Игра бабочек
Шрифт:
А сами они, освободившись от своей чудовищно-прекрасной брони, называли драконом ее, присягали в верности и готовы были посвятить жизнь служению.
Дана прикусила губу. Боль от порезов давала о себе знать, и руку жгло невидимое пламя. Неужели она могла ударить своего стража кинжалом? Что изменилось в ней за эти месяцы? Неужели эта сука, которая стремилась к власти и готова была использовать для достижения своей цели всех окружающих, неужели эта бессовестная, лицемерная женщина это она, Девана?
Снег валил хлопьями,
Глава 6. Темное без конца
Глядя с балкона на толпу женщин, идущих прямо внизу, Девона в раздражении кусала губы. Ее провели как девочку.
– В кофе, который тебе подавали, был какой-то яд, возможно, наркотик. Определить, что именно, сейчас не представляется возможным.
Ярне произнес эти ужасные слова совершенно спокойным, нейтральным тоном. Но она чувствовала, как эмоции вскипали, подобно зажатой скалами огненной магме в глубине земли.
Ярость, гнев, стыд. Все это она готова была выплеснуть наружу… Сейчас, немедленно, на всех и каждого, кто только окажется рядом. Она чувствовала, что ее попеременно бросало то в жар, то в холод.
– Успокойся, тебя не собирались убить. Думаю, нет.
Амулет на груди превратился в островок холода. Сестры замерли, словно в испуге, как будто ее чувства могли повредить даже им.
Страж криво усмехнулся, наклонился над перилами балкона и сплюнул вниз прямо на головы толпы женщин, идущих вдоль улицы к одной им ведомой цели.
Некоторое время он следил за тем, куда попадет плевок, а затем, поморщившись, вновь повернулся к Дане.
– Повторяю, не стоит переживать. В конце концов, мы на войне.
На войне. Здесь Ярне был совершенно прав. И эту войну начала она сама. Однако вовсе не ту войну, в которой сейчас сталкивались отряды на юге. В этой войне выстрелы из ружей и звон клинков имели значение, но все-таки не они главные, совсем не они.
Она должна была что-нибудь сказать, хоть как-нибудь выпустить пар и огонь. Этой ухмылочке стоило померкнуть хоть на секунду.
– Неужели я должна воевать сама? Зачем вокруг меня уже собралась целая армия? И командир у нее есть.
Страж только пожал плечами. Этот болван был непрошибаем. Как только Елена с ним справлялась? А может быть, именно поэтому отправила его сюда?
Ярне опустил руку на рукоять меча. Покачнулся, перенося тяжесть тела с носка на пятку. Через мгновение повторил движение еще раз.
– В былые времена я видел, как за попытку покушения выжигали населения целых городов. Но мы договорились, что нам нужно совсем не это?
Да, они решили, что этому миру нужно дать еще один шанс. Как бы странно это не прозвучало. Как бы странно ни было то, что именно она думала об этом.
– Сейчас только-только наступил март.
– И что же?
Вопрос стража прозвучал настолько глухо, что Дана еле разобрала слова.
– Полгода. Еще и полгода не прошло, как я попала сюда, а уже считаю возможным обсуждать такие ужасные вещи с ужасным человеком.
Ярне пожевал губами, заранее пробуя на вкус слова, которые собирался обрушить на нее в следующее мгновение. Девана поймала себя на том, что захотела закрыть уши и не слышать. Сколько ему на самом деле лет?
Дробь шагов возвестила о появлении на балконе ее стража. На самом деле она знала, чувствовала, что он приближался, что торопился, и сейчас она узнает больше, гораздо больше. Дана надеялась, что от Дара услышит что-нибудь другое. Не такое безжалостное и ледяное.
Но мужчина обрушил на нее еще более ужасные новости. А ей оставалось только слушать, отвернувшись и вцепившись руками в шершавый поручень.
– Мертва. Девушка, про которую ты упомянула. Которая подавала вам кофе. Мы побывали у нее дома.
Дана поняла. Страх… Та девушка знала и все-таки решилась подать отравленный напиток.
– Карен.
Мужчины молчали, и оба одинаково замерли, словно ожидали какого-то откровения, неизвестных знаний, которые могли бы прояснить ситуацию, надеялись получить новый толчок к действию.
– Так ее звали. И она боялась. Я еще подумала, чего она так боится?
Стражи молча переглянулись, и Дана почувствовала, что огонь внутри вновь начал разгораться и подниматься на поверхность.
– Ее задушили. Соседи сказали, что девушка приехала в город пару месяцев назад. Ни с кем не встречалась, вела себя тихо. Вежливая. По воскресеньям обязательно ходила в храм прикоснуться к дереву.
Она была виновата. Возможно, имело смысл обратить внимание стража на это. Не стоило идти одной в то кафе. Но ей казалось, что со стороны Мадлен ничего не может угрожать. Какая дурацкая мысль. Так можно вообразить, что каждый человек, с которым она познакомилась в этом мире, мог представлять угрозу.
Безумие какое-то. Но если вспомнить о Теренции и управляющем. Об Антонио. Нет, мальчик не виноват. Ребенок не мог замышлять такие вещи. Его заставили. Так же как заставили Карен…
– А Мадлен?
Дана не хотела и не могла назвать бывшую подругу новым именем. Хотя и подругой ее назвать было сложно. На самом деле она ничего о ней не знала.
– Тебе надо быть осторожней. Кровь дракона, конечно, великая сила, но даже она не спасет от удара в спину.
Страж, который призывал ее быть осторожней! Дар заставлял сердце метаться от боли!
– Какая пустота, серость там внизу! Куда они идут? Зачем?
Дана отвернулась от мужчин и прошлась пальцами по трещинам перил. Обида. Какая невероятная сила в этом чувстве. Она вздохнула глубоко-глубоко и выпрямилась, стараясь не показать, что страх нашел путь к ее сердцу.