Игра в Иную Реальность. Хранитель

Крючкова Александра Андреевна

Внезапно одна из матушек, разглядевшая мои православные серебряные кольца с молитвами, произносит:

– А вы не хотите посмотреть кольцо Святого Георгия Победоносца? Оно у нас в одном экземпляре…

В понедельник, 25-го июня, мне приходит автоматическое уведомление от сайта поиска работы, о том, что Воланд смотрел моё резюме накануне, 24-го июня.

Я не верю своим глазам… Я не говорила и не писала ему о произошедшем. Я размещу рассказ об аварии в дневнике на сайте гораздо позже… Неужели он почувствовал, что невидимый обычному глазу энергетический

мостик между нами висит на волоске? Или какая-то часть в нём, в его Подсознании, о которой он совершенно не подозревает на уровне Сознания, испугалась, что он уже не успеет сыграть предписанной ему свыше роли в моей судьбе?

КТО ТЫ?

К какому такому значимому событию в моей жизни ты относишься? Что там, в этом сценарии, прописано, что меня не пускают заглянуть в него наперёд и не дают возможности повторно попасть в самый загадочный «венецианский» сон, чтобы понять: ты ли тот Человек в Чёрном, который хоронит меня, или нет?.. – задумываюсь я и не нахожу ответа.

Он звонит через месяц.

– Привет, Алиса…

Я стёрла его номер из памяти телефона, но его Голос невозможно стереть, уничтожить, забыть… Я молчу… Зачем ты звонишь мне?.. Прочитал, наконец-то, что я написала про аварию в дневнике?..

Он думает, что я его не узнала, и добавляет:

– Это Воланд…

Я улыбаюсь. Очень рада слышать. Соскучилась. Хочу увидеть тебя, рассказать всё то, что по фрагментам пытаюсь сложить в одну картину уже на протяжении нескольких лет, подарить – наконец-то! – икону Святого Георгия. Может быть, ты сам расскажешь при встрече, что вас обоих связывает?

Я выхожу из здания СП и поворачиваю направо к ЦДЛ, чтобы нам не мешали говорить.

Внезапно он спрашивает так же резко, цинично, быстро-быстро жонглируя словами, будто ножами, которые вот-вот вырвутся из его рук и вонзятся прямо в сердце – все сразу, одновременно:

– Алис, мне срочно нужен рецепт приготовления нитроуретановых двухкомпонентных лаков…

Я лишаюсь дара речи и останавливаюсь посреди дороги. А просто так позвонить слабо?

– Ты не помнишь, да? – спрашивает он.

Ты думаешь, что после сотрясения мозга у меня отшибло память? Зря надеешься. Я очень хорошо помню всё. Особенно то, что связано с тобой.

– Помню, почему нет. Берём раствор лакового коллоксилина, смолы в смеси органических растворителей и полиизоцианат на основе мономерных диизоцианатов алифатической структуры. В пропорции сто к пяти. Жизнеспособность смеси – восемь часов при температуре двадцать градусов.

– Понятно… А ты сейчас работаешь?

– Куда деваться… Кушать-то хочется…

Ты хочешь знать, насколько я уцелела? Я вышла на работу в понедельник. Сразу после тех ужасных выходных. Правда, выглядела я тогда…

– Всё там же?

Ты собираешься снова предложить мне поработать с тобой? Предложи, я заранее согласна.

– Ввиду отсутствия других предложений, да… там же…

– А я пока всё ещё здесь… живу…

То есть там, в другом городе…

– Ааа… – я не знаю, что ему сказать.

Вернее, мне хочется спросить: «А ты не хочешь пригласить меня к себе, в тот город, где сейчас обитаешь? Особенно после того, что я пережила… Он как раз подходит для поправки здоровья…»

– Ну ладно… Звони тогда, если что… – рявкает он.

«Если что – это что?» – сразу же проносится у меня в голове, но я прощаюсь с ним. Зачем-то. Я опять ничего так и не сказала, в то время как «рюкзак кармы» за плечами сильно прибавил в весе.

Я бросаю взгляд на серебряное кольцо со Святым Георгием, побеждающим дракона.

КТО ТЫ?

* * *

«Я помню голос и лицо… А в церкви – Тишина… «Купи Георгия кольцо!» – внушала мне Она. Он – где-то очень далеко, его как будто нет в моей судьбе… Но как легко звонит-рычит: «Привет!». Душа усеяна сполна крестами якорей, но снова в щёки бьёт волна его – чужих – морей. И кажется, что мы – в кольце, и бесконечен сон, улыбка грусти – на лице, неслышный – в сердце – стон. Как нити в Прошлое тонки, а дни – бегут ручьём… Его внезапные звонки – почти что ни о чём… А на кольце, моём кольце, – Георгий и Дракон, и я не знаю, в чьём лице является мне Он…»

Глава 11

Январь 1989. Москва

Сны и явь сливаются воедино.

Меня мучают кошмары, в которых я вижу смерть в образе Тумана, поглощающего всех, кто ещё здесь, рядом со мной. Я не хочу ничьих смертей. Но чувствую, как скоро умрёт мамина сестра, а за ней следом – все остальные. Теперь я панически боюсь своих снов, и, как следствие, боюсь засыпать, увидеть что-то, чего я категорически не хочу видеть. И моё Подсознание пытается защитить меня – посылает бессонницу – уже которую ночь до утра я сижу со включённым светом за письменным столом у окна.

Но в квартире с наступлением темноты постоянно что-то происходит – самопроизвольно открываются двери, включается и выключается свет, льётся вода из-под крана, зажигается и выключается газовая плита, скрипят половицы старого паркета, падают со стен иконы, исчезают вещи, бьются зеркала…

Я не знаю, что мне делать. Единственное желание сейчас – уснуть, как мама, очнуться Там и уже никогда не возвращаться обратно.

Утро совсем скоро. Я сижу за письменным столом и пишу письмо маме с просьбой забрать меня к себе.

Внезапно я слышу Голос.

– Пойдём со мной, Алиса… Закрывай глаза, пойдём…

– Мама? – я пытаюсь найти её глазами, но тщетно.

– Иди за мной, Алиса, не бойся… – спокойно шепчет Голос где-то рядом.

Я мгновенно оказываюсь в космосе, в чёрной пустоте, вернее, в окружении звёзд и планет. Как в планетарии. Земля – маленький шарик справа внизу. Никого А рядом нет.

– Нет, Алиса, ты не одна. Я с тобой. Я привела тебя в это место, потому что здесь проще рассказывать о том, что ты, скорее всего, забудешь, когда вернёшься на Землю, но рано или поздно, обязательно вспомнишь…