Игра Арканмирра
Шрифт:
Лес наконец-то закончился. Со вздохом облегчения я вышел из-под прикрытия зеленых стен. Передо мной была Соколиная Равнина – названная так по видневшемуся далеко на востоке острому пику Соколиного Гнезда. Я снова был в Готланде, в моей родной стране. Правда, эти края мне ранее не доводилось посещать, но разве это имело значение? Здесь я был дома, тогда как в лесах Фейра меня вполне оправданно считали чужаком.
Нет, я вовсе не был в обиде на сидхе. Как я мог таить обиду на народ, из которого происходила Ранель? Разве я посмел
Однако дом… Родной дом, которого у меня никогда не было (действительно, нельзя же считать домом улицы и задние дворы Данцига, Куфштейна и Девентора), – весь Готланд теперь был им для меня. Ранее слово «родина» звучало в моих ушах простым сочетанием звуков, однако теперь я начал осознавать его мощь. Ради родной земли Ранель пожертвовала жизнью, не имея при этом никакой гарантии, что жертва эта будет хоть что-то значить…
«Хватит! – сказала та, вторая часть моего разума. – Она же сказала – живи и будь счастлив. Ты должен исполнить эту просьбу, а значит, смириться с тем, что произошло. Прими это как нечто неизбежное, что ждет каждого из живущих на свете. Не пытайся все мысли сводить к одному и тому же».
Не пытайся?! Да я и думать-то ни о чем больше не могу! Этого НЕ ДОЛЖНО было произойти!
Но – произошло. Даже Властителям не изменить уже свершившегося, так что для тебя же лучше, если ты отвернешься от прошлого и будешь жить настоящим и будущим, как и подобает.
Эти слова диктовал здравый смысл. Но – и я это уже неоднократно видел – здравый смысл НИЧЕГО не решает! Он может дать дельный совет, но вполне может и подвести в критическую минуту.
Потому я последовал дельному совету лишь частично. Сцепив зубы, я загнал все воспоминания о Фейре и Ранель в дальний уголок разума, освободив остальное пространство. Эти воспоминания я накрепко запер тем же самым ключом, какой использовал после ухода из Школы Тигра. Теперь они не могли прийти ко мне сами, однако я мог вызвать их простой просьбой в любой момент.
Пусть эти образы причиняют боль, пусть они разрывают мое сердце и душу – они МОИ. Они – часть моего прошлого, часть меня самого. И я не отрекусь от них, пускай хоть все боги Арканмирра будут на этом настаивать!..
Не думал я, что смогу заснуть в ночь после похорон. Однако то ли усталость взяла свое, то ли сработал рефлекс бойца-ветерана – спать при любой возможности, ибо другой может и не представиться. В общем, я увидел сон. И конечно, в том сне была она.
– Кое в чем ты ошибся, Йохан, – произнесла Ранель с улыбкой. – Это мне не понадобится.
Она вытянула руки, и в них возник меч.
– Этот мир не использует оружия, я в нем не нуждаюсь.
– А священники еще твердили, будто сидхе никак не могут попасть в рай, мол, у них нет бессмертной души…
– Больше слушай их, – рассмеялась Ранель. – Каждое живое существо обладает душой, а каждая душа выбирает свою дальнейшую дорогу сама. Сидхе порождены лесом, и в посмертии мы возвращаемся в леса. Когда будешь идти по лесу, вспомни обо мне. И никогда не причиняй вреда тем, кто не заслуживает этого…
Я кивнул. Она ведь знала, что я исполню любую ее просьбу.
– Прощай, Йохан. Живи и будь счастлив!
Ранель нежно коснулась губами моего лба и медленно растворилась в хороводе трав и цветов…
Я проснулся с мыслью о том, что земли Фейра – на диалекте сидхе, Фаэра – навевают подчас очень странные сны. Сны, которые так похожи на реальность…
Мысль оборвалась на половине фразы. Я окаменел, уставившись на лежавший под моим плащом меч.
Узкий, легкий меч с полночно-синим адаманитовым клинком…
7. Двуликая Башня
Ни один человек не может иметь все, что он хочет, так, как он того хочет…
Луна была на ущербе, однако оставалась ясной и серебристой. Дорога была видна не хуже, чем днем, и путешествие не представляло никакого труда – для того, кто не боится ночи только из-за того, что она является ночью.
У рыжеволосой наездницы такого предрассудка не имелось. Многие гадали, существует ли вообще в этом мире – да и в любом другом – нечто такое, чего Рыжая Соня может испугаться. Сам Ангус Кровавый Щит, одолевший (по его собственным словам) трех Великих Драконов в честном бою, лишь покачал головой, когда его спросили, решился бы он выйти на поединок с воительницей.
Рыжая Соня спрыгнула с лошади и вошла в придорожную часовню. На вопросительный взгляд Смотрителя Алтаря она молча ответила ритуальным жестом, после чего тот смиренно удалился в свою комнату в задней части часовни.
Воительница вынула меч и положила его на алтарь. Серебряные лучи лунного света нежно скользнули по лезвию, полумесяц у позолоченной крестовины заиграл живым огнем.
– Да, это тебе вскоре понадобится, – проговорил женский голос.
Соня обернулась и на миг замерла. Потом чуть наклонила голову.
– Я не ожидала увидеть тебя лично, госпожа.
– Я люблю прогулки при луне, – улыбнулась Фрейя, – и этот край безопасен для такого рода времепрепровождений. Пока ты здесь, я могу быть уверена, что ни один разбойник не подойдет к этому месту на десять миль. Кроме того, для тебя имеется небольшое поручение.
Воительница подняла меч, давая лунному свету стечь с клинка.
– Что за поручение? – спросила она, осторожно стряхивая со стали искрящиеся капли.
– Двуликая Башня.
Рыжая Соня удовлетворенно улыбнулась:
– Воистину достойная цель. Ты уже составила план?
– Все будет так, как должно, – таинственно произнесла Искательница. – Чтобы не терять времени, я сама переправлю тебя к Соколиному Гнезду.
– Кстати, давно уже хочу спросить: как ты можешь делать это, не пользуясь Вратами?
– Делать что? Перемещаться? Соня, ведь кровь Готланда – это и моя кровь, так что мне доступно любое место, где побывал хотя бы один житель моего королевства.