Игра по крупному

Незнанский Фридрих Евсеевич

Мансуров перевел взгляд на Алекпера. Похо­же, президентскому сыну самому было интерес­но, что имеет в виду Самед. Теперь он будет об этом знать. И маска верного слуги Аллаха, какую до сих пор носит он, Мансуров, будет сброшена.

— Если я учитываю будущее, то только из че­ловеколюбия, — вздохнул Мансуров. — Я это не скрываю. Я выкупаю русских пленных. Подстра­ховываюсь, как верно заметил уважаемый Самед Асланович. Так же подстраховывается наш хозя­ин Алекпер, делая реверансы в сторону Ирана... Что делать, господа! Мы — маленький народ,

об­ладающий огромными сокровищами. Мы долж­ны по-умному обходиться с нашими соседями, которые зарятся на то, чем одарил нас Аллах...

— Это вам делает честь. — Самед склонил в его сторону голову с аккуратным пробором. — Признаться, я даже не ожидал.

— А меня, Самед Асланович, не без помощи таких, как вы, — откликнулся Мансуров, — уп­рятали за решетку. Там мне пришлось многое пересмотреть в жизни.

— Я начинаю думать, что наш гость непричас­тен к твоему похищению и похищению прекрас­ной Делары, — обратился Самед к троюродному брату. — Хотя и здесь и там фигурировали все те же чеченцы.

— У них могут быть свои дела, — сказал Ман­суров. — И свои интересы, сплетающиеся с ин­тересами кое-кого из русских. Разве не так?

— Вы имеете в виду этого Козлачевского? — пытливо заглянул ему в глаза Самед. — Он люби­тель дергать за незримые нити.

— Он достойный противник, — согласился Мансуров. — Полагаю, он устраивал все эти акции, включая взрывы в метро, и пытался сва­лить на меня все эти ужасы.

— А вы отвечаете ему тем же? — спросил Алекпер.

— Я сейчас чувствую себя так, будто снова попал в МУР на допрос, — ответил Мансуров. — И это вы называете деловыми переговорами?

Братья помолчали.

— Вам подлить? — спросил гостя Алекпер, показав на кофейник.

— Извольте, — кивнул тот. — Замечательный кофейник. Такие делали только в старину. Моя Фирюза собирает антиквариат, причем в основ­ном европейский. Но я предпочитаю персидский или армянский.

Ведь угораздило же этих армян принять хрис­тианство! Такие головы, такие таланты...

Он покачал осуждающе головой, принимаясь за кофе.

— Полагаете, они избежали бы землетрясения и взрывов на газопроводе, если бы приняли му­сульманскую веру? — спросил не без иронии Алекпер.

— А можно я вас спрошу? — отставил свою чашечку Мансуров. — Вы можете предъявить мне полномочия, данные вам Президентом? Вы увере­ны, что он всецело одобрил бы вашу позицию на этих, как вы их называете, переговорах? Судя по последним его заявлениям, — это сомнительно.

— Политика малой страны, обладающей ог­ромными запасами нефти, как вы верно недавно заметили, редко может быть однозначной, — ос­торожно произнес Самед. — Но здесь, у себя дома, мы с Алекпером можем называть вещи сво­ими именами. Поэтому считайте, что такие пол­номочия у нас есть...

Часть третья. ХЕППИ-ЭНД - НАША ПРОФЕССИЯ

1

— Вот смотри, что я заметил, — сказал я Со­лонину. — Можно сказать, выявил закономер­ность...

Я разложил перед ним газетные вырезки.

— Вот приехал представитель Франции в Гру­зию, подписали безобидный протокол о намере­ниях, и тут же последовал взрыв газопровода, питающего Грузию через Дагестан. Дальше... Со­глашение о военно-техническом сотрудничестве между Арменией и Россией. В ответ такая же акция на том отрезке газопровода, что питает Армению...

— Похоже, кто-то таким образом корректиру­ет политику этих республик? — спросил Соло­нин. — Но где его искать, этого кого-то? Здесь, в Азербайджане?

— В Азербайджане взрывают метро, — ска­зал я.

— В Москве взрывают троллейбусы, — доба­вил Солонин.

— Значит, кто-то еще? — спросил я. — Пре­словутая третья сила?

— На которую выгодно все сваливать, — ус­мехнулся Витя, закидывая, по обыкновению, свои длинные ноги на спинку кресла. — Как прежде все сваливали на Господа Бога.

— Просто есть две противостоящие силы, ко­торые наносят друг другу удары, а обществен­ность охает, ахает, не зная, что и думать. И валит, ты правильно заметил, на третью силу, — сказал я. — Вот смотри... Переговоры Азербайджана и Англии о дальнейшем расширении разведыва­тельных работ под дном Каспийского моря. Те­перь обрати внимание, что здешние газеты пишут об этом с нескрываемым злорадством — отстра­нена Россия.

— За какое число газета? — вскочил Солонин.

— Вчерашняя...

— Значит, судя по вашим прикидкам, не се­годня завтра следует ожидать взрыва в метро. — Солонин снова рухнул на диван, закинув ноги на спинку кресла.

— И что теперь делать? —'спросил я.

— Предотвратить взрыв... Но вот где он пос­ледует? И где после этого свершится ответная акция?

Мы взяли схему Бакинского метро, но вскоре отказались от поисков... Закономерности в ди­версиях не было и быть не могло.

Где-то на какой-то станции в вагон заклады­вали взрывчатку с часовым механизмом... Где рванет — оставалось неясным. Это в Москве можно контролировать лиц кавказской нацио­нальности прямо у входа. Здесь сплошь все свои, братья мусульмане. Европейцы ездят в основном на машинах, разве что старики на общественном транспорте, но они мину в метро не понесут...

— А есть ли у нас хоть какая-нибудь зацепка, Александр Борисович, чтобы предотвратить взрыв? — спросил Солонин. — Нам бы хоть удостовериться, что закономерность взрывов, о которой вы говорили, есть. Тогда уж можно ду­мать, как предотвратить последующие взрывы здесь и в Москве. А если позвоним сейчас тому же Алекперу, то сразу примут меры, закроют метро по техническим причинам. Это вспугнет негодяев, и они найдут применение своим тем­ным силам в другом месте. Взорвут что-нибудь в театре, в парке культуры или на пляже. Возмож­ности у них, имеющих доступ к пластиковой взрывчатке, безграничные.