Игра в пятнашки (сборник)
Шрифт:
– Вы обещали прийти?
– Нет. Это еще одна моя причуда. С тех пор как семь лет назад после смерти отца мне досталось двенадцать тысяч акций «Софтдауна», я никогда не приближалась к тому месту. Ни для участия в собраниях, ни для чего другого. Я получаю с акций очень хороший доход, но ничегошеньки в них не понимаю. Вы встречались с человеком по имени Перри Хелмар?
Я ответил, что встречался.
– Вот он годами пытался заманить меня на собрания. Однако я стояла на своем. Боялась, что стоит мне там появиться, и с бизнесом что-нибудь пойдет не так. Мои доходы сократятся, а виновата
Я подтвердил, что знаю.
– Они тоже меня доставали. Каждый в свое время. Домогались права голосовать моими акциями на собраниях, но я и на это не пошла. Я не…
– Вы имеете в виду – предоставить такое право им всем?
– Ах нет, одному из них. Они преследовали меня поодиночке. И хуже всех была та женщина, Дьюди. Ну разве она не ужасна?
– Возможно. Я не знаком с ней так же хорошо, как вы. И почему же мисс Идз хотела, чтобы вы присутствовали на внеочередном собрании акционеров?
– Она сказала, что акционеры должны избрать новый совет директоров. Туда войдут только женщины. И они назначат Виолу Дьюди президентом корпорации… Так ведь, да, президентом корпорации?
– Вроде так. А мисс Идз сказала, кто войдет в новое правление?
– Да, но я не… Подождите-ка, может, вспомню. Значит, так: она, я… Прис и я… Еще Виола Дьюди и какая-то женщина, которая отвечает за что-то там на фабрике… Забыла, как ее зовут. И горничная Прис, которая проработала у нее очень долго. Ее зовут Маргарет, а фамилию я не помню.
Я предположил:
– Фомос? Маргарет Фомос?
– Нет, не Фомос… Ах да, конечно. Она же вышла замуж.
Я кивнул:
– Ее тоже убили. Подстерегли на улице и задушили ночью в понедельник, за пару часов до Присциллы Идз.
Глаза Сары Яффе округлились.
– Маргарет… Тоже?
– Да. Эти пятеро и должны были…
– Ее задушили, как и Прис?
– Да. По-видимому, из-за ключа от квартиры мисс Идз. Он находился в сумочке горничной, а сумочку похитили. Так, значит, названные вами пять женщин и должны были составить новый совет директоров?
– Да.
– Но вы сказали ей, что не пойдете на собрание?
Миссис Яффе снова сжала кулаки, хотя и не так сильно, как в прошлый раз.
– Еще я сказала, что не буду директором. Я совершенно не хотела в это впутываться. Не хотела иметь с этим ничего общего. А она меня упрекнула: дескать, я весьма охотно получаю дивиденды с акций. Я ответила, да, конечно же, и надеюсь, они будут выплачиваться и впредь. Вот если я стану вмешиваться, то наверняка выплаты прекратятся. Еще выразила надежду, что она не ошибется с новыми назначениями. С советом директоров и президентом. Но если нет, я все равно ничего не смогу поделать.
– А раньше она когда-нибудь просила вас прийти на собрание акционеров?
– Нет, это было впервые. Я не виделась с ней больше года. Она позвонила и приехала навестить меня, когда узнала о смерти Дика… моего мужа.
– Я думал, она была вашей лучшей подругой.
– Ах, это было так давно.
– Как давно?
Она пристально посмотрела на меня:
– Мне не очень-то приятно говорить об этом.
– Я понимаю, что вам не приятно.
– И никому не приятно.
– Возможно. Полагаю, на доллар информации я все-таки получил. И раз уж вы настаиваете, сойдемся на двух баксах.
Она повернулась и крикнула:
– Ольга!
Тут же явилась валькирия, и отнюдь не беззвучно, надо заметить. Миссис Яффе спросила, остался ли еще кофе, Ольга ответила, что остался, и получила указание его принести. Горничная удалилась и вскоре вернулась с кофейником, который поставила на поднос, на этот раз без напоминания. Миссис Яффе подвинулась к краю дивана, налила себе кофе и сделала глоток.
– Я могу сказать, сколько мне было, когда я познакомилась с Прис, – пошла она на уступку.
Я отозвался, что был бы весьма признателен за это.
Она сделала еще глоток.
– Мне было четыре года. А Прис – всего две недели. Мой отец участвовал в бизнесе ее отца, и поэтому семьи дружили. Конечно же, для детей четыре года – разница большая, но мы всегда любили друг друга. Когда умерла мама Прис, а вскорости и ее отец и она стала жить с Хелмарами, мы были как сестры. Виделись не так уж и часто, потому что ходили в разные школы и я окончила колледж, когда она только поступила туда, но мы переписывались… Написали друг другу, наверно, тысячу писем. Вам известно, что она бросила колледж и обосновалась в Виллидже?
Я признал этот факт.
– В те годы мы с ней были наиболее близки. Мой отец к тому времени умер, а мама еще раньше, так что я практически жила у Прис, хотя у меня и была своя квартирка. Беда Прис в том, что у нее слишком много денег.
– Было, – поправил я.
– Ах да. Доход у нее был огромный. Через несколько месяцев она внезапно оставила Виллидж. И знаете, по какой причине? Из-за своей горничной! Это и была Маргарет… Прис взбрело в голову отвезти Маргарет в Новый Орлеан проведать больную мать! Вы хоть раз слышали что-нибудь подобное? Прис и уехала, а меня оставила улаживать дела с квартирой в Виллидже. Но мы все еще оставались подругами. Она писала мне из Нового Орлеана, восторгаясь им. И вот приходит как-то письмо. И первое, что я узнаю, – она повстречала принца, вышла за него замуж и они уезжают в Перу, где он должен заключить какую-то важную сделку… Что-то связанное с Андами или в том же духе.
Миссис Яффе допила кофе, поставила чашку с блюдцем на поднос и отодвинулась назад, к подушкам.
– То было, – продолжила она, – последнее письмо, которое я получила от Прис. Самое последнее. Может, оно до сих пор у меня… Помню, она прислала и его фотографию. Я все гадала, почему она не пишет. И в один прекрасный день она мне позвонила. Она снова была в Нью-Йорке, причем одна, если не считать Маргарет, а именовалась теперь уже мисс Присциллой Идз. Я виделась с ней несколько раз. А когда она купила дом в Уэстчестере, даже разок там побывала. Но она стала совсем другой и больше меня не приглашала. Да я бы и сама не поехала, даже если бы она пригласила. Почти три года от нее не было никаких вестей. Пока она не переехала в Рино, а потом вернулась и вступила в Армию спасения. Вам известно об этом?