Игра в пятнашки (сборник)

Стаут Рекс

Вульф склонил голову на добрые полдюйма, что для него было равносильно почтительному поклону, и уселся. Не успел он как следует устроиться в кресле – в его исполнении процесс это небыстрый, непростой и трудоемкий, – как заговорил Перри Хелмар.

– У меня подготовлено заявление, – провозгласил он, – которое я хотел бы зачитать.

Квадратная челюсть адвоката выдалась вперед, обнаруживая решимость до конца исполнить долг. В руке он держал лист бумаги.

– Длинное? – поинтересовался Вульф.

– Минуты на три-четыре.

– Зачитывайте.

Хелмар нацепил очки в металлической оправе, поднял бумагу и завел волынку:

Заявление от двадцать шестого июня тысяча

девятьсот пятьдесят второго года. Я, нижеподписавшийся Перри Хелмар, от своего лица и от лица своих коллег, оспариваю правомерность участия частного детектива Ниро Вульфа в любых прениях, касающихся дел покойной Присциллы Идз, равно как и любых имеющих к ней отношение вопросов, включая и ее смерть. Я оспариваю право вышеозначенного Ниро Вульфа на том основании, что, утаив от меня двадцать третьего июня тысяча девятьсот пятьдесят второго года присутствие в его доме упомянутой Присциллы Идз, этим грубым и предумышленным обманом он подверг опасности ее жизнь и в значительной степени способствовал ее насильственной смерти. Все подробности его недостойного поведения указаны мною в заявлении окружному прокурору, копия которого прилагается в обоснование данного заявления. Я утверждаю, что вышеозначенный Ниро Вульф не способен и не достоин участвовать в каком бы то ни было обсуждении вопросов, касающихся Присциллы Идз.

От своего лица и от лица своих коллег, Бернарда Квеста, Джея Л. Брукера, Оливера Питкина и Виолы Дьюди, заявляю, что все мы осуждаем вышеозначенного Ниро Вульфа за его подстрекательство, подтолкнувшее миссис Сару Яффе к предъявлению необоснованных претензий в отношении всех нас. Мы заявляем также, что упомянутое подстрекательство носит умышленный характер и что угроза судебного иска от имени миссис Яффе является неоправданной, ничем не мотивированной и достойной порицания попыткой шантажа. Тот факт, что от лица миссис Яффе действует адвокат Натаниэль Паркер, в прошлом не раз представлявший интересы Ниро Вульфа, мы расцениваем как важное тому подтверждение и требуем права провести конфиденциальную беседу с миссис Яффе, прежде чем вступать в какие-либо прения с адвокатом Паркером и в особенности с Ниро Вульфом.

Хелмар опустил бумагу.

– Это совместное требование, – заявил он вызывающе.

– Хочу заметить… – начал было Нат Паркер, но Вульф жестом остановил его.

– Если позволите, мистер Хелмар. Ваше право на конфиденциальную беседу с миссис Яффе не подлежит сомнению. Равно как и право мистера Паркера – а также мое – советовать ей общаться с вами исключительно в нашем присутствии. Единственный вопрос заключается в том, что она сама думает об этом. Миссис Яффе, вы… нет. Спросите ее вы.

Хелмар повернулся налево. Он, как уже говорилось, сидел в красном кожаном кресле, а четверо его сподвижников из «Софтдауна» занимали кресла, расставленные дугой, выгнутой от него в направлении моего стола. Сара Яффе располагалась на диване. Рядом в кресле сидел Эрик Хэй, а за ним два адвоката, Ирби и Паркер. Энди Фомос, державшийся особняком, устроился за книжным шкафом.

Хелмар обратился к миссис Яффе:

– Ты не стала разговаривать со мной по телефону, Сара. Ты знаешь меня всю свою жизнь. Я носил тебя на руках, когда ты была маленькой. Разве я делал когда-нибудь что-нибудь непорядочное или дурное?

– Да, – ответила Сара. Она произнесла это с неожиданным для нее самой нажимом, поэтому ответ прозвучал чуточку запальчиво, но вполне внятно.

Хелмар окаменел, глаза его округлились.

– Что? Ты сказала «да»?

