Игра словами
Шрифт:
Она настороженно прислушалась. Смех Уэнди, легкий и беззаботный, носился в воздухе, она от души наслаждалась; временами в ответ звучал хохот Гордриджа. Казалось, что он сбросил с себя всякую серьезность и озабоченность и веселился, как мальчишка. Эстер никогда не видела его таким!
Боже, неужели все настолько просто?! Стоило появиться более молодой, а главное — свободной женщине, не связанной узами брака… Неужели она, выдав себя за жену Эдварда, собственными руками уничтожила все свои шансы?!
Это поразительное открытие заставило Эстер со стоном уткнуться лицом в подушку. Ужасно, что она не может рассказать об этом даже Эдварду: его немедленно переполнило бы чувство раскаяния. Он стал бы винить себя за то, что портит ей жизнь.
Впрочем, даже если бы не было их нелепого обмана, Эстер вряд ли могла бы на что-то надеяться. Гордридж не любит ее, он любит только свою работу. В лучшем случае позабавился бы с ней так же, как с Уэнди, но она хочет совсем не этого…
За завтраком Гордридж был очень оживлен и даже пытался шутить с Эстер, но она плохо слушала и отвечала невпопад. Окинув ее удивленным взглядом, он встал из-за стола и отправился к соседям. Эдвард ушел на лежбище морских котиков один.
Эстер убрала посуду и села печатать, но не могла сосредоточиться. Что Гордридж так долго делает там? Неужели он готов пренебречь обожаемой работой, чтобы побыть в обществе Уэнди? Эстер находилась слишком далеко и не могла слышать их разговор, но видела, что они беседуют очень оживленно.
Прошло добрых полчаса, прежде чем он вернулся, и Эстер увидела, что трое молодых людей удаляются в противоположном направлении и исчезают за скалами.
— Я объяснил нашим соседям, насколько важна ваша работа, — произнес Гордридж, подходя к ней, — и попросил не мешать вам. Надеюсь, что вы сможете сегодня наверстать упущенное!
Эстер с удивлением посмотрела на него.
— Но я пропустила всего один день! Какой же вы монстр!
— Вы подвели меня, — холодно заметил он. — Хотелось бы думать, что больше это не повторится.
Его замечание так возмутило Эстер, что она не удержалась и выпалила:
— Вы можете часами любезничать с Уэнди, а я должна вкалывать как рабыня и при этом ни с кем не общаться?!
Гордридж с осуждением посмотрел на нее.
— Ну и ну! Сегодня вы словно с цепи сорвались! Может быть, объясните, что вы имеете в виду?
— Тут и объяснять нечего! Вы ведь не пошли работать с Эдвардом и предпочли болтать с Уэнди. А утром я видела, как вы плавали…
— Правда? — с удивлением произнес он. — Почему же вы не присоединились к нам?
— Мне показалось, что вам и без меня было очень весело! — с сарказмом ответила Эстер. — Не хотелось мешать.
Совершенно неожиданно Гордридж расхохотался.
— Вы сейчас похожи на обиженного ребенка. Не понимаю, почему удовольствие, которое я получаю от общения с этим юным созданием, должно беспокоить солидную замужнюю женщину.
Ну, вот и все, ее худшие опасения подтвердились…
— Разумеется, меня это ничуть не беспокоит! — быстро ответила Эстер. — Просто мне показалось странным, как быстро переменилось ваше отношение к неожиданному вторжению этой троицы.
— Я понял, что нам это ничем не грозит. — На его лице засияла широкая улыбка. — А Уэнди — действительно прелестная девушка. Довольно смешная. Мне кажется, не грех немного отвлечься. — С этими словами он направился в сторону скал.
Отвлечься! Эстер почувствовала, что на глаза ее наворачиваются слезы. Она сидела за пишущей машинкой, уставившись в страницу рукописи, но ничего не могла прочесть. Странно: до последнего времени она прекрасно разбирала почерк Гордриджа. Что же делать? Ведь он опять обвинит ее в том, что она потратила день впустую! Может, догнать его, пока он не успел уйти далеко?
Не раздумывая ни секунды, Эстер вскочила и помчалась вслед. Но то ли она уж слишком спешила, то ли просто не могла так же твердо ступать по этой земле, как Гордридж, цели своей Эстер не достигла. Взбираясь на крутую скалу, она поскользнулась, упала и покатилась назад, больно ударяясь о каждую выбоинку и каждый камень.
Эстер казалось, что падение ее длится бесконечно. К счастью, на пути попался какой-то куст, и когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит, не в силах пошевелиться, ощущая острую боль во всем теле.
— Филип! — закричала она в отчаянии, но из горла вырвался только какой-то слабый хрип. Отдышавшись немного, она попробовала еще раз и теперь получилось громче: — Филип! Где вы?! Помогите мне, Филип!
8
Эстер уже стала думать, что он не услышал ее криков, что ей придется как-то выбираться отсюда самой. Но в этот момент совсем близко раздался голос Филипа:
— Эстер, вы звали меня? Что случилось? Где вы?
— Здесь, внизу…
Ей было больно дышать — не то, что говорить.
В мгновение ока Гордридж оказался возле нее, лицо его выражало безмерную тревогу.
— Дорогая моя, как это произошло?!
— Я пошла за вами и упала… — Эстер с большим трудом удавалось сдерживать слезы. — О Боже, как больно!
— Вы могли сломать себе позвоночник, — пробормотал он, осторожно и со знанием дела проверяя, нет ли у нее переломов. — Разве можно бегать по этим скалам сломя голову?! Я ведь проходил специальную подготовку! Скажите мне, если вам где-то особенно больно.
— Больно, когда вы двигаете мою правую руку, при этом даже трудно дышать. Вот здесь.
Она коснулась бока другой рукой, и Гордридж нахмурился.
— Здесь? — спросил он, сосредоточенно ощупывая ребра и наблюдая за ее реакцией.
Она кивнула и поморщилась, когда он нащупал больное место.
— Мне кажется, у вас сломано одно или два ребра, — констатировал Гордридж. — Вы сильно ударились боком, когда упали?
Эстер кивнула.
— Я помню, что налетела на край валуна и несколько секунд не могла перевести дух.