Игра престолов. Книга II

Джордж Мартин

– Здесь священное место, и его нельзя осквернять!

Когда они вошли в рощу, Сэмвел Тарли медленно повернулся, оглядев по очереди все лики. Среди них не было и двух одинаковых.

– Они следят за нами, – шепнул он. – Это старые боги.

– Да. – Джон преклонил колено, и Сэмвел опустился на землю рядом с ним.

Они вместе произнесли слова присяги, когда последние лучи света поблекли на западе и серый вечер превратился в черную ночь.

– Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета, – говорили они, наполняя голосами молчаливую сумеречную рощу. – Ночь собирается, и начинается

мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям. Я не надену корону и не буду добиваться славы. Я буду жить и умру на своем посту. Я – меч во тьме; я – Дозорный на Стене; я – огонь, который разгоняет холод; я – свет, который приносит рассвет; Я – рог, который будит спящих; я – щит, который охраняет царство людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору среди этой ночи и всех, которые грядут после нее.

Лес молчал.

– Вы преклонили колена мальчишками, – торжественно провозгласил Боуэн Марш. – Встаньте же теперь, мужи Ночного Дозора!

Джон протянул руку, чтобы помочь Сэму подняться на ноги. Разведчики собрались вокруг, улыбаясь и поздравляя, все, за исключением корявого старого лесовика Дайвина.

– Лучше бы нам повернуть назад, милорд, – сказал он Боуэну Маршу. – Наступает тьма, я чувствую в ночи весьма неприятный запах.

И вдруг возвратился Призрак, бесшумно скользнув между двумя чардревами. «Белый мех и красные глаза, – с тревогой отметил Джон. – Как деревья».

Волк держал в зубах нечто черное.

– Что там у него? – спросил Боуэн Марш хмурясь.

– Ко мне, Призрак. – Джон пригнулся. – Дай сюда. Лютоволк направился к нему, и Джон услышал, как Сэм Тарли резко вздохнул.

– Боги милосердные, – пробормотал Дайвин. – Это рука.

Эддард

Серый рассвет уже сочился в его окно, когда грохот копыт пробудил Эддарда Старка от короткого тревожного сна. Он оторвал голову от стола, чтобы поглядеть во двор. Внизу люди в панцирях, коже и алых плащах приступили к утренним упражнениям. Звенели мечи, падали набитые соломой чучела воинов. Сандор Клиган, проскакав по избитой копытами земле, пробил железным острием голову чучела. Холст распоролся, солома вывалилась наружу… Гвардейцы Ланнистеров перешучивались и ругались.

«Неужели этот доблестный спектакль предназначен для меня? – подумал он. – Если так, то Серсея большая дура, чем можно было подумать. Проклятая баба, почему она не бежала? Я ведь давал ей шанс за шансом!» Утро выдалось мрачным и облачным. Нед позавтракал с дочерьми и септой Мордейн. Санса, все еще безутешная, мрачно глядела на пищу и отказывалась есть, однако Арья переправляла в живот все, что ставили перед ней.

– Сирио говорит, что у нас будет еще один последний урок, прежде чем мы сегодня вечером сядем на корабль, – сказала она. – Можно я пойду, папа? Все мои вещи собраны.

– Короткий урок: постарайся не забыть умыться и переодеться. Я хочу, чтобы вы отплыли днем, понятно?

– В середине дня, – повторила Арья. Санса оторвалась от еды.

– Если ей можно заниматься танцами, почему мне нельзя проститься с принцем Джоффри?

– Я охотно пойду с ней, лорд Эддард, – предложила септа Мордейн. – Так она не опоздает на корабль.

–

Будет неразумно, если ты посетишь Джоффри именно сейчас, Санса. Прости.

Глаза Сансы наполнились слезами.

– Но почему?

– Санса, твоему лорду-отцу причины известны куда лучше, чем тебе, – проговорила септа Мордейн. – Ты не должна оспаривать его решений.

– Но это несправедливо! – Санса выскочила из-за стола, уронила стул и в слезах выбежала из солярия.

Септа Мордейн поднялась, но Нед жестом велел ей оставаться на месте.

– Пусть идет, септа, я попытаюсь все объяснить ей, когда мы окажемся в безопасности в Винтерфелле. – Септа склонила голову и села, чтобы докончить свой завтрак.

Примерно через час великий мейстер Пицель посетил лорда Эддарда Старка в его солярии. Плечи старика согнулись, словно бы тяжесть великой мейстерской цепи вокруг шеи вдруг сделалась непосильной.

– Милорд, – проговорил он, – король Роберт скончался. Боги даровали ему покой.

– Нет, – отвечал лорд Эддард. – Король ненавидел покой, и боги послали ему любовь и смех, радость праведной битвы. – Странно, какая пустота вдруг обрушилась на него. Он ждал этого визита, но тем не менее с этими словами что-то скончалось внутри него. Нед отдал бы все свои титулы за возможность оплакать друга, но он оставался десницей Роберта, и час, которого он опасался, настал.

– Будьте добры, призовите членов совета в мой солярий, – сказал Нед Пицелю. Башню Десницы они с Томардом сделали по возможности безопасной, он не мог сказать того же самого о зале совета.

– Милорд? – заморгал Пицель. – Дела королевства, конечно же, подождут до завтрашнего утра, когда наше горе остынет.

Нед отвечал тихо, но твердо:

– Увы, мы должны собраться немедленно.

Пицель поклонился:

– Как приказывает десница, – и крикнув своим слугам, отослал их бегом, а потом с достоинством принял предложенное Недом кресло и чашу сладкого пива.

Первым на призыв откликнулся сир Барристан Селми, безупречный в белом плаще и эмалевом панцире.

– Милорды, – сказал он. – Мое место сейчас возле юного короля. Прошу вас, разрешите мне находиться возле него.

– Ваше место здесь, сир Барристан, – возразил ему Нед.

Следующим явился Мизинец, все еще облаченный в синий бархат и капюшон с серебряным пересмешником, которые были на нем предыдущей ночью, однако сапоги его запылились от верховой езды.

– Милорды, – сказал он, улыбнувшись всем и никому, а потом повернулся к Неду:

– Ваше маленькое распоряжение исполнено, лорд Эддард.

Вошел Варис, окутанный запахом лаванды, зарозовевшийся после ванны, пухлое лицо его было вымыто и припудрено, мягкие шлепанцы ступали бесшумно.

– Мои пташки сегодня напели грустную песню, – сказал он усаживаясь.

– Государство скорбит. Начнем?

– Когда прибудет лорд Ренли? – осведомился Нед. Варис скорбно поглядел на него.

– Увы, лорд Ренли, похоже, оставил город.

– Оставил город? – Нед рассчитывал на поддержку Ренли.

– Он отбыл через задние ворота за час до рассвета в компании сира Лораса Тирелла и пятидесяти человек свиты, – доложил Варис. – Судя по всему, они направились галопом на юг, вне сомнения, в Штормовой Предел или в Вышесад.