Игра в прятки или полный пердимонокль
Шрифт:
После той встречи в ресторане она окончательно поверила словам Эдика, что Гора променял ее на эту стерву Марго. А она еще сомневалась! Да как он посмел с ней так поступить? «Таких, как я, не бросают… Со мной так нельзя…»
Ее распирало от ревности и обиды, и эти чувства были настолько сильны, что заглушили недавно испытанный страх. Она, во что бы то ни стало, решила разыскать Георгия и ещё… отомстить Марго за унижение…
Стефан как раз спустился вниз, решив, что ждать долгожданной встречи будет удобнее на стоянке. Заметив, притоптывающую у
— Какая очаровательная вампирочка, — протянул томно граф, на ломанном русском.
Жанночка даже подскочила от его слов — афишировать вот так открыто свою принадлежность к вампирам было, мало того, что не принято, так ещё и небезопасно.
— А вы?.. — не нашлась, что сказать от испуга.
— Разрешите представиться: граф Мареш, — он взял её руку в свою и, пристально посмотрев в глаза, поцеловал.
— Что такое прелестное создание делает в таком тёмном месте?
— Я… мне нужно… в агентство.
— Не в «Дольче Виту» случайно?
— Да, — опешила ещё больше девушка.
— А по какому делу вы так спешите?
— Мне нужно поговорить, — девушка не понимала, почему всё рассказывает этому загадочному красавцу, но не могла остановиться. — Здесь работал мой друг, Георгий Туманов, но он исчез… а появилась эта…
— Маргарита.
— Да! А откуда вы знаете?
— О! Я многое знаю, и даже то, что вы сегодня туда не попадёте… У вас найдутся более важные дела…
И граф, взяв под руку Жанночку, повёл её совсем в другом направлении…
В офис Марго явилась, мягко говоря, не в духе.
Только забежала в кабинет, как в дверь тихонько постучали.
— Войдите, — ответила на ходу, закидывая сумочку на рабочий стол.
— Марго, доброе утро! — Самарин нерешительно вошёл.
— Если бы доброе… — как всегда проигнорировала вежливость.
— Маргарит, я хотел бы извиниться за ужин… — рядом с этой женщиной он чувствовал себя, как влюблённый юнец.
— С чего бы это? Ты тут при чём? За всё скажем спасибо Эдуарду Вадимовичу.
— Ну, я должен был его выпроводить. Зная Холодова, можно было догадаться…
— Не догадался, да и ладно. Что уж теперь.
— И всё же прости за испорченный вечер.
— Ничего не испорченный… — Марго замолчала, только сейчас за время всего разговора она посмотрела ему в глаза и вдруг забыла, что хотела сказать.
Вернулись ощущения, которые появились тогда в ресторане, она не могла отвести глаз, будто тонула в них и не хотела выплывать.
Денис подошёл к ней и приобнял за плечи, её взгляд ему всё сказал, ещё пара секунд и он прикоснется к ее губам, но… Марго вдруг резко отвернулась, хватая ртом воздух, задыхаясь от напора нахлынувших ощущений. Сердце билось с бешеной скоростью, причём она слышала биение сразу двух сердец, своего и… это было невероятно… «Капец, я что, обращаюсь? Вот так? Ни с того, ни с сего? Только посмотрев ему в глаза? Бред какой-то! Кошмар! Взять себя в руки…»
— Денис Александрович, у вас ко мне всё? — спросила она грубо, отвернувшись
— Что? — Самарин всё ещё пребывавший в эйфории не сразу понял, что произошло. Он всё ещё нежно смотрел на девушку.
— Говорю: у вас вопросов ко мне больше нет? Можете быть свободны! — бросила через плечо.
— Да, то есть — нет, — Ден находился в смятении, ещё минуту назад эти глаза так влекли, а губы призывно открылись на встречу… Он встряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение. — Пожалуй, я пойду!
— Идите уже, наконец!
Рабочий день шел своим ходом. Так как очередной заказ только сдали, то на данный момент сотрудники большую часть своего трудового дня проводили на кухне за самым любимым занятием — обсуждением последних новостей, то есть сплетничали, как обычно. И только тогда, когда в коридоре показывалось начальство, они нехотя расходились по местам и искусно имитировали работу.
В перерыв Степаныч по обыкновению спустился в ресторан пообедать. Он и не подозревал, что, едва войдя, тут же попадет под пристальный взгляд молодой особы. Казалось, что она поджидала именно его. Девушка оживилась, потёрла глаза, чтобы выглядело так, будто она плакала.
Сделав заказ и взяв чашечку кофе, Данилов уже собирался сесть за ближайший столик, как его вдруг толкнули. Кофе разлилось.
— Ой! Простите! Я не хотела, — вскрикнула виновница происшествия. — Я сейчас всё вытру. Какая же я неловкая. Простите, я куплю вам новую чашку кофе.
Девушка натурально изобразила искреннее раскаяние в содеянном.
— Нет, ну что вы, не стоит, — ответил Степаныч.
— Это могло только со мной произойти! — вдруг заплакала она. — Я такая невезучая, всё не так, ничего не получается, — взглянув, сквозь мокрые ресницы, правильно ли действует её спектакль на зрителя и, убедившись, что всё идёт как надо, ещё сильнее зарыдала.
— Ну, что вы?! — запричитал сердобольный Олег Степанович и сунул ей в руку носовой платок. — Не стоит так расстраиваться. Это такая ерунда, ничего же страшного не произошло.
— Вы не понимаете, я вообще неудачница по жизни.
— Вы преувеличиваете…
— Нисколько! Я вот, к примеру, окончила МГУ с отличием, а никак не могу устроиться на работу. Уже все мои сокурсники устроены, а я нет. Обошла уже уйму издательств — нигде не берут. Им звёзд подавай, профессионалов. А как им стать, профессионалом, без возможности работать? Я вас спрашиваю?
— А… — Данилов искал, что бы ответить, а девушка продолжала:
— А я, между прочим, на курсе лучше всех была. И кому это надо? Никому! — она еще немного повсхлипывала и резко прекратила: — «Нельзя переборщить с трагизмом, а то результат может быть обратным».
— Ну… э… сразу ничего не бывает, надо ходить…
Понимая, что клиент дозревает и надо ещё немного его дожать, она не дала ему закончить:
— Где я только не была! Иногда даже дальше секретаря не пускают. Вообще, эти президенты, как будто сами никогда не были простыми работниками.