Игра престолов. Часть II

Мартин Джордж Р.Р.

– А теперь ты будешь произносить молитвы, которым я научу тебя, а овечья шкура пусть остается на месте. Тебя будет лихорадить, кожа будет чесаться, а когда исцеление совершится, останется огромный шрам.

Кхал Дрого сел, зазвенев колокольчиками.

– Я пою о моих шрамах, ягнячья женщина.
– Кхал согнул руку и нахмурился.

– Не пей ни вина, ни макового молока, - предостерегла она.
– Тебе будет больно, но тело твое должно быть сильным, чтобы одолеть ядовитых духов.

– Я кхал, - сказал Дрого.
–

Я плюю на боль и пью что хочу. Кохолло, принеси мой жилет.
– Старик одел Кхала.

– Я слыхала, что ты знаешь повивальные песни, - обратилась Дени к уродливой лхазарянке.

– Я знаю все секреты кровавого ложа, серебряная госпожа, и ни разу не потеряла жизнь ребенка, - поклонилась Мирри Маз Дуур.

– Мое время близко, - сказала Дени.
– Я бы хотела, чтобы ты приглядела за мной, когда начнутся роды, - если ты не против.

Кхал Дрого расхохотался:

– Луна моей жизни, рабыню не просят, ей приказывают. Она выполнит твой приказ.
– Он соскочил с алтаря.
– Пойдем, кровь моя. Жеребцы зовут, а здесь пепел. Пора ехать!

Хагго последовал за кхалом из храма, но Квото задержался, чтобы почтить Мирри Маз Дуур яростным взглядом.

– Запомни, мейега, от здоровья кхала зависит твое собственное здоровье.

– Как тебе угодно, наездник, - ответила ему женщина, собирая горшочки и флаконы.
– Великий Пастырь охраняет свое стадо.

ТИРИОН

На холме, выходящем на Королевский тракт, под ильмом поставили на козлах длинный стол из грубых сосновых досок и застелили золотой тканью, чтобы лорд Тайвин мог отужинать возле своего шатра со своими ближними рыцарями и лордами-знаменосцами. Огромные штандарты - алый и золотой - развевались над ними на высоком древке.

Тирион опоздал; недовольный собой, сбив ноги о седло, он ковылял по склону, слишком отчетливо представляя, какое впечатление производит на отца. Дневной переход выдался длинным и утомительным, и он рассчитывал сегодня крепко выпить. Сгущались сумерки, и в воздухе кружили мерцающие светляки.

Повара подавали мясное блюдо: пятерых молочных поросят, зажаренных до хруста, с разными плодами в зубах. Запах наполнил его рот слюной.

– Приношу свои извинения, - начал он, занимая на скамье место возле своего дяди.

– Наверное, мне придется поручить тебе. хоронить убитых, Тирион, проговорил лорд Тайвин.
– Если ты выедешь на поле боя с таким же опозданием, как к столу, сражение закончится до твоего появления.

– О, конечно, ты оставишь для меня мужика с вилами, а то и двух, отец, отвечал Тирион.
– Ни не слишком много, я не хочу быть жадным.

Наполнив вином чашу, он посмотрел на слугу, нарезавшего свинину. Корочка хрустела под его ножом, из мяса выступал горячий сок. Более приятного зрелища Тирион не видел целый век.

– Разведчики сира Аддама утверждают, что войско Старков двинулось на юг от Близнецов, -

сообщил отец, когда блюдо его было наполнено ломтями свинины.
– К ним присоединились подданные лорда Фрея. Они находятся менее чем в одном дневном переходе к северу от нас.

– Пожалуйста, отец, - попросил Тирион.
– Я хочу поесть.

– Неужели мысль о том, что нам предстоит встреча с мальчишкой Старка, лишает тебя мужества, Тирион? Твой брат Джейме был бы рад схватиться с ним.

– Я предпочту схватиться с этой свиньей. Робб Старк не настолько мягок, и от него никогда не пахло так сладко.

Лорд Леффорд, кислый тип, следивший за съестным и прочим припасом, повернулся к Тириону:

– Я надеюсь, что ваши дикари не разделяют подобной застенчивости, иначе мы понапрасну израсходовали на них добрую сталь.

– Мои дикари самым лучшим образом воспользуются вашей сталью, милорд, ответил Тирион. Когда он рассказал Леффорду, что ему нужны оружие и доспехи на сотню мужчин, которых он привел из предгорий, тот скривился так, что можно было подумать, что его просили отдать им для увеселения собственных девственных дочерей.

Леффорд нахмурился:

– Я сегодня видел огромного и волосатого - того, который утверждал, что ему нужно два боевых топора из тяжелой черной стали с лезвиями в форме двух полумесяцев.

– Шагга любит убивать обеими руками, - проговорил Тирион, когда перед ним поставили блюдо с дымящейся свининой.

– Он так и не снял со спины свой топор дровосека.

– Шагга полагает, что три топора полезнее, чем два.
– Тирион взял щепоть соли из блюда и густо посыпал мясо. Сир Кивай наклонился вперед:

– Мы решили поставить тебя с дикарями в авангард, когда дело дойдет до битвы.

Мысли редко приходили в голову сира Кивана, не побывав предварительно в голове лорда Тайвина. Тирион насадил было ломоть мяса на острие кинжала и поднес ко рту. Но теперь сразу опустил кусок свинины.

– В авангард?
– переспросил он с сомнением в голосе. Либо лорд-отец воспылал новым уважением к способностям Тириона, либо же решил сразу отделаться от его сомнительного приобретения. Мрачная рассудительность подсказала Тириону правильный ответ.

– Они показались мне достаточно свирепыми.

– Свирепыми?
– Тирион понял, что повторяет слова дяди, словно ученая птица. А отец наблюдает за ними, взвешивая и оценивая каждое слово. Позвольте мне рассказать, насколько они свирепы. Вчера ночью один из Лунных Братьев заколол Каменную Ворону из-за сосиски. Сегодня, когда мы остановились лагерем, трое Каменных Ворон схватили его и перерезали глотку. Зачем - не знаю; наверное, они надеялись получить сосиску назад. Брони не позволил Шагте отрезать хрен мертвеца, и слава за то богам, однако сейчас Улф требует денег за кровь, а Конн и Шагга отказываются платить.