Игра Луны
Шрифт:
Аманэ сильнее прижималась к нему, еще сильнее. Но с каждым его словом, ее рыдания становились сильнее. Она поняла смысл задания.
— Я не могу остаться с тобой. Я не такая как вы… я не могу есть или спать… я могу только эмитировать человеческие эмоции. У меня нет жизни, я служу воле клана… и от нее нельзя так просто убежать.
«Так вот чего хотели старейшины… они знали. Знали, что я начала сомневаться и задумываться, а правильно ли мы поступаем».
— Я уверен, что смогу тебя защитить, я сильный! И вообще тебе не обязательно возвращаться в эту свою академию! Я был там, у границ…
Этот мальчик и его дедушка были у границ Эльсшферы — спрятанного замка в окрестностях столицы Эдо. Никто из людей не должен был так близко подходить к замку. «Вот почему…» Амане сжала кулаки до боли… «Нет… не может быть! Я не смогу убить их… но если не выполнить задание ждет страшное наказание».
— Ты глупый… глупый идиот… нельзя убежать от судьбы, — пролепетала Аманэ. Несмотря на его худощавое телосложение, она чувствовала его мышцы и то, как крепко он ее сжимает в объятиях, а главное тепло… тепло его тела.
— Останься, Аманэ, мы не обидим тебя.
— Если я останусь, гнев клана падет на вас и сюда придут другие. И вас всех все равно убьют…
Но Аманэ осталась. Никогда прежде не испытывавшая сильных чувств, девушка стала жертвой проклятия луны, в омут с головой окунувшись в них. Юноша прикоснулся к Аманэ, с благоговейным трепетом притянул ее лицо к себе и поцеловал. Она проснулась утром следующего дня с Акирацу в сарае, завернутая в какие-то старые одеяла.
— Что же я наделала… я же умру… — шоковое состояние Аманэ объяснялось тем, что все мечницы клана Асудзима вынуждены были жить в страхе перед страшным проклятием, и Аманэ только сейчас осознавала насколько сильно поменяется ее жизнь в ближайшее время. Из глаз снова полились изумрудные слезы. Акирацу проснулся и влюбленными глазами осмотрел на девушку, Аманэ дрожала как осиновый лист. Он обнял ее:
— Не бойся. Ничего не бойся. Я тебя защищу. Я ведь сильный… — Аманэ протянула руку и бесшумно вытащила из-под одеяла «Изумруд».
— Поздно бояться… уже слишком поздно. Ты видел ворота Эльсшферы и монстров-рабов за ними? Верно? Ты ходил неподалеку и случайно наткнулся на замок…
— О чем ты, любимая? — юноша явно не понимал состояние Аманэ, которая была близка к умопомешательству. Она разрывалась между теми чувствами, которые испытывала к Акирацу, а также столь желанной жизнью обычной девушки и долгом перед кланом, требовавшим исполнить задание… ко всему еще и примешался страх за собственную жизнь.
Руки Амане обвились вокруг торса юноши, но он не мог заметить, как она вытащила меч из ножен. Они по-прежнему обнимались, но алая кровь брызнула изо рта Акирацу, заляпав каплями все лицо девушки, она вонзила «изумруд» ему прямо под ребра. Кровь пропитала и одеяла вокруг них, Аманэ оттолкнула его от себя и, перекувырнувшись через голову, подпрыгнула и рубанула мечом, прорезая сухожилия на шее. В один миг юноша лишился головы.
Из глаз Аманэ текли слезы, но трудно было сказать… ощущала ли она себя плохо. Она
Она прибыла прямо перед началом общего собрания, поэтому едва успела отмыться, надеть кимоно и присоединится ко всем в большом зале. Ильвидор, заметив ее предельное спокойствие посчитал, что миссия была исполнена. Аманэ молчала все заседание, но ей нужно было срочно доложить мастеру Ики о случившемся. После собрания сделать этого не удалось, так как Хаори сразу же увезла ее в поместье третей ветви, и там Аманэ весьма уверенно солгала об успехе миссии. Аманэ не хотелось подставлять своего лидера, ведь она все-таки адъютант.
Она поспешила в главное поместье уже за полночь. И пробежав зал заседаний, она влетела в библиотеку. Там разбирая какие-то книги, беседовали Каспарк и Ильвидор.
— Ты что-то хотела, девочка? — спросил назойливый старикашка Ильвидор.
— Да. Мне нужно доложить мастеру Ики о случившемся… — голос Аманэ дрогнул.
— Ики сейчас с Сатин, они вернутся завтрашним утром. Так, что случилось, Аманэ, мне показалось ты справилась с заданием, или же нет? Отчет представит Хаори, но я и тебя готов послушать.
«Мерзкий старикан, он знает!»
— Старейшина… я… — девушка упала на колени. Слова не давались Аманэ. Она предала клан. Вся ее прежняя жизнь была разрушена и надежды на новую жизнь, другую, без смерти и сражений не было. Она проклята. — Вероятнее всего… я уже не смогу отправиться в Замок Стихий для выполнения поручения мастера.
Ильвидор пробуравил ее глазами. А Каспарк приблизившись закачал головой.
— Ты спала с этим мальчишкой?! Как ты посмела! Ты же знаешь, чем все это теперь закончиться?! Ты теперь проклята! — старейшина кричал, а Аманэ рыдала и не могла успокоиться.
Внезапно двери большого зала со стуком растворились и уже через минуту Аманэ услышала стойкий волевой голос Ики. «Как же быстро он перемещается!»
— Ничего не поделаешь. Она сама избрала такой путь. У мечниц клана нет иного выхода. Теперь ей остается только родить ребенка, себе замену.
Она обернулась, в глазах Ики не было сострадания. Он просто спас ее от гнева старейшин. И ничего больше, больше он ничем помочь не мог.
— Ики-доно… я просто хотела… понять…
— Это не важно, что ты хотела понять. У вас одна судьба на всех — умереть в сражениях или же умереть, родив ребенка лунному клану. Твое собственное дитя пожрет тебя Аманэ. Но я бы не назвал это предательством. Наоборот, думаю для клана это не менее важно чем если бы ты погибла на задании.
Ики подал девушке руку и поднял ее с колен.
— Ильвидор, Асудзима Аманэ не будет лишена всех привилегий воина клана, до последнего дня ей разрешено носить при себе меч, который после рождения ее ребенка перейдет к нему. Она больше не мечница Асудзима, но тем не менее она до последнего будет нашей сестрой. Вы не имеете права обвинять ее в предательстве. Она сделала свой выбор, и этот выбор подарит клану нового, более сильного воина. Отправьте ее жить в дальний храм в лесу за Первоцветом и оказываете ей соответствующий уход.