Игра без козырей

Фрэнсис Дик

– О нет! Как вы могли дать ему это!...

– Почему бы нет? – спросил Чико. – Вы что, думаете, он ребенок?

Чико вышел и закрыл за собой дверь.

– Дайте, – протянул я руку.

– Думаю, мне следует спросить у врача...

– Зная Чико, я уже догадался, о чем брошюра. Поэтому будьте добры, отдайте ее мне. Все нормально.

Она нерешительно протянула мне брошюру и с тревогой ждала моей реакции, когда я прочел на обложке заглавие. «Искусственные конечности. Новейшие достижения».

– Чико реалист, – засмеялся я. – Не думаю, что он

принес бы мне волшебные сказки.

Глава 20

На следующий день пришел Рэднор, выглядевший на десять лет старше, усталый, подавленный. От его военной выправки почти ничего не осталось, под глазами и вокруг рта залегли глубокие морщины, голос был безжизненным Он вошел и с видимым огорчением уставился на мою забинтованную руку, которая обрывалась в четырех дюймах ниже локтя.

– Мне очень жаль насчет офиса, – сказал я.

– Ради бога...

– Можно его восстановить? Много разрушено?

– Сид...

– Наружные стены целы или все здание рухнуло?

– Я слишком стар, чтобы начинать все сначала, – сказал Рэднор, сдаваясь.

– Послушайте, уничтожены только кирпичи. Вам не надо начинать сначала. Агентство – это вы и ваши люди, а не здание. Все будут работать на вас с таким же успехом где угодно.

Рэднор сел в кресло, откинулся и закрыл глаза.

– Я устал, – проговорил он.

– Полагаю, вы почти не спали после того, что случилось.

– Мне семьдесят один, – вяло произнес он.

Я был искренне поражен. До нынешнего дня я считал, что ему около шестидесяти.

– Не может быть! – воскликнул я.

– Время бежит. Семьдесят один.

– Если бы я не предложил заняться Креем, ничего бы не случилось, – с раскаянием проговорил я. – Мне очень, очень жаль!

Рэднор открыл глаза и выпрямился в кресле.

– Это не ваша вина. Если и есть чья-то вина, то только моя. Если бы фотографии были у вас, вы бы не позволили Хегборну увезти их в Сибери. Я еще тогда понял, что вам не понравилось, когда я отдал их. Фотографии, попав в Сибери, стали прямой причиной взрывов. Это моя ошибка, а не ваша.

– Но вы же никак не могли предположить... – запротестовал было я.

– Я должен был предвидеть подобный поворот событий после стольких лет работы в агентстве. Думаю... наверно, я уже не способен ясно представлять... последствия. – Голос у него упал до тихого шепота. – Из-за того, что я дал Хегборну фотографии... вы потеряли руку.

– Нет, – решительно возразил я. – Нелепо упрекать себя в этом. Ради всего святого, прекратите. Ни один сотрудник агентства не позволит вам пребывать в таком настроении. Что будут делать Долли, и Джек Коупленд, и Сэмми, и Чико, и все остальные, если вы не начнете все снова?

Рэднор молчал.

– Рука у меня все равно не действовала, – продолжал я. – И если бы я уступил Крею, то не потерял бы руку. Но к вам это не имеет никакого отношения.

– Вы сумели запудрить мозги Крею. – Рэднор встал.

– Верно.

– Но мне-то вы не станете врать.

– Разумеется, не стану.

– Я

вам не верю.

– А вы подумайте, со временем поверите.

– Вы не очень-то уважаете старших.

– А чего их уважать, когда они ведут себя глупо? – сухо проговорил я.

Он раздул ноздри, явно начиная злиться. Но вежливо спросил:

– А вы? Вы будете на меня работать?

– Это зависит от вас. А вдруг в следующий раз из-за меня всех нас убьют?

– Я рискну.

– Тогда ладно. Буду работать. Но мы еще не закончили с этим делом. Чико забрал негативы?

– Да. Он велел отпечатать снимки в двух экземплярах. Один комплект – для него, другой он передал для вас. Он сказал, что вы просили, но, право, не знаю...

– Вы привезли их? – в нетерпении перебил я.

– Да, они в машине. Вы уверены?

– Ради всего святого, я жду не дождусь их! – с жаром воскликнул я.

* * *

На следующий день я попросил еще несколько подушек и телефон возле кровати и заработал репутацию трудного пациента.

Этим утром агентство, втиснувшись в маленький домик Рэднора, снова начало работать. Долли позвонила мне, чтобы сказать, что у них совершеннейший ад, один телефон вместо тридцати необходимых, но, к счастью, все в приподнятом настроении, не расстраиваются из-за мелочей, в агентстве появилось новое выражение: «Холлилуйя». А теперь до свидания, потому что следующий в очереди на телефон показывает на часы, мол, ее время кончилось.

Позже из телефонной будки позвонил Чико.

– Сэмми нашел водителя цистерны, Смита, – сказал он. – Вчера Сэмми ездил к нему в Бирмингем. Теперь, когда Креи в тюрьме, Смит хочет дать показания под присягой. Он признался, что получил двести пятьдесят фунтов только за то, что вышел из кабины и, когда цистерна перевернулась, снял с нее цепи. А потом сидел на обочине дороги, стонал и жаловался, что ничего не помнит. Легкие деньги.

– Прекрасно! – сказал я.

– Но это еще не все. Изюминка в том, что у него еще целы эти деньги, он их спрятал в консервной банке и собирается сделать первый взнос на покупку дома. Он потому и соблазнился предложением Крея, что хотел купить дом. Крей сначала дал ему задаток, а окончательно расплатился десятифунтовыми купюрами, которые ты нашел в его кейсе и сфотографировал. У Смита есть один из тех банкнотов, которые на снимке. С ним он готов расстаться. Это будет вещественное доказательство. Но кто бы мог заставить его отдать остальные? Ты мог бы?

– Не думаю.

– Но все же у нас есть доказательства, что Крей причинил ипподрому злонамеренный ущерб.

– Потрясающе! А за что они задержали его сейчас?

– Ему предъявили обвинение в нанесении телесных повреждений, а остальных – в подстрекательстве и содействии.

– Значит, их приговор зависит от того, что присудят Крею.

– Если повезет.

– Но он все равно владеет двадцатью тремя процентами акций Сибери, – вздохнул я.

– Да, – хмуро подтвердил Чико.