Игра без правил
Шрифт:
Томас Брейн лежал на койке и смотрел в темный потолок. Он выключил свет и ждал, когда уснут все. Его снова, как он это называл, «подкручивало». Болели старые раны, швы, затяжки, шрамы от скобок. Внешне он был в порядке, но боль приходила изнутри. И не такая, когда болит по-настоящему, а ноющая, изнуряющая. Он пробовал таблетки, но в следующий раз боль становилась сильнее. Требовалось какое-то движение, и тогда он шел в спортзал – прямо посреди ночи.
В отделении о его отлучках или не догадывались, или относились с пониманием. Все знали, сколько раз сержант Брейн попадал в госпиталь. А может, думали,
Выскользнув из блока, Брейн спустился по железной лесенке и направился к отдельно стоящему зданию бывшей господской конюшни. Она также уцелела вместе с парком, и в ней разместили «оздоровительный центр».
– Привет, Томас, – поздоровался сторож спортивного комплекса – ветеран Цуриока, потерявший ногу и руку в одном жестоком бою.
Компания оплатила ему протезы – довольно эффективные, и теперь он мог работать сторожем, смотрителем, уборщиком, встречая посетителей и провожая их до душевой. Деньги, конечно, были не те, что он получал по контракту, но Цуриока не стремился к обогащению: «Признаться, парень, я хочу, чтобы меня замечали. Пенсия есть, но кто меня там увидит в однушке спального района? А здесь я на виду и все со мной здороваются, а то и совета спросят. Я же бывший пулеметчик отделения».
– Проходи, в четвертом зале новая дорожка – только сегодня установили. Я сразу подумал о тебе. Прежняя сбоила, а эта, как заверяют, валит двадцать километров с изменением рельефа.
– Спасибо, Ицу, это то, что мне нужно.
И спустя несколько минут Томас Брейн уже мчался по паутине беговых дорожек парка Кодзэн, в городе, название которого ни о чем ему не говорило. Он видел экран, чувствовал изменения наклона дорожки и легкий запах инициатора – сначала немного сосны, потом асфальт, осень и стриженая трава. Ну кому пришло в голову стричь траву в конце октября? И тем не менее.
Пробежка оказывала на Брейна благоприятное действие. Спину переставало ломить, из головы прочь уходили глупые разочаровывающие мысли. Он бежал и бежал, дорожка приветливо жужжала, а запах осени заставлял возвращаться на двадцать лет назад – в детство, в лето, в солнечный край.
Через восемнадцать километров он остановил тренажер и сошел на пол, хватая ртом воздух. Это была нормальная дистанция, но иногда он бегал и за двадцать пять.
Тяжело дыша, Брейн сделал несколько кругов по залу, потом направился в отделение единоборств, где находились тренажеры от лучших компаний. Ему нравилось оборудование «Броуборс» – минимум игровых дополнений, глубокое погружение и хорошо сидящая оснастка.
Пришел Ицу и помог Брейну надеть все датчики и имитаторы нагрузок, чтобы не болтались. Маску Брейн надел в последнюю очередь и на появившемся виртуальном экране сразу выбрал уровень сложности – пятый из десяти. Степень воздействия имитаторов нагрузок – шестьдесят процентов.
Сделал вдох, и на него выскочил виртуальный противник, с ходу заработав руками и ногами.
Защелкали имитаторы нагрузок, зашумел стоявший в углу сервер, обрабатывая трехмерную графику, продвинутый звук и еще десяток нагрузочных параметров.
Со стороны это
Брейн вел бой против двух, потом против трех противников. Его руки и ноги мелькали, дыхание стало походить на шипение змеи, тело сотрясалось от пропущенных ударов, приемов их на плечо и в блоки.
Наконец спустя четверть часа битва закончилась. Ицу помог снять маску и накладки, убрав все это в специальный стеллаж. А Брейн принялся расхаживать по залу, пока его глаза не стали осмысленно глядеть на мир.
– Ну как, порядок? – спросил Ицу, подавая одноразовое полотенце.
– Да, – кивнул Брейн. – Хорошо проняло.
– Тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Ицу, спасибо за помощь.
5
Вернувшись в жилой блок, Брейн снова принял душ и отправился спать – теперь уже с ощущением приятной усталости, а не этой изнуряющей ломоты. Назавтра был свободный от службы день и можно было спать хоть до обеда. Потом еще два дня отдыха, и на четвертый день – очередной выезд.
Это могло быть обычное патрулирование по относительно безопасным лесным дорогам с остановками в небольших городках, где можно было заскочить в магазинчик за колой или чипсами – так обычно и проходило большинство служебных смен. Но могли направить в конвой – ломиться на броневиках через джунгли, волоча на хвосте транспорт с буровым оборудованием или со спецами для шахты.
Обычно их перебрасывали по воздуху, но иногда партизаны брали какие-то районы в «зенитные клещи», и тогда в джунгли сыпались обломки винторам и геликоптеров. Однако сложные промышленные процессы на шахтах и обогатительных фабриках не должны были прерываться из-за нехватки персонала, поэтому перевозки вынужденно проводились по земле.
До обеда Брейн спать не стал и уже в одиннадцать вышел в кают-компанию, где сидели Леон Бингарт и Ольсен.
– Где все? – спросил Брейн.
– О, Томас! Мы с Харви забились на двадцатку, что ты проспишь до обеда, – сообщил Леон.
– На что ставил ты?
– На сон до обеда.
– Ну извини.
– Ничего, я на этой неделе забивался с ним раз десять и выиграл сотню рандов. Пускай хоть тут отыграется, а то совсем забиваться перестанет.
– Так где все?
– Пошли к майору Роммелю, он обещал продать рому.
– Продать рому? С чего вы решили, что он будет подставляться с патрульными? – удивился Брейн и, пройдя в угол, сел в удобное кресло, оставшееся здесь от прежней смены жильцов.
Тыловики слыли на базе самыми хитрыми и жадными до наживы, но в то же время и самыми острожными. И торговать солдатским ромом на территории базы едва решились бы. За исключением поставок всяким знакомым и нужным людям, которые к тому же умели пить тихо и незаметно.
Однако патрульные к таким не относились – если они начинали незаконную пьянку, дело заканчивалось вмешательством внутренней полиции и карцером. А потом – штрафы.