Игольное ушко
Шрифт:
Он улыбнулся, еще раз чмокнул ее, вышел из дома. Она смотрела в окно, как он хромает к амбару, заводит «джип»…
Когда Генри уехал, Люси неожиданно почувствовала облегчение, мучила лишь пустота в душе.
Она стала прибираться в доме – убирать постели, мыть посуду, вытирать пыль, но в голову постоянно лезли какие-то мысли. Что делать? Как жить дальше? В доме со всех сторон давят тесные стены. Где-то совсем рядом большой мир, кипит жизнь, люди сражаются, совершают героические поступки… Как бы она хотела стать одной из них, найти друзей, увидеть разные города, пойти в театр. Она включила радио – передавали новости, сообщалось о наступлении союзников в Италии, о некоторых послаблениях в нормировании бензина, по-прежнему продолжался поиск лондонского убийцы со стилетом, Рузвельт выступил с новой речью. Как же она одинока здесь, на острове, как далека от всего, что волнует мир. Заиграла органная музыка, Люси выключила радиоприемник. Здесь она оторвана от всего. Внезапно захотелось кричать во все горло. Надо успокоиться, выйти погулять, несмотря на погоду. Конечно, на острове далеко не убежишь от сумрачных стен. Впрочем, виноваты не только стены, ее гложет что-то изнутри, неудовлетворенность собой и своей жизнью. Ладно, хватит. Она поднялась наверх к Джо, с трудом оторвала его от игрушек (в этот момент мальчик лихо командовал деревянными солдатиками), одела ребенка для гуляния.
– Куда мы идем?
– Посмотреть, не пришла ли барка.
– Ты ведь говорила, сегодня она не придет.
– На всякий случай.
Они надели ярко-желтые клеенчатые шапочки от дождя, вышли из дома.
Дул такой сильный ветер, что Люси едва не падала с ног. Через несколько секунд лицо стало мокрым, волосы выбились из-под шапки, прилипли к щекам, к воротнику. Как ни странно, мальчик не обращал на погоду никакого внимания, весело кричал, прыгал по лужам.
Они подошли к краю обрыва прямо над заливом, смотрели, как бурлящее море набрасывается волнами на скалы и берег. Море подняло со дна и выбросило на поверхность все со своих глубин – водоросли, ил, песок. Мать и сын, как завороженные, наблюдали за сменой волн, брызгами соленой воды, за неистовой морской пучиной.
Вдруг ей показалось, как что-то мелькнуло в воде. Сначала Люси заметила только яркое цветное пятно, то исчезающее, то опять возникающее посреди волн. Мало ли какие подарки приносит море? К этому на острове быстро привыкаешь. Обычно на следующий день после шторма они с Джо спускаются к берегу, находят там разноцветные камешки, загадочные деревянные обломки, раковины причудливой формы, железяки…
Пятно появилось вновь, на этот раз гораздо ближе. Ярко-желтый цвет, как все их дождевики из клеенки. Люси напряженно всматривалась, но мешали дождь и волны. Ничего. Ерунда какая-то, галлюцинации. Нет, пятно растет прямо на глазах, его несет течением в залив, куда приносит много всякого хлама. Море похоже на человека, аккуратно выворачивающего наизнанку карманы.
Боже, да это же дождевик. Вот сейчас его хорошо видно на гребне волны. Генри вернулся вчера без плаща, но как он попал в море? Внезапно мощная волна выбросила пятно на берег, прямо к мокрым деревянным доскам настила. Только сейчас Люси наконец поняла, что это дождевик не Генри, потому что он был надет на человека. Ветер быстро унес непроизвольный крик, который вырвался из груди. Кто этот несчастный? Откуда? Еще одно кораблекрушение?
Она внезапно подумала, что, может быть, он еще жив. Надо немедленно спуститься. Люси наклонилась, прокричала Джо в самое ухо:
– Стой здесь, не двигайся, никуда не уходи. – Затем начала быстро спускаться.
