Идущий на Север. Долина Башен
Шрифт:
Бип! Финиш! Пусть и промежуточный, но теперь я могу обходиться и без контроллера, корабль мой, признал! Включилось дежурное освещение.
В той позиции, в которой стоял спрятанный в башне «Шмель», пробираться по отсекам было не совсем удобно, ведь обычно корабль расположен горизонтально. Миновав два грузовых отсека, я залез в управляющий, где быстро оживил основной борткомп, одновременно запуская его на сканирование систем и оживляя ВСУ – вспомогательную силовую установку с плазменным генератором.
И опять ура! Вот теперь можно включить основное освещение.
Друзья
– Там что-то гудит, – опасливо сообщил Геллерт.
– Всё в порядке, «Мышонок» оживает, – успокоил я. – Начинаем опять таскать имущество и складывать его в грузовые отсеки, я покажу, где и как крепить.
– А влезет ли? – возничий усомнился.
– Отсеки почти пусты.
Геллерт осторожно прошёл через шлюз, посмотрел и тут же вернулся.
– Я не полезу внутрь! – категорически заявил он. – Там чисто, как в бане у влиятельного вельможи!
– Неужели ты бывал в такой бане? – не удержалась Лана, осторожно проходя внутрь. Знакомство с кораблём началось.
– Нет, но мне рассказывала одна девица! – гордо крикнул воин ей вслед.
А я напомнил:
– Лана, только ничего не трогай! Парки и прочую тёплую одежду кидайте в грузовой отсек, потом засунем их в чистку. А сами помоемся в душевой.
– Неужели там есть ещё и помывочный сарайчик? – восхитился Геллерт.
Можете ли вы себе представить более дикое зрелище: уставшие до смерти от битв и страхов средневековые люди, все в броне и шерсти, носят, передают друг другу по цепочке и укладывают внутрь космического корабля котлы и посуду, оружие и инструмент, еду и вино…
– Ты прибыл на этом корабле? – спросил Гика в паузе.
– Нет, друг, на другом… Но он разбился. Столкнулся с камнями.
– Ого! Неужели налетел на рифы? – воскликнула девушка. – Борби, мой бывший жених, рассказывал, что корабли торговцев бьются возле островов. Как же ты спасся?
– Повезло… А вот моему товарищу – нет.
– Он погиб?
Я тихо вздохнул.
Как мне вам это рассказать? Очень непростое дело. Месяц придётся потратить, ведь каждый ответ тут же повлечёт за собой восемнадцать уточняющих вопросов, расшифровку терминов…
Ещё надо придумывать – что рассказывать. Не всё, точно. Пока.
Как вам, товарищи мои боевые, описать момент попадания в корабль группы мельчайших метеоритов, с которыми мы столкнулись уже на низкой орбите, на первом этапе плавного схода «Мышонка» в атмосферу…
Как можно описать этот чудовищный взрывной шок, жуткое кряканье аварийки, резкое срабатывание автоматических систем спасения, шипение воздуха в скафандре, запрограммированное экстренное натяжение ремней, притягивающих тело и конечности к катапультируемому креслу, багровые круги перед глазами, собственный крик и бешеные перегрузки, треск и визг рвущегося металла, мелькание в забрале шлема предметов, горизонта и нимба уходящего солнца… Как передать ощущения, когда эта катапульта всё-таки сработала, и кресло вылетело наружу, убегая от покалеченного корабля! Слюни, размазанные по щекам, трепетание складок кожи, готовый разорваться раззявленный рот, рефлекторное опорожнение мочевого пузыря и свой звериный страх! Как?!
И вот, рывок: вышел вытяжной, а за ним и основной купол.
Я медленно плыл над вечерней поверхностью Ванкоры и смотрел, как в стороне к поверхности несётся кресло Игоря Войтенко, у которого парашютная система, скорее всего, повреждённая кусочком космического базальта, не сработала, обрекая друга и напарника на верную смерть.
Мы даже криками не успели обменяться – так быстро всё произошло!
– Далеко нам придётся плыть? – поинтересовался воин, передавая мне очередной тюк.
– «Мышонок» не плавает, Гел, он летает… Недалеко для его способностей, доберёмся быстро, и проголодаться не успеешь. А отправимся мы в район Малкора. Горного, а не приморского.
– Вы слышали, уважаемые, мы полетим! – заорал воин. – Клянусь эфесом, я не летал со времён детских снов! Но я не вижу парусов!
Хотите знать? Пожалуйста.
– Представьте себе, друзья мои, огромную невидимую пружину. Она сжимается, сжимается всё сильней, а потом со страшной скоростью выплёвывает тело по специальному невидимому туннелю, который сама же и создаёт. Поэтому «Мышонок» летит быстрей, чем свет самого солнца! Поняли хоть что-нибудь? – весело спросил я.
– Почти ничего, – улыбнулся Геллерт.
Гика почесал голову и спросил:
– А там, куда мы прибудем… Что там?
– Ну, я предварительно подыскал два убежища, посмотрим на месте, может, появится чего-нибудь получше. Опять спрячем «Мышонка» и начнём работу, долгую и трудную, я и так потерял целый год…
– Работу по укрощению заклятых партнёров и серой сволочи, – догадался Гика. – Куда ставить-то?
– Давай мне, – уверенно ответил Гел, принимая копья. – Значит, Марк, это не твой корабль… Но как же ты смог его найти?
Хе! Тебе как рассказать, с подробностями, прямо всё-всё и очень быстро?
Да тут роман можно писать! Многотомный. Как я, оглушённый и разбитый, лежал на траве, понятия не имея, где нахожусь. Как, согласно строжайшей инструкции, специальным термопатроном уничтожил всё, кроме исподнего. Как после блужданий по дикому лесу, в котором меня каким-то чудом никто не сожрал, выпросил в счастливо встреченной хижине первую бедняцкую одежду, в ней и на дорогу-то выйти было неприлично… Работал, ушёл, украл на деревенском рынке первый ножик, после тяжёлой схватки снял с убитого дубинкой разбойника шмотки и первое настоящее, хоть и простенькое оружие. А потом занялся поисками контроллера.
– Я вообще не должен был тут появиться. Мне надо было готовить базу. Ох… Дикий случай. Как смог, спрашиваешь? Искал и нашёл.
Да-да! Карточка-ключ от запасного «Мышонка» был спрятана ребятами в условленном месте, скорее по инструкции, чем в расчете, что когда-нибудь она потребуется! Дело в том, что контроллеры русских кораблей идентичны, то есть ключ от нашего «Мышонка» спокойно открывает любой другой корабль такой же модели. Вот только находился он у Игоря, командира экипажа, и вместе с ним зарылся на десяток метров в огромное болото…