Игра страсти
Шрифт:
В полумраке двора Фабиан столкнулся с толпой человек из ста. Почти все они были темнокожими. Мужчины стояли кучками и курили, некоторые женщины держали на руках младенцев. Дети постарше молчали или играли в незатейливые игры. Атмосфера была угнетающей, люди был одеты кое-как: лохмотья на них были штопаны-перештопаны.
Появление трейлера Фабиана вызвало волнение в толпе. Белый господин в сером с иголочки деловом костюме поздоровался с Фабианом. Не успел латиноамериканец познакомить его с пойманным в его сети уловом, как белый господин дал понять Фабиану,
— Меня зовут Кулидж, — представился он, оглядывая приезжего и его трейлер. — Такой гостиницы на колесах я еще не видел. Думаю, немало лошадиных сил требуется для того, чтобы таскать его.
— Да и человеческих сил, думаю, требуется немало, — вмешался Хлопотун.
— Мы и занимаемся человеческими силами, — заметил Кулидж, беря под руку Фабиана, разглядывавшего толпу.
Он провел его через эту толпу, молча расступавшуюся перед ними, мимо нескольких покупателей, холодным взглядом оценивавших гаитянцев.
— А как ко всему этому относится закон? — поинтересовался Фабиан.
— Это вы о чем? — посмотрел на него Кулидж.
— Все о том же, — отвечал Фабиан. — Разве продажа людей не противозаконна?
— Людей никто и не продает, — подчеркнул Кулидж. — Мы продаем возможности. Людям, которым нужна работа, или людям, которым нужны люди.
— Но эти гаитяне прибыли сюда нелегально, — вежливо продолжал Фабиан.
— Что легально, а что нет, решает закон, — невозмутимо заявил Кулидж. — Но закон не смог помешать сотням тысяч этих иностранцев — гаитян, доминиканцев и прочих — перебраться через границу. А теперь закону вмешиваться поздно.
— Вы хотите сказать, что полиция, иммиграционные власти, профсоюзы, агентства, заботящиеся о благосостоянии населения, пресса ничего не знают о том, что здесь творится? — спросил Фабиан.
— Знать — это одно, а что-то предпринимать — другое, — спокойно возразил Кулидж. — У властей недостаточно кадров и средств для того, чтобы собрать всех этих людей, попавших к нам в страну, предоставить им адвокатов, одного за другим привлечь к суду за нарушение закона, о существовании которого они даже не подозревают, перевести на английский то, что они говорят, и на ихний туземный — то, что сказано в законе, доказать их вину, выслушать их жалобы, судить их опять, депортировать каждого из них в Гаити, Мексику или Колумбию. Это слишком большая работа. Власти предпочитают искать марихуану. Им это проще.
— Эти туземцы знают по-английски только одну фразу: «Дайте мне работу», — вмешался Хлопотун.
— Мы помогаем им найти еду, жилье и работу, — продолжал Кулидж. — Должен же, в конце концов, кто-то помочь им.
— И во сколько обходится им такая помощь? — спросил Фабиан, в упор посмотрев на говорящего.
— Если речь идет об одном человеке, то она стоит больше, чем на двоих. А если нанять целую семью, да еще с малышами, то вы на этом здорово выгадаете.
— И сколько же я заплачу, скажем, вот за эту пару? — поинтересовался Фабиан, указав на темнокожую чету — низенького мужчину лет пятидесяти с лишним и женщину, по-видимому его жену, чуть помоложе, но с изрезанным морщинами лицом и усталыми глазами. Они, заметив, что на них смотрят, стали переминаться с ноги на ногу, жадно разглядывая Фабиана и через силу улыбаясь, обнажив гнилые зубы.
Бросив профессиональный взгляд на эту пару, Кулидж заявил:
— Такая пара еще в состоянии творить чудеса, работая на ферме или в поместье.
— Туземцы-рабочие — это же чудотворцы, — вторил Кулиджу Хлопотун.
— И что же произойдет, если я найму их? — с напряжением в голосе спросил Фабиан.
— Они знают, что принадлежат вам. Все подписано, запечатано, доставлено по назначению, мистер Охранник природы, — объяснил Хлопотун.
— Хотите сказать, что других забот у меня не будет? — поинтересовался Фабиан.
— А какие еще вам нужны заботы? — пожал плечами Кулидж.
— Нужно ли разрешение на работу? Какие-то бумаги от соцобеспечения, органов страхования, какие-то другие документы?
— Расслабьтесь, дружище, — потрепал его по плечу Кулидж. — Чересчур уж вы беспокоитесь. Наши туземные друзья вовсе не рассчитывают на благотворительность.
— Им нужен заработок, — подхватил Хлопотун.
Кулидж кивнул в знак согласия и добавил:
— Имейте в виду, всего неделю назад они умирали с голоду в Порт-о-Пренсе.
— Теперь вы можете стать принцем их порта, мистер Охранник природы, — сострил латиноамериканец.
— Дайте им работу, и они ваши, — произнес Кулидж, заражаясь оживлением латиноамериканца.
— А что, если я впоследствии передумаю и не захочу их больше использовать? — спросил Фабиан.
— Все зависит от вас. Можете передать их хорошему соседу, — с лукавым видом отвечал Кулидж, — или вызвать полицию и попросить депортировать их. Или обратиться к нам, чтобы мы от них отделались.
— Позвоните мне, и я сам это проделаю, — предложил свои услуги Хлопотун.
Фабиан еще раз взглянул на пожилую пару. Поняв, что от них хотят отделаться, они перестали заискивающе улыбаться. Они неожиданно стали бесстрастными и равнодушными.
— Дайте мне подумать, — спокойно произнес Фабиан.
— Думайте, но не слишком долго, — грубо оборвал его Кулидж. — Как только море начнет штормить, многие из них просто пойдут ко дну.
— А после того как они пойдут ко дну, цены на рабочих вырастут, — подхватил Хлопотун.
Взмахнув на прощанье рукой, Кулидж пошел прочь. Фабиан увидел, что он направляется к другому потенциальному покупателю — господину могучего телосложения. Из кармана его пиджака торчало несколько авиабилетов.
Хлопотун внимательно посмотрел на крепко сбитого господина и билеты.
— А вот и кот, который знает, зачем он сюда пришел, Не успев купить себе туземцев, он уже позаботился о том, чтобы посадить их на самолет. Бьюсь об заклад, уже нынешним вечером они станут вкалывать у него на ферме.