюсь к своей ласточке".
Вяло попрощавшись с отцом и неохотно поцеловав в щеку мать, у которой от слез покраснели глаза, Кристина скрепя сердце села в такси и уехала. Уехала, оставив позади беззаботное детство и счастливую юность. Нелегко ей было расставаться с родным домом, оставлять родителей. Да, она страшно обижалась на них, но чувство родства оказалось сильнее, и на какое-то время оно подавило в ее сердце обиду, и на глаза Кристины навернулись слезы.
Бронислав не проронил ни слова за всю дорогу. Он лишь крепко сжимал ее руку, словно боялся, что она уйдет. Ей же нестерпимо хотелось выдернуть руку из этих цепких пальцев, - до такой степени было противно. Но невероятным усилием воли Кристина подавила в себе это желание.
Наконец они приехали. Все так же молча, не выпуская ее руки, Бронислав привел ее в спальню. Сам же, потоптавшись на месте, пошел за вещами.
Какое-то мгновение Кристина стояла на пороге, не двигаясь, как будто не дыша. Она стояла и молча разглядывала комнату. Как и прежде спальня казалась ей мрачной и унылой. Длинные серые шторы, скрывавшие окно, навевали на Кристину невыносимую тоску.
"Я выброшу эти занавески сегодня же!
– твердо решила она.
– И все вещи этой ужасной женщины. Отныне я здесь хозяйка, а не она".
Кристина бросила куртку на стул и решительно двинулась в сторону шкафа. В этот момент в спальню вошел Бронислав с чемоданами.
– Могла бы и повесить, - буркнул он, покосившись на ее куртку.
– Поухаживай!
– капризно ответила она, раскрывая створки шкафа. Бронислав пожал плечами и, повесив куртку на руку, вышел из комнаты.
За то время, пока он отсутствовал, Кристина успела вынуть из шкафа почти все вещи Лизы и сложить их на пол в одну кучу. Немного подумав, она окликнула домработницу.
– Убери все это безобразие подальше отсюда, а лучше вообще выброси!
– Но ведь это вещи Лизы!
– Да. И что?
– Бронислав не разрешает убирать их куда-либо.
Кристина упрямо тряхнула копной белокурых волос:
– Мне наплевать, что он сказал. Теперь я его жена, а значит, имею право делать со своей комнатой все, что посчитаю нужным! Ну что ты стоишь, как столб? Иди уже!
Наблюдая за тем, как домработница неуверенно поднимает с пола несколько костюмов, Кристина нервно поправила вельветовую юбку и шумно вздохнула.
В этот момент в комнате появился Бронислав. "Как всегда вовремя", - усмехнулась про себя Кристина.
– Что здесь происходит?
Домработница испуганно прижала костюмы к груди и принялась сбивчиво объяснять, в чем дело. Кристина наблюдала за ними со стороны с легкой улыбкой на губах.
– Не смей трогать вещи Лизы, слышишь?
– потребовал Бронислав, глядя ей прямо в глаза.
– Почему?
– все так же улыбаясь, спокойно спросила она.
– Ты, наверное, забыл, что вчера мы поженились? Я не потерплю в своей комнате вещи чужой женщины, пусть даже покойной.
– Я хозяин в этом доме. Я один, понятно? И мне решать, от чего избавляться, а что оставлять. Лена, верни вещи на прежнее место.
Домработница, рассеянно кивнув, кинулась исполнять его распоряжение.
– Куда же, по-твоему, я дену свои вещи?
– теряя терпение, поинтересовалась Кристина.
– Честно говоря, у тебя их чересчур много. Я бы предпочел, чтобы ты носила одежду Лизы. Она была очень аккуратна, все вещи новые и чистые.
Кристина посмотрела на него как на душевнобольного.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Да ты просто не в своем уме! Немедленно убери эти вещи отсюда! Если они тебе так дороги, разложи их в своем шкафу.
– Не успела переехать, а уже указываешь, что мне делать, - ровным голосом сказал Бронислав, выдержав ее недовольный взгляд. Внешне он казался абсолютно спокойным, только румянец, вспыхнувший на его щеках, говорил о том, что он раздражен.
– Если ты немедленно не уберешь эти вещи, я сама вышвырну их на улицу!
– исступленно заявила Кристина и, брезгливо переступив через одежду Лизы, направилась к выходу.