Приблизительно на середине пути Люси услышала, что за ней кто-то бежит. Это был Джо. Настил мокрый, скользкий, по нему опасно идти, не то что бежать. Она остановилась, обернулась, взяла ребенка на руки.
– Вот какой ты оказывается противный мальчишка, я же просила тебя подождать. – Она еще раз в нерешительности взглянула на человека внизу. Что делать? Идти или возвращаться? Надо идти, ведь человека может смыть в любую минуту. Она пошла.
Тело накрыла небольшая волна. Когда она отступила, Люси разглядела, что это был мужчина, который, очевидно, находился в воде довольно долго – кожа начала слезать. Значит, труп? Здесь уже никто не в состоянии помочь. Пора поворачивать, а то можно убиться вместе с ребенком. Но тут ее взгляд упал на лицо утопленника. Как ни странно, оно показалось ей знакомым. Она смотрела на него, не в силах отвести глаза… Шок, холод, страх, ужас – все слилось воедино, парализовало, в жилах застыла кровь.
– Господи, Дэвид, нет, – шептали губы.
Теперь ее не остановят никакие волны. Люси, словно безумная, шла вперед. Вода заливала сапоги, Джо извивался на руках.
– Не смотри, не смей. – Она прижала голову ребенка к своему плечу. Мальчик начал плакать.
Люси стала на колени перед телом мужа, провела рукой по лицу. Дэвид. Никаких сомнений. Мертв, причем уже прошло какое-то время. Последняя искра надежды потухла, когда она отвернула штанины брюк и увидела обрубки.
Все. Конец. Он мертв. Правда, в последнее время она, грешная, была бы не против, чтобы он умер, не узнав о ее измене, но разве этого она хотела? Горе, ужас, облегчение кружили в голове, как птицы, ни одна из которых не желала вить гнездо. Чувства нахлынули и отступили – словно волны.
Не в силах сдвинуться с места, Люси стояла на доске, крепко прижав к себе сына. Море подступало все ближе. Еще немного, и их смоет с берега. Ударила волна, Люси наглоталась соленой воды. Следующего удара ждать не стала – поспешила наверх.
Она преодолела крутой подъем, ни разу не оглянувшись. Около дома Люси увидела «джип». Значит, приехал Генри.
Держа на руках ребенка, спотыкаясь, она побежала. Нельзя быть одной, надо скорее рассказать Генри. Пусть он обнимет ее, согреет своим теплом, горячим дыханием. Только с ним она сможет забыться, почувствовать себя в безопасности. Люси с трудом глотала воздух, слезы смешались на лице с дождем. Она вбежала через задний вход на кухню, резко опустила мальчика на пол…
– Знаешь, Дэвид решил погостить у Тома еще денек, – раздался вкрадчивый голос Генри.
Она уставилась на него в полном изумлении, в горле застрял комок, руки опустились, как плети. И вдруг неожиданно для самой себя она все поняла.
Это Генри убил Дэвида.
Сначала ей это подсказало сердце, разум включился позднее. Кораблекрушение, нож странной формы, прикрепленный ремешком к руке, авария на дороге, сообщения о розыске опасного преступника из Лондона – выстраивалась целая цепочка, одно звено дополняло другое.
– Ладно, чего ты так удивилась? – рассмеялся Генри. – У них там действительно полно работы, хотя, не буду врать, я не очень-то настаивал, чтобы он вернулся.
Том. Надо немедленно идти к Тому. Он знает, что делать, сможет защитить ее и ребенка до появления полиции; у него ружье, собака.
На смену страху пришли опустошенность и сожаление. Нет больше того Генри, в которого поверила, даже почти полюбила. Сказка, которую она сама придумала, кончилась. Вместо нежного, сильного, пылкого мужчины перед ней монстр, нечеловек, убийца. Он смеется. У него хватает хладнокровия передавать ей приветы от мужа, которого он уничтожил своими руками.