Игра на опережение
Шрифт:
— У нас, наверно, проблесковые фонари какие-то другие, — пояснил капитан Озеров. — Цвет не тот, потому, в отличие от вас, от нас никто не шарахается и дорогу не уступает.
— Сейчас все списывают на дорожные пробки, — пробурчал фээсбэшник, смерив дерзкого капитана запоминающим взглядом. Но тот и ухом не повел.
— Извините, товарищ полковник, но я бы просил посторонних удалиться.
— Вы что, не поняли, кто мы? — строго спросил Агеев и предъявил удостоверение. — Еще раз. Это наш сотрудник, на которого было совершено
Рощин протянул следователю удостоверение, тот внимательно осмотрел документы, сверил, повернув голову немного набок, фотографии с оригиналом.
— В данном случае мне все равно, кто вы и откуда! — сказал он, вернув удостоверение. — Обратитесь на Петровку к нашему руководству, если у вас есть претензии по процессуальным вопросам. А сейчас попрошу вас удалиться и не мешать нам работать.
— Миша, мы здесь рядом, — обернулся Агеев уже в дверях. — В машине тебя подождем.
— Ждать придется долго, — сказал милицейский следователь. — Ваш сотрудник будет задержан.
Он дождался, когда, гэбисты уйдут, после чего осмотрел вместе с врачом оба мертвых тела.
— Как это произошло? — спросил следователь после предварительного осмотра, когда они прошли в другую комнату.
— Она позвонила мне, просила приехать. Я освободился и сразу приехал, — стал объяснять Рощин.
— Вы всегда на свидание ходите в бронежилете? — спросил капитан Озеров, изучая бронежилет с застрявшими пулями.
— Только в этот раз, — усмехнулся Рощин шутке следователя. — Она мне говорила, что он ревнует и угрожает ее убить. И что у него есть оружие.
— Разденьтесь до пояса.
— Что? — Рощин приоткрыл рот. — Вы еще и врач?
— Нет, но наш врач должен вас осмотреть. Странно, что вы не понимаете, зачем я это делаю.
Когда Рощин оголился, врач внимательно осмотрел его синяки на груди. Даже потрогал:
— Здесь не больно?
— Немного, — кивнул Рощин. — Значит, ребра целы?
— Ладно, одевайтесь и расскажите более подробно, где и как это происходило?
И что-то записал в протокол.
— Я стоял здесь, разговаривал с ней, — показал Рощин. — Она лежала. И тут он ворвался, стал орать, стрелять…
— Все равно странно… Она голая лежала в постели, а вы стояли с ней рядом в пиджаке и бронежилете? — громким голосом задал неприятный вопрос милицейский следователь Озеров, сделав запись в своем бланке.
— Да, лежала, как лежит сейчас. Она плохо себя чувствовала. Потом ворвался этот самый…
— Вы его раньше знали? — Следователь поднял голову от своих записей.
— Понятия не имею. Первый раз его вижу.
— Это Корягин Севастьян Владимирович, торговый предприниматель, шестьдесят шестого года рождения, прописанный в этой квартире… — сказал криминальный эксперт, не без труда перелистывая слипшиеся от крови странички паспорта Севрюги.
— Продолжайте, — обратился капитан Озеров к Рощину. — Не знали так не знали. Бывает.
— Так вот она мне рассказывала, что он ее ревнует, бьет… — продолжал врать Рощин. — И она хотела от него избавиться.
— Вы состояли с ней в интимной связи? — перебил следователь.
— Послушайте, товарищ капитан… — Капитан ФСБ оглянулся на врача и криминалиста, явно прислушивающихся к разговору. — Мы с вами коллеги. Я тоже капитан и тоже занимаюсь оперативно-розыскной работой. И потому прекрасно знаю: подобные вопросы не задаются на первом этапе расследования в присутствии посторонних лиц. У меня ведь может быть семья, дети… Потом все обсудим, хорошо?
— Начните тогда рассказывать с самого начала. — Капитан Озеров заметно смягчился. — Все как было. Когда вы к ней приехали, в какое время? Извините, одну минуту… Какие-то ее документы вы нашли? — спросил он у криминалиста.
— Да, вот паспорт гражданки Соломенко Анастасии Мелентьевны, жительницы города Винница, семьдесят седьмого года рождения, гражданство Украины.
— Продолжайте, — обратился Озеров к Рощину. — Так когда вы сюда приехали?
— Думаете, меня возможно запутать? — усмехнулся Михаил. — Вам не кажется, что мы повторяем сказку про белого бычка? Ладно, еще раз. Примерно час назад она позвонила мне и сказала, что не спала ночь, плохо себя чувствует и у нее болит голова. И еще рассказала, будто вчера сожитель ее допекал и угрожал, что убьет, если она уйдет от него… Словом, боялась и не знала, как от него избавиться. Я приехал, начал с ней разговор, и тут он врывается. Теперь, как я понимаю, согласно вашим инструкциям, вам следует допросить соседей, чтобы проверить мои показания.
Рощин замолчал, услышав новое завывание сирены под окном. Это приехала запоздалая «скорая». Врачи, прежде чем вынести тела убитых, тоже сослались на пробки.
Когда совсем стемнело и Рощин в сопровождении милиционеров выходил из подъезда, ему в глаза ударили лучи ламп и он увидел объективы телекамер.
— Это программа «Уголовная хроника», — сказал юный очкарик, сунув микрофон под нос Рощину как самому представительному из присутствующих. — Скажите, что здесь случилось? Правда, будто здесь произошло столкновение оперативников ФСБ с местными уголовными элементами?
— Ничего подобного… Только не надо в глаза. — Рощин рукой отвел направленную на него камеру. — Здесь произошла решающая битва инопланетян с землянами. Наши победили с большим перевесом.
На другой день, когда показывали «Уголовную хронику», Люся, бывшая у Грязнова в «Глории», даже подскочила, снова увидев лицо Рощина на экране.
— Денис, это же он! — воскликнула она. — Опять он, везде он…
— Кто еще? — Денис оторвался от бумаг и сощурился в сторону телевизора.