Игра в убийство
Шрифт:
— А вот мне, например, известно, что Денис был у вас в московской квартире и вы с ним о чем-то весьма взволнованно разговаривали.
Шелковые брови Леонеллы плавно поднялись вверх.
«Черт возьми, а он и в самом деле детектив!» — подумала она.
— Я не собираюсь ни опровергать, ни подтверждать чьи-то сплетни.
— Это не сплетни, у меня есть свидетель.
— Кто же он?
— Я его представлю, когда будет нужно, а пока спрашиваю вас…
— Нет, но все же, кто это?! Горничная?! — не на шутку взволновалась Леонелла.
Кирилл
— Я полагаю, своей горничной вы платите столько, что ей просто нет смысла вас предавать…
Леонелла задумалась, покусывая ярко-красные губы.
— Предавать всегда есть смысл!.. — с тяжелой иронией произнесла она и, вынув из потайного кармана платья белоснежный батистовый платок, слегка провела им по лицу. — И все-таки мне хотелось бы знать, кто этот свидетель?
— Это моя профессиональная тайна, — сверкнул в улыбке белыми зубами Кирилл. — Такая же, как и загадочная безграничность вашего диапазона.
Леонелла резко встала и черной птицей пронеслась по гостиной. Остановившись у рояля, она взглянула на Кирилла и с тяжелой усмешкой произнесла:
— Он был моим любовником!
— Ах, вот как? — весьма недоверчиво произнес Мелентьев. — Но простите за откровенность, в театре по поводу ваших отношений сложилось совершенно противоположное мнение.
— Интересно, какое же?
— Вы преследовали Лотарева, а он избегал вас!
Она, запрокинув голову, глухо рассмеялась:
— Это была обыкновенная маскировка, и она, как видите, нам удалась!
«Что-то мне все-таки мешает вам поверить!» — прищурив глаза, размышлял Кирилл.
— Но ведь Денис любил Марину!.. — как бы случайно обронил он фразу.
— Марину?! — взвизгнула Леонелла. — Он не любил и не мог любить ее! Он всегда, всю свою жизнь любил только меня!.. Слышите, только меня!.. — с надрывом чуть ли не прокричала она.
— А где вы познакомились с ним?
Леонелла, еще будучи во власти своих мыслей, непонимающими глазами посмотрела на Кирилла, и он был вынужден повторить свой вопрос.
— Ну, разумеется… в театре, — тем не менее прозвучал заготовленный ответ.
— Скажите, пожалуйста, а почему вы решили покинуть Италию и петь в Москве?
— Потому что я — русская и всегда мечтала вновь вернуться на родину.
— Вы родились здесь или…
Леонелла нетерпеливо перебила его.
— А сыщики еще докучливее журналистов!.. По-моему, уже во всех журналах было напечатано, что я родилась в Риме, так как отец был работником посольства. Некоторое время жила в России, а потом уехала в Милан.
Кирилл подошел к ней и тоже облокотился о рояль.
— Но знаете, вот здесь, — Леонелла длинными пальцами изящным жестом провела у себя под грудью, — осталось какое-то необыкновенное ощущение свежести снега и холодной голубизны русского неба… Вот ваши глаза… они синие, словно небо, смотрящееся в лед… — Она окинула его нежно-интригующим взглядом.
— Все
— Пейзаж… так… набросок окрестностей Павловска… — недовольно ответила она.
«Врет!» — решил Мелентьев.
«Какого черта! — в то же время злилась Леонелла. — Он что, импотент? Такая женщина рядом, а он привязался со своими вопросами. Ведь я могу и передумать!.. Нет, пожалуй, не передумаю, — возразила она сама себе, — он притягивает меня!..» — Она как бы случайно дотронулась до его руки. Кирилл пристально посмотрел на нее.
«Неужели такая звезда может заинтересоваться мною?.. А впрочем, чего не бывает на этом свете…»
Переливы домофона нарушили приятные мысли детектива. Теперь вздрогнула Леонелла.
— Простите, — с холодной светской улыбкой произнесла она, — но вам уже пора уходить…
— Что ж, извините… — и Кирилл сделал шаг, но Леонелла его остановила:
— Не туда, пойдемте, я вас провожу.
Она провела его в коридор, из которого по узкой витой лестнице они спустились вниз.
— Вы выйдите из дома, повернете налево, пройдете по боковой аллее и окажитесь у ворот. До свидания, — протянула она руку.
Кирилл вежливо пожал ее сильные, изящные пальцы. Леонелла с досадой взглянула на него и захлопнула дверь.
Выдворенный на улицу детектив поежился от пронизывающих порывов ветра и ледяных капель дождя. Но профессиональный интерес узнать, ради кого столь бесцеремонно выставила его Дезире, превозобладал над желанием поскорее сесть в джип, включить отопление и вернуться в Москву.
«Черт возьми, кто в столь поздний час имеет право навещать оперную диву?! Судя по тому, что сейчас уже почти полночь… это скорее всего любовник!..»
Кирилл обошел замок Леонеллы и увидел, что свет зажегся в одной из башен на втором этаже. Он осмотрел стены: они были гладкие, как лед; узкий выступ опоясывал второй этаж; стрельчатые окна были богато декорированы в стиле пламенеющей готики. Кирилл нервно покусывал губы: «Но не могу же я вот так уйти!»
Он скинул плащ, пиджак и, встав на лепное украшение нижней части окна, взялся за его стрельчатый верх. Затем ловко обхватил ногами какой-то каменный букет, и, подтянувшись, ухватился за выступ второго этажа. Вновь подтянулся и замер, прислонившись к стене. Теперь только оставалось осторожно заглянуть в комнату, пока не опустили шторы. Кирилл чувствовал себя скульптурным изваянием с весьма неудачной точкой опоры. Ветер набрасывался на него с такой ревностной яростью, будто хотел оторвать его от стены и сбросить на землю. Мокрые рубашка, брюки противно облепили все тело; злые колючие струи дождя били по лицу. Кирилл изловчился и осторожно заглянул в окно. В матовом свете электрических свечей Леонелла томно извивалась в объятиях какого-то мужчины.