Игра окончена
Шрифт:
Впрочем, она продолжала набирать скорость, двигаясь куда быстрее, чем ей полагалось. Уже все дно бойлера полыхало оранжевым светом. Черный дым перемешивался в воздухе с выхлопами пара. Дирак крепко зажмурился, когда машина понеслась к самому концу улицы.
Морзе стоял перед коммуникационной будкой и махал руками:
– Нет, не сюда!
Дирак попытался выбраться из кабины. Но его руки, двигаясь против его воли, схватились за боковые ручки и затолкали его обратно на прежнее место.
Вейлрет отвернулся в тот момент, когда профессор Морзе запрыгнул в свою коммуникационную
Паровой автомобиль врезался в стену, заглушив последний, предсмертный, пронзительный вопль Дирака.
Раздался взрыв. В воздух полетели брызги пламени, клочья пара и куски раскаленного металла. Одна из башен закачалась и рухнула. Ее стена осела после взрыва, похоронив под собой машину Дирака и коммуникационный центр профессора Морзе.
Однако профессор Морзе вскоре выполз из-под обломков. Он плюхнулся на колени и стал причитать:
– Ну, что я говорил вам? Видели? Если это не порча, то я не ученый! – Он сел на землю, моргая от осознания противоречия, заключенного в собственных словах.
Вейлрет стоял, сраженный ужасом. Брил, зеленый и немой от страха, подошел к нему. Еще несколько ситналтан подбежало к месту катастрофы. Они выглядели совершенно обезумевшими, но им не надо было задавать вопросов о том, что произошло.
Морзе пристально посмотрел на них.
– Теперь у нас больше нет коммуникационных линий, – сказал он, – и я полагаю, что нам также следует выбрать нового городского главу.
Он облизнул свои губы.
– Нет ли у вас каких-нибудь.., предложений, раз вы уже пришли сюда? Нам всегда интересны новые идеи. Может быть, вы знаете какой-нибудь способ решения наших проблем.
Вейлрет ошарашенно уставился на него. Казалось, никто, кроме него, не был потрясен смертью Дирака. Сам он чувствовал глубокое горе хотя бы потому, что Майер потеряла своего отца. Брил пихнул его локтем под ребро.
– Мы подарим вам любые идеи, какие только придут нам в голову, – сказал Вейлрет, – но мы хотели просить вас о помощи. Нам необходимо пересечь океан.
Морзе поднялся и отряхнул пыль со своих рук. По одной ладони струилась кровь.
Остальные ситналтане уже разбирали обломки. Вейлрету не хотелось присутствовать при том, как они достанут оттуда изуродованное тело Дирака.
– Тогда идите к центру города, – сказал Морзе, указав в соответствующем направлении.
– Мы продолжаем множество строительных проектов. Нам нужно восстанавливать наши здания быстрее, чем это проклятье заставляет нас снова разрушать их. Вы увидите там профессора Франкенштейна. Да, новые Идеи. Возможно, это единственное, что еще может нас спасти.
Вейлрет и Брил поспешили по улицам Ситналты, чувствуя какое-то странное угнетение. Вейлрет еще не смог определить, что же происходит.
– Это что-то вроде Скартариса в Тайре, снова манипуляция бессознательными персонажами, – сказал Брил.
Вейлрет заметил паровые машины для очистки улиц, которые тщательно вылизывали сточные канавы. Он вспомнил, как Майер говорила ему, что Дирак был первым, кто запатентовал их. Он покачал головой. Нет, не как Скартарис. Персонажи здесь понимают, что они делают. Просто они
Брил заморгал:
– Похоже на колдовство.
Вейлрет даже остановился от этой мысли.
– Колдовство в Ситналте? Но мы внутри технологического кольца.
– А ты не думаешь, что Правила могли потерять силу?
Послышавшиеся из-за угла звуки привели их на широкую площадь. Горожане собрались перед высоким зданием, у которого были выбиты все окна и рухнули колонны фасада. Ситналтане сейчас возводили вокруг него леса, оснащали их канатами и лебедками. Повсюду лежали новые строительные материалы, кирпичи и раствор, бревна, доставленные из ближайших лесов, и каменные блоки. Тут же закладывались новые фундаменты. Горожане карабкались вверх по фасаду здания. По заметному участку новой стены Вейлрет мог видеть, как много уже сделано, и явно в течение одного дня.
Некоторые горожане обратили на него внимание, но большинство было слишком поглощено своим делом, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Казалось, они боялись остановиться хотя бы на минуту.
Тросы заскрипели, и новый кусок оконного стекла, качаясь из стороны в сторону, пополз наверх, затем повис, в то время как четыре ситналтанина крутили лебедку, затаскивая его на второй этаж, где было выбито большое окно.
– Извините нас, – крикнул Вейлрет, – это очень важно!
Каждый горожанин, работающий на строительстве, остановился, как автомат, выключенный чьей-то невидимой рукой. Вейлрет никак не мог понять, как ему удалось достичь такой немедленной реакции – впрочем, ситналтане тут же застонали в унисон:
– Стоять! Не сейчас!
Две женщины, которые вертели лебедки, поднимавшие стекла, отступили назад. Одна пнула расцепляющий механизм, и тросы загудели, разматываясь. Стекло упало вниз на мостовую и разбилось на маленькие кусочки.
Другие ситналтане, проклиная себя, ринулись крушить леса, выгибая подпирающие стойки. Железные ломы горожан впивались в свежую кирпичную кладку. Персонажи рьяно били окна с помощью досок, но при этом поглядывали с ужасом друг на друга.
Один из них перерезал трос люльки, посылая себя и еще четырех ситналтан лететь вниз головой на каменную мостовую. Тяжелая люлька, полная кирпича и камня, похоронила их под собой.
Девять ситналтан при помощи рычагов и блоков подняли наверх тяжелые грузы, с помощью которых они быстро снесли половину целого фасада. И конечно, стенали при этом от ужаса.
Вейлрет наконец понял, где он находится. В центре площади был недействующий, застоявшийся фонтан. В зеленоватой воде описывали медленные круги покрытые тиной механические рыбки. Несколько из них неподвижно лежали на дне, где обросли водорослями.
Напротив, через площадь, находился перестроенный мавзолей-музей, в котором хранились рукописи великого изобретателя Максвелла, которого ситналтане почитали как основателя своего города. Когда Вейлрет был в Ситналте в первый раз, мавзолей был охвачен огнем. Он ворвался внутрь, чтобы спасти драгоценные бумаги, в то время как ситналтане не выказывали особого желания взять на себя такой риск.