– Да, сказала. Вы дурно и непорядочно вели себя с Прис. Вы не любили и не понимали ее. Вы делали только хуже. – Она чуть вздернула подбородок. – Я хочу сказать вот что. Ни мистер Вульф, ни мистер Паркер ни к чему меня не принуждали. Я делаю то, чего хочу сама, и захотела я этого благодаря мистеру Арчи Гудвину. Разговор со мной не принесет вам никакой пользы, мистер Хелмар, и другим тоже, так что забудьте об этом.

– Но, Сара, ты не понимаешь!

– Думаю, понимаю. А если даже и нет?

– Оставь, Перри, – раздраженно произнесла Виола Дьюди. – Она безнадежна.

– Еще у кого-нибудь есть заявление для оглашения? – спросил Вульф.

Паркер вставил:

– Я советую мистеру Хелмару не разбрасываться копиями своего лживого заявления. Оно явственно клеветническое, как он наверняка и сам знает.

Вульф кивнул:

– Он расстроен и не до конца отдает себе отчет в своих действиях. – Он обвел присутствующих взглядом. – Я мог бы ответить на обвинения мистера Хелмара в мой адрес, но это займет время, а нам пора приступать к делу. Перво-наперво я разъясню один пункт, а именно мой статус в данном деле. Меня наняли для расследования убийства Присциллы Идз, и это мой единственный интерес.

– Наняла Сара Яффе? – спросил Хелмар.

– Нет. Личность моего клиента вас не касается. По моему мнению, как акционер корпорации, миссис Яффе имеет все основания предъявить вам иск. Однако в конечном счете оценивать его правомерность буду не я и не вы, но суд. Мне представляется вполне уместным представить данное дело на рассмотрение суда, что и произойдет завтра утром, если только события этого вечера не исключат подобной необходимости.

– И какие же события могут исключить необходимость? – подал голос Оливер Питкин.

Очевидно, он так и не пошел на поправку, поскольку продолжал хлюпать носом.

– Их таких несколько. Например, разоблачение мною личности убийцы.

Вульф с ленцой обвел взглядом собравшихся, а они, в свою очередь, уставились на него. Он все смотрел и смотрел на них, но никто не шелохнулся и не заговорил.

– Хотя, должен признаться, столь благополучного исхода я не ожидаю. Другим событием может оказаться исключение всех вас пятерых – после расследования – из числа подозреваемых в убийстве. Это сделало бы ненужным иск миссис Яффе, который вызван предположением, что кто-то из вас – одно или несколько лиц – к нему причастен, и призван помешать извлечению выгоды из преступного деяния. Мы как раз и собрались здесь, чтобы провести расследование.

– Мы собрались, – возразил Хелмар, – чтобы выслушать объяснения – ваши и советника Паркера – по поводу этого возмутительного иска!

Вульф пригвоздил его взглядом:

– Так вы явились лишь за этим?

– Естественно!

– Тогда убирайтесь. – Он махнул рукой. – Убирайтесь! Вы мне надоели!

Они не двинулись, только завертели головами, обмениваясь взглядами.

– Прежде чем вы уйдете, – продолжил Вульф, – я должен сообщить вам кое-что. Насколько мне известно, теперь вы – вы, мистер Хелмар, – оспариваете подлинность документа, подписанного Присциллой Идз, тогда Присциллой Хэй, и передающего мужу этой леди право на половину ее собственности. Именно потому здесь находится мистер Ирби и его клиент, мистер Хэй, прибывший в Нью-Йорк. – Он сосредоточил взгляд на Хелмаре: – Вы обвиняете меня в обмане, сэр? А я обвиняю вас в бесстыдной лжи и попытке совершить мошенничество. В этой самой комнате в понедельник вечером мисс Идз твердо заявила мистеру Гудвину и мне, что подписала документ. И вы, конечно же, знали…

– Браво!

Эрик Хэй вскочил с кресла и извлек из кармана конверт.

– Вот вам правда, джентльмены! – Он помахал конвертом. – Вот она! Вот она!

Может, судя по наружности, он и не всосал латиноамериканской безудержности с молоком матери, но, несомненно, заразился ею и даже заразил кое-кого из присутствующих. Энди Фомос так и подпрыгнул, бросился через комнату и, встав перед софтдаунской кликой, загромыхал:

– И прежде чем уйдете, вы выслушаете и меня! Она собиралась назначить мою жену директором! А теперь они обе мертвы! Как вы можете восстановить справедливость? Назначьте меня директором и платите столько же, сколько она собиралась платить моей жене!