Игра Дьяволов
Шрифт:
Для меня этот вариант был изначально невозможным, ведь я караю, считай убиваю, а это тоже ата-та и смертный грех! Опять же, на небесном суде всё учитывается, а значит я, как испытывающий жажду карать и выбрав своей целью только плохишей, собираю очков зла меньше, чем всякие мрази, что убивают таксистов ради дневной выручки. Но шансов насобирать очков добра у меня не было. Сколько я проходил после слияния душ, пока у меня не начало печь внутри черепа? Неделю? Этого времени катастрофически мало для сборов.
Очки добра и зла… Звучит как характеристики видеоигры. Вы сильно удивитесь, если на
Для меня путь наверх закрыт, но для Стэфана ещё нет. Я уже читаю его план. Пока все Дьяволы отвлечены Игрой, он на максимум прокачивается, вампиризм там, артефакты всякие запретные. В ущерб себе, но чтобы на максимум усилиться за короткий срок. Потом летит в далёкий космос с целью спасать инопланетных котят. Всяким недоразвитым помогать намного проще, подарил отсталым огонь и уже помог целой планете! Такими темпами, в теории, можно за годик набить очки. Примерно столько и будет длиться Игра. Вряд ли организаторы растянут процесс на десятилетия. Если буду прятаться, то с большой вероятностью буду перемещён на гладиаторскую арену против воли.
А теперь о том, почему Стэфана не выберет чемпионом ни один другой Дьявол. Всё дело в проклятии, оно же смертельный интерес. Дормамму не отпустит то, что считает своим по праву. Если Стрэндж только призовёт кого либо из его потерянных братьев для продажи души, то Дормамму моментально прилетит качать права. Начнётся драка. Не важно кто победит, потому что на сражение двух Дьяволов обязательно прибегут остальные, чтобы добить ослабленного победителя. А это никому не надо, поэтому условный Мефисто предпочтёт вообще не связываться с проклятым.
Из-за этого проклятия, остальные маги стараются никогда не злить, а ещё лучше не привлекать внимание рогатых. Ведь Дьяволов победить невозможно, в конце всё равно будет адская пытка. Только умные и смелые обманывают Дьяволов. Умные, потому что могут перехитрить всемогущих. Смелые, потому что знают и не боятся последствий.
Стэфан Стрэндж проклят. За свою дерзость. Что не позволил Дьяволу поработить Землю. За свою доброту и самоотдачу он будет гореть в аду.
И я вместе с ним. Особенно я. Идиот, что обманул Дьявола дважды.
— Так что ты собираешься делать, Стэфан? Кутить всю жизнь? Пить и развлекаться с девицами? Оттягивать неизбежное и надеяться, что ОН о тебе забудет? Жалкие мечты. Это могло сработать до собрания Дьяволов, на котором Мефисто публично унизил Дормамму. Теперь он постоянно думает о тебе, как бы ускорить твои похороны. Будет посылать чемпионов или ещё что. Тебе жить осталось недолго, никакой вампиризм этого не изменит. Поверь мне, когда Дьявол доберётся до твоей души, ты испытаешь тысячу мук в одиночестве и позавидуешь участи Христа.
— Говоришь как знаток вопроса, — Стрэндж стал совсем кислым. Глотнул с горла, но это не отогнало подступившую депрессию.
— Я же говорю, что эксперт в этом. Можешь не верить, но мы в одной лодке. Звучит как больная шутка, но я последним узнал, что участвую в адском турнире. Да и узнал случайно. С первых дней осени помер бы непонятно от чьей руки и даже не понял бы за что.
— Допустим я тебе верю, но не понимаю зачем твоему покровителю утаивать эту информацию. По моим источникам, Мефисто стал инициатором Игры. В его же интересах держать своего чемпиона в курсе всех событий, — глаза Стрэнджа слегка расширились и очень быстро ужесточились. Быстро дошло. — Только если он специально затеял всё, чтобы убить тебя.
— Браво, Док! — наигранно хлопаю в ладоши.
— И ради твоей смерти он готов отдать Землю? — маг откинулся в кресле и сложил руки на груди. Вся его поза говорила о неверии. — Чем же ты так его прогневал? Забыл отправить открытку на Рождество?
— Так, помелочи. Несколько раз обманул. Украл кое чего. И унизил уже не помню сколько раз, — показательно загибаю пальцы. — Чтобы ты лучше понимал о чём я. Мефисто отдал мне Месть не совсем добровольно. Серьёзно, неужели все настолько тупые, что поверили, как Дьявол может подарить одну из Бесконечных? Я же прямо сейчас могу позвать одного из его потерянных братьев для подписания контракта и любимая игрушка Мефисто, с которой он больше миллиона лет, будет для него потерянна навсегда, — выдерживаю паузу. Даю время обдумать сказанное. — Точнее мог. Ещё несколько дней назад. До начала этой больной Игры. Теперь ни один из них не будет со мной разговаривать, чтобы их не обвинили в жульничестве. Дьявол придёт за мной. Он всё спланировал, чтобы добраться до моей души, чего бы это не стоило. Ты всё ещё веришь, что сможешь убежать от своего Дьявола?
Комната погрузилась в давящую тишину. Я с нетерпением ждал его ответа.
— Как я могу знать, что ты говоришь правду? — сложил руки домиком. — Магические клятвы не работают на смертных.
— Значит пора поговорить лицом к лицу.
Оранжевый свет исходил из моих костей. Словно солнце решило прогнать ночь раньше срока. Стрэндж зажмурился от яркости. Во вспышке мои органы начали, как плоды, прорастать на дереве из костей. Всё также больно как и в первый раз. Наверное, я никогда к этому не привыкну.
— Джон Блэйз? — изумрудный глаз в амулете расширился одновременно с глазами Дока. — Знаешь, по вероятностям мультивселенной, это должен быть ты, но все проверки показывали обратное. Та самая дьявольская защита? — киваю на вопрос. — Но зачем ты мне открылся? В этом было твоё преимущество! Никто бы не догадался, что во всех вселенных проигрывающий Джон Блэйз, будет новым совершенным чемпионом Мефисто! Зачем ты это сделал? Мы с тобой даже не друзья! Ничто не мешает мне продать твою личность другим чемпионам.
— Закончил? — поддерживаю зрительный контакт. — Стэфан, я подарил тебе свою тайну, потому что верю, что мы на одной стороне. И ты меня никогда не предашь, потому что я единственный твой друг, который может вытащить тебя из адской бездны и завершить Игру, чтобы человечество не утонуло в желудке Дьявола. Готов выслушать мой план?
— Да, — на лице доктора держалась маска неверия, но он не прогнал меня и готов выслушать, что уже огромный плюс.
И я поведал ему свой план. С каждым словом маска отчуждения трескалась. На лице Стрэнджа появлялись эмоции удивления, ужаса, восторга и плохо скрываемой надежды. Да, дружище, мы можем выбраться из этой бездны. Я говорил о Войне. Предательстве. Грехопадении. Но больше всего было уделено: