Игра окончена
Шрифт:
Франкенштейн двинул Зомби вперед, и тот ступил в подземелье. Пятно света скользнуло по дальней стене. Тарея замерла:
– Смотрите, это Вейлрет и Брил! И Камни! Но в то же мгновение, когда Волшебница произнесла эти слова, они показались ей смешными. То, что она увидела, было жутким, страшным лицом величиной в целую стену и гигантской рукой, зажавшей в смертельной хватке Вейлрета и Брила.
– Великий Максвелл! – вырвалось у Франкенштейна.
– Вот ваш манипулятор, – сказала Тарея. – Вот то, что разрушило Ситналту.
Профессор взглянул на гигантскую
Изо всей силы он стукнул по ручке переключателя, и Зомби шагнул вперед.
Выглянув из глаза-иллюминатора, Тарея увидела, что тяжелая металлическая ступня раздавила несколько не успевших увернуться веремов. Кое-кто из людей-червей принялся швырять в робота комья грязи и даже драгоценные камни, но это не причинило ему никакого вреда.
Франкенштейн покосился на веремов.
– В результате какого эволюционного процесса, хотелось бы знать, получились эти твари? – Он фыркнул. – У профессора Дарвина, наверное, нашлось бы подходящее объяснение.
Профессор дернул еще один рычаг, останавливая Зомби, и протянул вперед перепачканную железную руку, словно желая пощупать огромное глиняное лицо.
Робот возвышался над полом, почти доставая до потолка; он вынужден был сделать шаг в сторону, огибая толстую колонну, подпирающую свод.
Рука Хозяина небрежно швырнула на пол Вейлрета и Брила. А затем обе руки потянулись вперед, ладонями наружу, втягивая в себя землю и глину и все более разбухая.
Франкенштейн заставил робота сжать кулаки, после чего тот ринулся вперед.
Правая глиняная рука разбухла достаточно, чтобы размахнуться и ударить Зомби. Механический гигант закачался и отступил к дальней стене грота. Левый глаз-иллюминатор разлетелся.
Из-за всей этой тряски несчастная кабина снова дернулась и накренилась, затем снова попробовала восстановить равновесие.
Профессор дернул за рычаг аварийного управления и сверился с приборами:
– Кое-какие поломки, но в целом ничего серьезного. Будет сложнее ходить. Шарнир одной ноги немного барахлит.
– У меня есть Камень Воды, – сказала Тарея. – Я могу бросить его здесь и направить удар на эту тварь.
– Нет, – отрезал профессор без колебаний. – Не сработает. Мы защищены здесь. Если магия Камня Земли не может достать нас, то твоя магическая сила тоже не выберется наружу. Принцип равновесия или что-то в этом духе.
– Тогда я должна выйти отсюда! Но как мне сделать это, если там внизу все так и кишит людьми-червями. Если бы я только смогла соединить мой Камень с остальными тремя… – Она выглянула в разбитый глаз-иллюминатор и увидела, как Брил и Вейлрет ищут что-то. – Если бы я могла соединить Камни вместе, все было бы в порядке. Тогда появился бы Всеобщий Дух и мы бы выиграли.
Франкенштейн заиграл желваками.
– Я сейчас доберусь до этой рожи и выколю ей гляделки. Но как только я двинусь, откройте крышку люка и вылезайте наружу. Если вы приземлитесь удачно, с вами все будет в порядке. Это не так уж и высоко. Помогите
– Ладно, – сказала Тарея.
Робот рванулся вперед, с шипением выпуская пар. Волшебница услышала громкий щелчок и поняла, что один из механизмов на колене робота, должно быть, сломался.
Тарея сдвинула защелки на крышке люка. Затем толчком распахнула крышку и перегнулась через край.
– Удачи! – крикнула она профессору сквозь лязганье и грохот двигателя.
– Я не верю в удачу! – заметил Франкенштейн, не отрываясь от приборной доски. – Все это зависит от случая.
Тарея повисла, держась за комингс люка, стараясь ухватиться за какую-нибудь ручку или перекладину на боку робота, но того слишком сильно трясло. Наконец она прыгнула.
Тяжелая крышка люка захлопнулась, но не плотно. Она так и болталась из стороны в сторону. Ситналтанский автомат был с ног до головы заляпан грязью, а из выхлопного отверстия на плече вырывались целые гейзеры пара. Чем ближе подступал робот к мрачной физиономии на стене, тем чернее становился дым.
Переувырнувшись, Тарея встала на четвереньки и отползла в сторону. Веремы, увлеченные поединком своего Хозяина, не обратили на нее внимания. Она схватила шестигранный Камень Воды и приготовилась бросить его, чтобы помочь Франкенштейну.
Но было уже слишком поздно. Гигантские глиняные руки приблизились к автомату. Зомби поднял свою железную руку и с максимальной силой ударил противника. Огромный рот Хозяина издал вопль. Затем лицо растворилось в стене, как в пучине вод. Руки схватили отчаянно сопротивляющегося робота, потом потянулись обратно в стену, утаскивая за собой Франкенштейна вместе с его машиной, всасывая его в темную толщу земли.
Когда стена заглотила прожектор автомата, Тарея оказалась совершенно слепой и беспомощной, пока не привыкла к смутному мерцающему свету грота. Ей стало не по себе. Люди-черви зашевелились.
– Вейлрет! – позвала она.
– Я здесь, – послышался сдавленный голос. Парню явно досталось.
Она увидела, что Брил ползает по полу грота в поисках разбросанных Камней. Тарея заметила, что в одной руке он держит Камень Воздуха, а другой схватил блестящий изумруд – Камень Земли.
– Брил! У меня есть Камень Воды, – крикнула она.
– Отлично, я рад за Всеобщий Дух! – отозвался Недоволшебник, тяжело дыша. Он шарил по полу в поисках Камня Огня.
Тарея двинулась к нему. Веремы зашипели и встрепенулись. Множество их было убито, размозжено, раздавлено, истекало густой, желеобразной кровью. Их разодранные кольчатые туловища продолжали извиваться.
Дальняя стена раскололась, земляные челюсти разжались, выпуская лакомый кусочек, и робот вылетел обратно. Оба глаза-иллюминатора были разбиты и раскрыты настежь, так что она даже смутно различала Франкенштейна, который медленно, словно получив увечья, передвигался по кабине. Он старался вернуть управление своей машине. Свет прожектора, словно сияющий хлыст, плясал по стенам грота, затем замерцал и погас.