Игра в Иную Реальность. Книга Знаний
Шрифт:
Есть просто чёрные люди. Это именно ЛЮДИ. Они могут быть кем угодно. Но главная их отличительная черта — в них погас Свет.
Например, мне приходилось общаться с одним чёрным человеком по бизнесу. Каждая минута его жизни, каждое телодвижение, каждое его «да» и «нет», как, впрочем, и всё-всё на этом свете, для него имело свою стоимость, выраженную в бумажках.
Эти бумажки кто-то когда-то придумал, раскрасив их в разные цвета и проставив на них цифры, и с тех пор их называют здесь волшебным словом «деньги». Волшебным — потому, что оно в этом мире имеет непонятную мне магическую силу, которая
После общения с подобными чёрными людьми мне всегда хочется постирать свою ауру.
Но есть ещё одна категория черноты. Она — как болезнь, которой может заболеть самый обычный светлый человек или даже Белый Маг. Это случается, когда жизнь вдруг ставит тебя в сложную ситуацию, и тебе становится плохо. На физическом уровне болезнь сначала никак не проявляется. Она — Болезнь Души. И здесь главное — вовремя найти лекарство, чтобы, с одной стороны, не заболело тело, а с другой, и что важнее, как мне кажется, — чтобы не погас Свет.
Мы сидели в какой-то кафешке. Владелец был весь чёрный. Он долго рассказывая мне про свои заводы, про людей, которые с ним работали, про то, что можно было сделать, и то, чего делать было нельзя. Жаль, но я не могла ему ничем помочь — энергии мало, так мало, что я даже не выходила в Поток.
— Лис, ты — очень классная, понимаешь… — сказал он мне с грустью. — Если бы ты была со мной с самого начала, мы бы с тобой уже… Ты извини, что так вышло… Заигрался я… Всем должен кучу денег и не знаю, как выбраться из этого дерьма. Я хотел взять кредит, но мне отказали все банки… Тюрьма или выстрел… Выстрел или тюрьма…
Мы попрощались. Он несколько раз звонил мне просто так, а потом исчез.
Так, в очередной раз за этот год, я осталась без денег, без работы и с кучей проблем, которые валились на меня со всех сторон снежным комом. Всё, что у меня было, — это Человек, Которого Не Было.
Я попыталась подумать, что могу сделать сама, «отдавая в мир то, что я знаю». Мне очень хотелось поговорить с Ним. Он сказал, что позвонит, когда освободится. Он позвонил поздно ночью. Я только начала Ему что-то рассказывать, как Он сказал, что говорить не может, поэтому позвонит мне завтра.
Он так и не позвонил. Несколько раз я писала Ему, но Его односложные ответы через пару дней свидетельствовали только о том, что Он, видимо, вообще не читал то, что я Ему писала, или просто сразу же забывал после прочтения.
На хвосте преподносит мне Змей Не вкушённое яблоко Рая. Поцелуй меня в губы! Смелей! Парой строчек меня обнимая, Поцелуй меня в губы! Мне жаль, Не познав вкус запретного плода, Уходить в неизвестную Даль, В Зал Суда неземного Синода. Поцелуй меня в губы! Смотри, Как дрожит электронный мой почерк! Манекенам бездушных витрин Не прочувствовать ценности строчек… Не гони меня, дерзкую, прочь! Не гони чужестранкою извне, Не гони… эта чёрная ночь Так похожа на Занавес Жизни.Глава 15 Проходной Двор
Мне позвонила девушка от той Жуткой Женщины и уточнила время моего выступления с заклинаниями на Проходном Дворе, потребовав, чтобы я обязательно пришла в эпатажном виде. Я сказала, что приду такой, какая я есть. Девушка очень сильно настаивала.
— Послушайте, а, может, тогда лучше вы напишете заклинания и почитаете их вместо меня? — предложила я компромиссный вариант.
— Нет, у меня не получится, — смутилась девушка.
— И у меня не получится быть не самой собой…
— А что же мне тогда передать Женщине?
— То, что я вам сейчас сказала…
Через час девушка позвонила снова и сообщила, что я должна приехать к Жуткой Женщине ещё раз по поводу моего эпатажного вида.
У Женщины был мой телефон, но она, видимо, считала себя слишком крутой, чтобы позвонить мне лично.
— Девушка, а почему я должна отпрашиваться с работы, — соврала я, — чтобы ещё раз приехать к этой Женщине? Разве она не может обсудить какие-то вопросы со мной по телефону? Пусть она позвонит мне сама и объяснит, зачем мне надо к ней именно «приехать»…
Женщина позвонила уже накануне выступления.
— Вы помните, что должны появиться у нас завтра на Проходном Дворе? — спросила она.
— Да, помню, — спокойно ответила я.
— Я ещё раз настаиваю, чтобы вы пришли в эпатажном виде или хотя бы в шляпе.
Я молчала.
— Вы осмысливаете то, что я вам сейчас сказала? — спросила она, неудовлетворённая моим молчанием.
— Я поняла ваши пожелания ещё тогда, когда мы встречались.
— И…? Вы придёте в образе ЗАКЛИНАТЕЛЬНИЦЫ?
— Я приду такой, какая я есть…
— Мне жаль… — выдавила из себя Женщина. — Но мы всё равно будем вас ждать…
Ещё до недавнего времени все считали меня законодательницей мод: я могла позволить себе одеваться на самых дорогих улицах Милана и Венеции. Брат не доверял выбор своей одежды никому, кроме меня. Я никогда не надевала одно и то же вечернее платье дважды — я дарила его после первого же выхода в нём в свет.
Я могла пойти погулять и вернуться домой с кольцом с 79 бриллиантами, которое мне просто понравилось в одном из магазинов только потому, что оно было изготовлено в форме бабочки, а я очень люблю бабочек.
Я всегда покупала то, что мне просто понравилось в процессе «гуляния по магазинам», а не то, что мне было действительно нужно, потому что у меня было всё, и ничего нужно не было.
Но одежда, кольца и прочая ерунда, на самом деле, не имели для меня никакого значения, потому что я смотрела на людей сквозь их тело, и мне очень хотелось, чтобы они смотрели на меня так же.
Слова же Жуткой Женщины пробудили во мне желание не мыться оставшееся до выступления время, а в довершении ещё и искупаться в помойке, чтобы прийти на Проходной Двор в образе бомжа. Разве это — не эпатаж?